Неточные совпадения
— Если вы пойдете за мной, я позову
людей, детей! Пускай все знают, что вы подлец! Я уезжаю нынче, а вы
живите здесь
с своею любовницей!
Вспоминал он, как брат в университете и год после университета, несмотря на насмешки товарищей,
жил как монах, в строгости исполняя все обряды религии, службы, посты и избегая всяких удовольствий, в особенности женщин; и потом как вдруг его прорвало, он сблизился
с самыми гадкими
людьми и пустился в самый беспутный разгул.
Константин Левин заглянул в дверь и увидел, что говорит
с огромной шапкой волос молодой
человек в поддевке, а молодая рябоватая женщина, в шерстяном платье без рукавчиков и воротничков, сидит на диване. Брата не видно было. У Константина больно сжалось сердце при мысли о том, в среде каких чужих
людей живет его брат. Никто не услыхал его, и Константин, снимая калоши, прислушивался к тому, что говорил господин в поддевке. Он говорил о каком-то предприятии.
Один низший сорт: пошлые, глупые и, главное, смешные
люди, которые веруют в то, что одному мужу надо
жить с одною женой,
с которою он обвенчан, что девушке надо быть невинною, женщине стыдливою, мужчине мужественным, воздержным и твердым, что надо воспитывать детей, зарабатывать свой хлеб, платить долги, — и разные тому подобные глупости.
Она никогда не испытает свободы любви, а навсегда останется преступною женой, под угрозой ежеминутного обличения, обманывающею мужа для позорной связи
с человеком чужим, независимым,
с которым она не может
жить одною жизнью.
― Только не он. Разве я не знаю его, эту ложь, которою он весь пропитан?.. Разве можно, чувствуя что-нибудь,
жить, как он
живет со мной? Он ничего не понимает, не чувствует. Разве может
человек, который что-нибудь чувствует,
жить с своею преступною женой в одном доме? Разве можно говорить
с ней? Говорить ей ты?
—
Люди не могут более
жить вместе — вот факт. И если оба в этом согласны, то подробности и формальности становятся безразличны. А
с тем вместе это есть простейшее и вернейшее средство.
«Никакой надобности, — подумала она, — приезжать
человеку проститься
с тою женщиной, которую он любит, для которой хотел погибнуть и погубить себя и которая не может
жить без него. Нет никакой надобности!» Она сжала губы и опустила блестящие глаза на его руки
с напухшими
жилами, которые медленно потирали одна другую.
Вся жизнь ее, все желания, надежды были сосредоточены на одном этом непонятном еще для нее
человеке,
с которым связывало ее какое-то еще более непонятное, чем сам
человек, то сближающее, то отталкивающее чувство, а вместе
с тем она продолжала
жить в условиях прежней жизни.
Окончив курсы в гимназии и университете
с медалями, Алексей Александрович
с помощью дяди тотчас стал на видную служебную дорогу и
с той поры исключительно отдался служебному честолюбию. Ни в гимназии, ни в университете, ни после на службе Алексей Александрович не завязал ни
с кем дружеских отношений. Брат был самый близкий ему по душе
человек, но он служил по министерству иностранных дел,
жил всегда за границей, где он и умер скоро после женитьбы Алексея Александровича.
Левин не поверил бы три месяца тому назад, что мог бы заснуть спокойно в тех условиях, в которых он был нынче; чтобы,
живя бесцельною, бестолковою жизнию, притом жизнию сверх средств, после пьянства (иначе он не мог назвать того, что было в клубе), нескладных дружеских отношений
с человеком, в которого когда-то была влюблена жена, и еще более нескладной поездки к женщине, которую нельзя было иначе назвать, как потерянною, и после увлечения своего этою женщиной и огорчения жены, — чтобы при этих условиях он мог заснуть покойно.
Другое было то, что, прочтя много книг, он убедился, что
люди, разделявшие
с ним одинаковые воззрения, ничего другого не подразумевали под ними и что они, ничего не объясняя, только отрицали те вопросы, без ответа на которые он чувствовал, что не мог
жить, а старались разрешить совершенно другие, не могущие интересовать его вопросы, как, например, о развитии организмов, о механическом объяснении души и т. п.
И каждое не только не нарушало этого, но было необходимо для того, чтобы совершалось то главное, постоянно проявляющееся на земле чудо, состоящее в том, чтобы возможно было каждому вместе
с миллионами разнообразнейших
людей, мудрецов и юродивых, детей и стариков — со всеми,
с мужиком,
с Львовым,
с Кити,
с нищими и царями, понимать несомненно одно и то же и слагать ту жизнь души, для которой одной стоит
жить и которую одну мы ценим.
Он не мог согласиться
с этим, потому что и не видел выражения этих мыслей в народе, в среде которого он
жил, и не находил этих мыслей в себе (а он не мог себя ничем другим считать, как одним из
людей, составляющих русский народ), а главное потому, что он вместе
с народом не знал, не мог знать того, в чем состоит общее благо, но твердо знал, что достижение этого общего блага возможно только при строгом исполнении того закона добра, который открыт каждому
человеку, и потому не мог желать войны и проповедывать для каких бы то ни было общих целей.
Неточные совпадения
«Это, говорит, молодой
человек, чиновник, — да-с, — едущий из Петербурга, а по фамилии, говорит, Иван Александрович Хлестаков-с, а едет, говорит, в Саратовскую губернию и, говорит, престранно себя аттестует: другую уж неделю
живет, из трактира не едет, забирает все на счет и ни копейки не хочет платить».
Г-жа Простакова. Ты же еще, старая ведьма, и разревелась. Поди, накорми их
с собою, а после обеда тотчас опять сюда. (К Митрофану.) Пойдем со мною, Митрофанушка. Я тебя из глаз теперь не выпущу. Как скажу я тебе нещечко, так
пожить на свете слюбится. Не век тебе, моему другу, не век тебе учиться. Ты, благодаря Бога, столько уже смыслишь, что и сам взведешь деточек. (К Еремеевне.)
С братцем переведаюсь не по-твоему. Пусть же все добрые
люди увидят, что мама и что мать родная. (Отходит
с Митрофаном.)
Г-жа Простакова. Без наук
люди живут и
жили. Покойник батюшка воеводою был пятнадцать лет, а
с тем и скончаться изволил, что не умел грамоте, а умел достаточек нажить и сохранить. Челобитчиков принимал всегда, бывало, сидя на железном сундуке. После всякого сундук отворит и что-нибудь положит. То-то эконом был! Жизни не жалел, чтоб из сундука ничего не вынуть. Перед другим не похвалюсь, от вас не потаю: покойник-свет, лежа на сундуке
с деньгами, умер, так сказать,
с голоду. А! каково это?
Цыфиркин. Да кое-как, ваше благородие! Малу толику арихметике маракую, так питаюсь в городе около приказных служителей у счетных дел. Не всякому открыл Господь науку: так кто сам не смыслит, меня нанимает то счетец поверить, то итоги подвести. Тем и питаюсь; праздно
жить не люблю. На досуге ребят обучаю. Вот и у их благородия
с парнем третий год над ломаными бьемся, да что-то плохо клеятся; ну, и то правда,
человек на
человека не приходит.
Во мне два
человека: один
живет в полном смысле этого слова, другой мыслит и судит его; первый, быть может, через час простится
с вами и миром навеки, а второй… второй?..