Неточные совпадения
Прямо против батареи, на горизонте противоположного бугра, виднелась
деревня Шенграбен; левее и правее можно было различить в трех местах, среди дыма их костров,
массы французских войск, которых, очевидно, бо́льшая часть находилась в самой
деревне и за горою.
Багратион окликнул офицера, и Тушин, робким и неловким движением, совсем не так, как салютуют военные, а так, как благословляют священники, приложив три пальца к козырьку, подошел к генералу. Хотя орудия Тушина были назначены для того, чтоб обстреливать лощину, он стрелял брандскугелями по видневшейся впереди
деревне Шенграбен, перед которой выдвигались большие
массы французов.
Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за
деревней, такие же
массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана.
Неточные совпадения
Затем, при помощи прочитанной еще в отрочестве по настоянию отца «Истории крестьянских войн в Германии» и «Политических движений русского народа», воображение создало мрачную картину: лунной ночью, по извилистым дорогам, среди полей, катятся от
деревни к
деревне густые, темные толпы, окружают усадьбы помещиков, трутся о них; вспыхивают огромные костры огня, а люди кричат, свистят, воют, черной
массой катятся дальше, все возрастая, как бы поднимаясь из земли; впереди их мчатся табуны испуганных лошадей, сзади умножаются холмы огня, над ними — тучи дыма, неба — не видно, а земля — пустеет, верхний слой ее как бы скатывается ковром, образуя все новые, живые, черные валы.
Направо туман; левее черным пятном лежала
деревня, дальше безразличной
массой стлались поля. Он дохнул в себя раза два сырого воздуха и чихнул.
Обед подается по-праздничному, в три часа, при свечах, и длится, по крайней мере, полтора часа. Целая
масса лакеев, своих и чужих, служит за столом. Готовят три повара, из которых один отличается по части старинных русских кушаньев, а двое обучались в Москве у Яра и выписываются в
деревню зимою на несколько недель. Сверх того, для пирожных имеется особенный кондитер, который учился у Педотти и умеет делать конфекты. Вообще в кулинарном отношении Гуслицыны не уступают даже Струнниковым.
— Нет, не встретится, если я уеду в
деревню на год, на два, на три… Госпожа, которая жила здесь со мной, теперь, вероятно, уже овдовела, следовательно, совершенно свободна. Будем мы с ней жить в дружеских отношениях, что нисколько не станет меня отвлекать от моих занятий, и сверх того у меня перед глазами будет для наблюдения деревенская и провинциальная жизнь, и, таким образом, открывается
масса свободного времени и
масса фактов!
Над
массами тяготеют два закона: над городскими пролетариями — закон отчаяния, над обывателями
деревень, — закон бессознательности.