Иудушка очутился один, но сгоряча все-таки еще не понял, что с этой новой утратой он уже окончательно пущен в пространство,
лицом к лицу с одним своим пустословием.
Неточные совпадения
Но на этот раз предположения Арины Петровны относительно насильственной смерти балбеса не оправдались.
К вечеру в виду Головлева показалась кибитка, запряженная парой крестьянских лошадей, и подвезла беглеца
к конторе. Он находился в полубесчувственном состоянии, весь избитый, порезанный,
с посинелым и распухшим
лицом. Оказалось, что за ночь он дошел до дубровинской усадьбы, отстоявшей в двадцати верстах от Головлева.
Как ни сдерживал себя Иудушка, но ругательства умирающего до того его проняли, что даже губы у него искривились и побелели. Тем не менее лицемерие было до такой степени потребностью его натуры, что он никак не мог прервать раз начатую комедию.
С последними словами он действительно встал на колени и
с четверть часа воздевал руки и шептал. Исполнивши это, он возвратился
к постели умирающего
с лицом успокоенным, почти ясным.
Беспомощное одиночество и унылая праздность — вот два врага,
с которыми она очутилась
лицом к лицу и
с которыми отныне обязывалась коротать свою старость.
В этом отношении ее можно было уподобить тому человеку, который
с приветливым выражением
лица входит в общество давно не виденных им людей и вдруг замечает, что
к его приветливости все относятся как-то загадочно.
Порфирий Владимирыч замолчал. Налитой стакан
с чаем стоял перед ним почти остывший, но он даже не притрогивался
к нему.
Лицо его побледнело, губы слегка вздрагивали, как бы усиливаясь сложиться в усмешку, но без успеха.
Порфирий Владимирыч бросился было на нее
с сжатыми кулаками, но она так решительно выпятила вперед свою грудь, что он внезапно опешил. Оборотился
лицом к образу, воздел руки, потрепетал губами и тихим шагом побрел в кабинет.
Maman, отнесшаяся
к ней в первую минуту довольно радушно, как только узнала, что она играет на провинциальном театре, вдруг переменила благосклонное выражение
лица на важное и строгое, а товарки, большею частью замужние женщины, взглянули на нее
с таким нахальным изумлением, что она просто-напросто струсила.
— Нет, не брежу… — Раскольников встал с дивана. Подымаясь к Разумихину, он не подумал о том, что с ним, стало быть, лицом к лицу сойтись должен. Теперь же, в одно мгновение, догадался он, уже на опыте, что всего менее расположен, в эту минуту, сходиться
лицом к лицу с кем бы то ни было в целом свете. Вся желчь поднялась в нем. Он чуть не захлебнулся от злобы на себя самого, только что переступил порог Разумихина.
— А посылать вас туда, — продолжала она, — нет, я не нанесу вам этого нового оскорбления, не поставлю
лицом к лицу с человеком, которого вы… не можете видеть равнодушно… Нет, нет!
Неточные совпадения
По правую сторону его жена и дочь
с устремившимся
к нему движеньем всего тела; за ними почтмейстер, превратившийся в вопросительный знак, обращенный
к зрителям; за ним Лука Лукич, потерявшийся самым невинным образом; за ним, у самого края сцены, три дамы, гостьи, прислонившиеся одна
к другой
с самым сатирическим выраженьем
лица, относящимся прямо
к семейству городничего.
— То есть как тебе сказать… Стой, стой в углу! — обратилась она
к Маше, которая, увидав чуть заметную улыбку на
лице матери, повернулась было. — Светское мнение было бы то, что он ведет себя, как ведут себя все молодые люди. Il fait lа
сour à une jeune et jolie femme, [Он ухаживает зa молодой и красивой женщиной,] a муж светский должен быть только польщен этим.
— Вот, я приехал
к тебе, — сказал Николай глухим голосом, ни на секунду не спуская глаз
с лица брата. — Я давно хотел, да всё нездоровилось. Теперь же я очень поправился, — говорил он, обтирая свою бороду большими худыми ладонями.
Легко ступая и беспрестанно взглядывая на мужа и показывая ему храброе и сочувственное
лицо, она вошла в комнату больного и, неторопливо повернувшись, бесшумно затворила дверь. Неслышными шагами она быстро подошла
к одру больного и, зайдя так, чтоб ему не нужно было поворачивать головы, тотчас же взяла в свою свежую молодую руку остов его огромной руки, пожала ее и
с той, только женщинам свойственною, неоскорбляющею и сочувствующею тихою оживленностью начала говорить
с ним.
Вронский сам был представителен; кроме того, обладал искусством держать себя достойно-почтительно и имел привычку в обращении
с такими
лицами; потому он и был приставлен
к принцу.