Неточные совпадения
На заре 17-го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари.
Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен
к государю и через час
поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он
ехал с поручением
к Кутузову, а может быть, и
к самому
государю.
Ростов
ехал шагом, не зная, зачем и
к кому он теперь
поедет.
Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов
ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Чтó ему было теперь говорить
государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
«Потом, чтó же я буду спрашивать
государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4-й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать
к нему, не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце
поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности
государя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать
к государю. И это был единственный случай показать
государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Чтó я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад
к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только
ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов
поехал за ними.
Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом
к государю поехал в Тильзит.
На площади, куда
поехал государь, стояли лицом
к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
Несмотря на то, что дипломаты еще твердо верили в возможность мира и усердно работали с этою целью, несмотря на то. что император Наполеон сам писал письмо императору Александру, называя его Monsieur mon frère [
Государь брат мой] и искренно уверяя, что он не желает войны, и что всегда будет любить и уважать его — он
ехал к армии и отдавал на каждой станции новые приказания, имевшие целью торопить движение армии от запада
к востоку.
Смоленск оставляется вопреки воле
государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским,
едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть
к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.
Курьер, подскакавший
к зàмку, на потной тройке, впереди
государя, прокричал: «
Едет!» Коновницын бросился в сени доложить Кутузову, дожидавшемуся в маленькой швейцарской комнатке.
Неточные совпадения
После восьми или десяти совещаний полномочные объявили, что им пора
ехать в Едо. По некоторым вопросам они просили отсрочки, опираясь на то, что у них скончался
государь, что новый сиогун очень молод и потому ему предстоит сначала показать в глазах народа уважение
к старым законам, а не сразу нарушать их и уже впоследствии как будто уступить необходимости. Далее нужно ему, говорили они, собрать на совет всех своих удельных князей, а их шестьдесят человек.
Из канцелярии Сената Нехлюдов
поехал в комиссию прошений
к имевшему в ней влияние чиновнику барону Воробьеву, занимавшему великолепное помещение в казенном доме. Швейцар и лакей объявили строго Нехлюдову, что видеть барона нельзя помимо приемных дней, что он нынче у
государя императора, а завтра опять доклад. Нехлюдов передал письмо и
поехал к сенатору Вольфу.
Позвал честной купец меньшую дочь и стал ей все рассказывать, все от слова до слова, и не успел кончить речи своей, как стала перед ним на колени дочь меньшая, любимая и сказала: «Благослови меня,
государь мой батюшка родимый: я
поеду к зверю лесному, чуду морскому и стану жить у него.
— Вот кто! — произнесла добродушно княгиня и ласково посмотрела на Павла. — Я теперь
еду, друг мой, на вечер
к генерал-губернатору…
Государя ждут… Естафет пришел.
А теперь уже выступает на сцену не кто иной, как военный министр. В день, заранее ему назначенный, он с этим драгоценным списком
едет во дворец
к государю императору, который уже дожидается его.