Неточные совпадения
— Теперь это бодрая молодежь в цвете сил и надежд, — восторженно прибавил Капотт, — и любо посмотреть, как она поворачивает и подтягивает! Один только де Сангло сплоховал:
поехал на Афон, думал, что его оттуда призовут (каких, мол, еще доказательств нужно!), ан его не призвали! Теперь он сидит на Афоне, поет на крылосе и бьет в било. Так-то, mon cher monsieur! и богу молиться надо умеючи! Чтоб видели и знали, что хотя дух бодр, но плоть
от пристойных окладов не
отказывается!
К тому же Юрий
отказался от еды, и хотя сначала Алексей уговаривал его покушать и не дотрагивался до молока, но наконец, видя, что его господин решительно не хочет обедать, вздохнул тяжело, покачал головою и принялся вместе с Киршею так усердно работать около горшка, что в два мига в нем не осталось ни капли молока.
Неточные совпадения
Еще бывши женихом, он был поражен тою определенностью, с которою она
отказалась от поездки за границу и решила
ехать в деревню, как будто она знала что-то такое, что нужно, и кроме своей любви могла еще думать о постороннем.
Бывало, не заснешь, если в комнату ворвется большая муха и с буйным жужжаньем носится, толкаясь в потолок и в окна, или заскребет мышонок в углу; бежишь
от окна, если
от него дует, бранишь дорогу, когда в ней есть ухабы,
откажешься ехать на вечер в конец города под предлогом «далеко
ехать», боишься пропустить урочный час лечь спать; жалуешься, если
от супа пахнет дымом, или жаркое перегорело, или вода не блестит, как хрусталь…
— А все чрез эту самую Чермашню-с. Помилосердуйте! Собираетесь в Москву и на все просьбы родителя
ехать в Чермашню отказались-с! И по одному только глупому моему слову вдруг согласились-с! И на что вам было тогда соглашаться на эту Чермашню? Коли не в Москву, а
поехали в Чермашню без причины, по единому моему слову, то, стало быть, чего-либо
от меня ожидали.
В Кёльне я напал на след Гагиных; я узнал, что они
поехали в Лондон; я пустился вслед за ними; но в Лондоне все мои розыски остались тщетными. Я долго не хотел смириться, долго упорствовал, но я должен был
отказаться, наконец,
от надежды настигнуть их.
Ледрю-Роллен, с большой вежливостию ко мне,
отказался от приглашения. Он говорил, что душевно был бы рад опять встретиться с Гарибальди и, разумеется, готов бы был
ехать ко мне, но что он, как представитель Французской республики, как пострадавший за Рим (13 июня 1849 года), не может Гарибальди видеть в первый раз иначе, как у себя.