Неточные совпадения
В продолжение всей речи
ни разу не было упомянуто
о государе: это небывалое дело так поразило и понравилось императору Александру,
что он тотчас прислал Куницыну владимирский крест — награда, лестная для молодого человека, только
что возвратившегося, перед открытием Лицея, из-за границы, куда он был послан по окончании курса в Педагогическом институте, и назначенного в Лицей на политическую кафедру.
Наши стихи вообще не клеились, а Пушкин мигом прочел два четырехстишия, которые всех нас восхитили. Жаль,
что не могу припомнить этого первого поэтического его лепета. Кошанский взял рукопись к себе. Это было чуть ли не в 811-м году, и никак не позже первых месяцев 12-го. Упоминаю об этом потому,
что ни Бартенев,
ни Анненков ничего об этом не упоминают. [П. И. Бартенев — в статьях
о Пушкине-лицеисте («Моск. ведом.», 1854). П. В. Анненков — в комментариях к Сочинениям Пушкина. Стих. «Роза» — 1815 г.]
В Петербурге навещал меня, больного, Константин Данзас. Много говорил я
о Пушкине с его секундантом. Он, между прочим, рассказал мне,
что раз как-то, во время последней его болезни, приехала У. К. Глинка, сестра Кюхельбекера; но тогда ставили ему пиявки. Пушкин просил поблагодарить ее за участие, извинился,
что не может принять. Вскоре потом со вздохом проговорил: «Как жаль,
что нет теперь здесь
ни Пущина,
ни Малиновского!»
—
Ни себя оправдывать этим,
ни других обвинять я не намерен, но хочу только заметить,
что о пагубном 14 декабря не должно решительно судить по тому,
что напечатано было для публики.
Странно,
что С. Г. говорит
о Каролине Карловне: «К. К. неожиданно нагрянула, пробыла несколько часов в Урике и теперь временно в Иркутске sans feu, ni lieu pour le moment». [Теперь
ни кола,
ни двора (без пристанища) (франц.).] Не понимаю, каким образом тетка так была принята, хоть она и не ожидала отверзтых объятий, как сама говорила в Ялуторовске…
Волконский преуморительно говорит
о всех наших — между прочим
о Горбачевском,
что он завел мыльный завод, положил на него все полученное по наследству от брата и
что, кажется, выйдут мыльные пузыри. Мыла нет
ни куска, а все гуща — ведь не хлебать мыло, а в руки взять нечего. Сквозь пальцы все проходит, как прошли и деньги.
Прошли еще две недели, а листки все в моем бюваре.Не знаю, когда они до вас доберутся. Сегодня получил письма, посланные с Бибиковым. Его самого не удалось увидеть; он проехал из Тюмени на Тобольск. Видно, он с вами не видался: от вас нет
ни строчки. А я все надеялся,
что этот молодой союзник вас отыщет и поговорит с вами
о здешнем нашем быте. Муравьев, мой товарищ, его дядя, и он уже несколько раз навещал наш Ялуторовск.
…Странно,
что ни Трубецкой и никто другой не пишут
о смерти Каролины Карловны.
Ты напрасно говоришь,
что я 25 лет ничего об тебе не слыхал. Наш директор писал мне
о всех лицейских. Он постоянно говорил,
что особенного происходило в нашем первом выпуске, — об иных я и в газетах читал. Не знаю, лучше ли тебе в Балтийском море, но очень рад,
что ты с моими. Вообще не очень хорошо понимаю,
что у вас там делается, и это естественно. В России меньше всего знают,
что в ней происходит. До сих пор еще не убеждаются,
что гласность есть ручательство для общества, в каком бы составе оно
ни было.
… [Опущены подробности
о проявляемой «нашим любезным», но увлекающимся H. Н. Муравьевым несправедливости к некоторым из его помощников. Сам Пущин простудился, и голос его «не отличается звучностью»; впрочем, декабристы «уже 30 лет лишены голоса».] Прекрасно делаете,
что оставляете под красным сукном надежды, которыми и вас, как и меня, потчуют добрые люди. Это очень понятно и естественно с их стороны, но, кажется, мы, допотопные, не подлежим
ни переменам погоды,
ни переменам царства.
[В одном из предыдущих писем к брату, от 26 января, Пущин заявляет,
что не решается писать ему почтой
о своих переживаниях в связи с переговорами
о мире после Крымской войны; «Как
ни желаю замирения, но как-то не укладывается в голове и сердце,
что будут кроить нашу землю…
В среде людей, к которым принадлежал Сергей Иванович, в это время
ни о чем другом не говорили и не писали, как о Славянском вопросе и Сербской войне. Всё то, что делает обыкновенно праздная толпа, убивая время, делалось теперь в пользу Славян. Балы, концерты, обеды, спичи, дамские наряды, пиво, трактиры — всё свидетельствовало о сочувствии к Славянам.
Чичиков поблагодарил хозяйку, сказавши, что ему не нужно ничего, чтобы она не беспокоилась
ни о чем, что, кроме постели, он ничего не требует, и полюбопытствовал только знать, в какие места заехал он и далеко ли отсюда пути к помещику Собакевичу, на что старуха сказала, что и не слыхивала такого имени и что такого помещика вовсе нет.
Неточные совпадения
Городничий. Ах, боже мой, вы всё с своими глупыми расспросами! не дадите
ни слова поговорить
о деле. Ну
что, друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?
Хлестаков. Да
что? мне нет никакого дела до них. (В размышлении.)Я не знаю, однако ж, зачем вы говорите
о злодеях или
о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое, а меня вы не смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я потому и сижу здесь,
что у меня нет
ни копейки.
О! я шутить не люблю. Я им всем задал острастку. Меня сам государственный совет боится. Да
что в самом деле? Я такой! я не посмотрю
ни на кого… я говорю всем: «Я сам себя знаю, сам». Я везде, везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш… (Поскальзывается и чуть-чуть не шлепается на пол, но с почтением поддерживается чиновниками.)
Артемий Филиппович.
О! насчет врачеванья мы с Христианом Ивановичем взяли свои меры:
чем ближе к натуре, тем лучше, — лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет. Да и Христиану Ивановичу затруднительно было б с ними изъясняться: он по-русски
ни слова не знает.
Кто видывал, как слушает // Своих захожих странников // Крестьянская семья, // Поймет,
что ни работою //
Ни вечною заботою, //
Ни игом рабства долгого, //
Ни кабаком самим // Еще народу русскому // Пределы не поставлены: // Пред ним широкий путь. // Когда изменят пахарю // Поля старозапашные, // Клочки в лесных окраинах // Он пробует пахать. // Работы тут достаточно. // Зато полоски новые // Дают без удобрения // Обильный урожай. // Такая почва добрая — // Душа народа русского… //
О сеятель! приди!..