Неточные совпадения
— Какой-то, ваше превосходительство, без спросу влез, только я отвернулся.
Вас спрашивали. Я
говорю: когда выйдут члены, тогда…
— Нет,
вы уж так сделайте, как я
говорил, — сказал он, улыбкой смягчая замечание, и, кратко объяснив, как он понимает дело, отодвинул бумаги и сказал: — Так и сделайте, пожалуйста, так, Захар Никитич.
— Да, но они, Вурст, и Кнауст, и Припасов, ответят
вам, что ваше сознание бытия вытекает из совокупности всех ощущений, что это сознание бытия есть результат ощущений, Вурст даже прямо
говорит, что, коль скоро нет ощущения, нет и понятия бытия.
— Давно не бывали у нас, сударь, —
говорил катальщик, поддерживая ногу и навинчивая каблук. — После
вас никого из господ мастеров нету. Хорошо ли так будет? —
говорил он, натягивая ремень.
— Да, вот растем, — сказала она ему, указывая главами на Кити, — и стареем. Tiny bear [Медвежонок] уже стал большой! — продолжала Француженка смеясь и напомнила ему его шутку о трех барышнях, которых он называл тремя медведями из английской сказки. — Помните,
вы бывало так
говорили?
— Что это от
вас зависит, — повторил он. — Я хотел сказать… я хотел сказать… Я за этим приехал… что… быть моею женой! — проговорил он, не зная сам, что̀
говорил; но, почувствовав, что самое страшное сказано, остановился и посмотрел на нее.
— Так
вы думаете, что я
говорю неправду?
Старый князь иногда ты, иногда
вы говорил Левину. Он обнял Левина и,
говоря с ним, не замечал Вронского, который встал и спокойно дожидался, когда князь обратится к нему.
А вот что: во-первых,
вы заманиваете жениха, и вся Москва будет
говорить, и резонно.
— Я всё-таки с
вами несогласна, —
говорил голос дамы.
— О, нет, — сказала она, — я бы узнала
вас, потому что мы с вашею матушкой, кажется, всю дорогу
говорили только о
вас, — сказала она, позволяя наконец просившемуся наружу оживлению выразиться в улыбке. — А брата моего всё-таки нет.
— Ну, нет, — сказала графиня, взяв ее за руку, — я бы с
вами объехала вокруг света и не соскучилась бы.
Вы одна из тех милых женщин, с которыми и
поговорить и помолчать приятно. А о сыне вашем, пожалуйста, не думайте; нельзя же никогда не разлучаться.
— Прощайте, мой дружок, — отвечала графиня. — Дайте поцеловать ваше хорошенькое личико. Я просто, по-старушечьи, прямо
говорю, что полюбила
вас.
— Ах, если бы
вы видели, графиня, —
говорил Степан Аркадьич. — И жена его тут… Ужасно видеть ее… Она бросилась на тело.
Говорят, он один кормил огромное семейство. Вот ужас!
— Я знаю кое-что. Стива мне
говорил, и поздравляю
вас, он мне очень нравится, — продолжала Анна, — я встретила Вронского на железной дороге.
— Отдыхаешь, вальсируя с
вами, — сказал он ей, пускаясь в первые небыстрые шаги вальса. — Прелесть, какая легкость, précision, [точность,] —
говорил он ей то, что
говорил почти всем хорошим знакомым.
— Я нездоров, я раздражителен стал, — проговорил, успокоиваясь и тяжело дыша, Николай Левин, — и потом ты мне
говоришь о Сергей Иваныче и его статье. Это такой вздор, такое вранье, такое самообманыванье. Что может писать о справедливости человек, который ее не знает?
Вы читали его статью? — обратился он к Крицкому, опять садясь к столу и сдвигая с него до половины насыпанные папиросы, чтоб опростать место.
— О чем
вы говорили? — сказал он, хмурясь и переводя испуганные глаза с одного на другого. — О чем?
— Это дурно, чтò
вы говорите, и я прошу
вас, если
вы хороший человек, забудьте, чтò
вы сказали, как и я забуду, — сказала она наконец.
— Вот
вы никогда не умеете
говорить такие хорошенькие вещи, — обратилась баронесса к Петрицкому.
— Право, я здорова, maman. Но если
вы хотите ехать, поедемте! — сказала она и, стараясь показать, что интересуется предстоящей поездкой, стала
говорить о приготовлениях к отъезду.
— Я
вам давно хотела сказать, maman:
вы знаете ли, что Левин хотел сделать предложение Кити, когда он был здесь в последний: раз? Он
говорил Стиве.
— Так, может быть, Кити отказала ему?.. Она
вам не
говорила?
— Когда стара буду и дурна, я сделаюсь такая же, —
говорила Бетси, — но для
вас, для молодой, хорошенькой женщины еще рано в эту богадельню.
— А сейчас
вы мне что
говорили?
— Почему же
вы знаете, что у него бакенбарды, как
вы говорите, колбасиками?
— Она необыкновенно хороша как актриса; видно, что она изучила Каульбаха, —
говорил дипломат в кружке жены посланника, —
вы заметили, как она упала…
— Ах, можно ли так подкрадываться? Как
вы меня испугали, — отвечала она. — Не
говорите, пожалуйста, со мной про оперу,
вы ничего не понимаете в музыке. Лучше я спущусь до
вас и буду
говорить с
вами про ваши майолики и гравюры. Ну, какое там сокровище купили
вы недавно на толкучке?
— Отчего же
вы не любите мужа? Он такой замечательный человек, — сказала жена посланника. — Муж
говорит, что таких государственных людей мало в Европе.
— По страсти? Какие у
вас антидилювиальные мысли! Кто нынче
говорит про страсти? — сказала жена посланника.
— Я часто думаю, что мужчины не понимают того, что неблагородно, а всегда
говорят об этом, — сказала Анна, не отвечая ему. — Я давно хотела сказать
вам, — прибавила она и, перейдя несколько шагов, села у углового стола с альбомами.
— Зачем
вы говорите мне это? — сказала она, строго взглядывая на него.
— Это доказывает только то, что у
вас нет сердца, — сказала она. Но взгляд ее
говорил, что она знает, что у него есть сердце, и от этого-то боится его.
— То, о чем
вы сейчас
говорили, была ошибка, а не любовь.
—
Вы помните, что я запретила
вам произносить это слово, это гадкое слово, — вздрогнув сказала Анна; но тут же она почувствовала, что одним этим словом: запретила она показывала, что признавала за собой известные права на него и этим самым поощряла его
говорить про любовь.
— Если
вы любите меня, как
вы говорите, — прошептала она, — то сделайте, чтоб я была спокойна.
— Что я
вам говорила? — отвечала приятельница Анны.
—
Вы ничего не сказали; положим, я ничего и не требую, —
говорил он, — но
вы знаете, что не дружба мне нужна, мне возможно одно счастье в жизни, это слово, которого
вы так не любите… да, любовь…
— Простите меня, что я приехал, но я не мог провести дня, не видав
вас, — продолжал он по-французски, как он всегда
говорил, избегая невозможно-холодного между ними
вы и опасного ты по-русски.
— Подайте чаю да скажите Сереже, что Алексей Александрович приехал. Ну, что, как твое здоровье? Михаил Васильевич,
вы у меня не были; посмотрите, как на балконе у меня хорошо, —
говорила она, обращаясь то к тому, то к другому.
— Пойдемте, если
вам угодно, — сказал он по-французски; но Анна прислушивалась к тому, что
говорил генерал, и не заметила мужа.
— Я уже просил
вас держать себя в свете так, чтоб и злые языки не могли ничего сказать против
вас. Было время, когда я
говорил о внутренних отношениях; я теперь не
говорю про них. Теперь я
говорю о внешних отношениях.
Вы неприлично держали себя, и я желал бы, чтоб это не повторялось.
Обе девушки встречались в день по нескольку раз, и при каждой встрече глаза Кити
говорили: «кто
вы? что
вы?
— Правда, что у
вас соединено какое-то воспоминание с этою песней? — сказала Кити. —
Вы не
говорите, — поспешно прибавила она, — только скажите — правда?
— Представь, представь меня своим новым друзьям, —
говорил он дочери, пожимая локтем ее руку. — Я и этот твой гадкий Соден полюбил за то, что он тебя так справил. Только грустно, грустно у
вас. Это кто?
— Да кто же обманщица? — укоризненно сказала Варенька. —
Вы говорите, как будто…
— Я не об
вас, совсем не об
вас говорю.
Вы совершенство. Да, да, я знаю, что
вы все совершенство; но что же делать, что я дурная? Этого бы не было, если б я не была дурная. Так пускай я буду какая есть, но не буду притворяться. Что мне зa дело до Анны Павловны! Пускай они живут как хотят, и я как хочу. Я не могу быть другою… И всё это не то, не то!..
— А знаешь, я о тебе думал, — сказал Сергей Иванович. — Это ни на что не похоже, что у
вас делается в уезде, как мне порассказал этот доктор; он очень неглупый малый. И я тебе
говорил и
говорю: нехорошо, что ты не ездишь на собрания и вообще устранился от земского дела. Если порядочные люди будут удаляться, разумеется, всё пойдет Бог знает как. Деньги мы платим, они идут на жалованье, а нет ни школ, ни фельдшеров, ни повивальных бабок, ни аптек, ничего нет.
— Я знала только то, что что-то было, что ее ужасно мучало, и что она просила меня никогда не
говорить об этом. А если она не сказала мне, то она никому не
говорила. Но что же у
вас было? Скажите мне.
— Нет, сердце
говорит, но
вы подумайте:
вы, мужчины, имеете виды на девушку,
вы ездите в дом,
вы сближаетесь, высматриваете, выжидаете, найдете ли
вы то, что
вы любите, и потом, когда
вы убеждены, что любите,
вы делаете предложение…