И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала.
Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
Неточные совпадения
Соня кружилась и только что
хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел.
Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (
хотя никто и не говорил про это) был решен так, что он ездит для
Сони. И
Соня,
хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
— А я тебя искала, — сказала Наташа, выбежав к нему. — Я говорила, ты всё не
хотел верить, — торжествующе сказала она, — он сделал предложение
Соне.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось,
хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Соня, как и всегда, отстала от них,
хотя воспоминания их были общие.
Соня ничего не видала, она только что
хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
Графиня, давно замечавшая то, чтó происходило между
Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком
хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак.
— Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не
хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, — решительно сказала
Соня.
— Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? — кричала Наташа. —
Соня, уйди, я не
хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, — злобно кричала Наташа сдержанно-раздраженным и отчаянным голосом.
Соня разрыдалась, и выбежала из комнаты.
— Вот ты,
Соня, говорила разные глупости про него, — начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда
хотят, чтоб их похвалили. — Мы объяснились с ним нынче.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не
хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера.
Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
— Ах, и кучер уехал. — Но
Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было
хотел читать.
Она постояла над
Соней при укладке фарфора,
хотела помочь, но тотчас же бросила и пошла к себе укладывать свои вещи.
После его свиданья с княжной Марьей,
хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда-то с восторгом думал о
Соне.
Он перекрестился несколько раз. Соня схватила свой платок и накинула его на голову. Это был зеленый драдедамовый платок, вероятно тот самый, про который упоминал тогда Мармеладов, «фамильный». У Раскольникова мелькнула об этом мысль, но он не спросил. Действительно, он уже сам стал чувствовать, что ужасно рассеян и как-то безобразно встревожен. Он испугался этого. Его вдруг поразило и то, что
Соня хочет уйти вместе с ним.
Неточные совпадения
Всю, всю муку всей этой болтовни я выдержал,
Соня, и всю ее с плеч стряхнуть пожелал: я
захотел,
Соня, убить без казуистики, убить для себя, для себя одного!
— Никогда!.. Впрочем, вот уж два года
хочу все замок купить, — прибавил он небрежно. — Счастливые ведь люди, которым запирать нечего? — обратился он, смеясь, к
Соне.
— Нет,
Соня, нет, — бормотал он, отвернувшись и свесив голову, — не был я так голоден… я действительно
хотел помочь матери, но… и это не совсем верно… не мучь меня,
Соня!
Я все
хотел забыть и вновь начать,
Соня, и перестать болтать!
— Зачем? — как ошеломленная спросила
Соня. Давешняя встреча с его матерью и сестрой оставила в ней необыкновенное впечатление,
хотя и самой ей неясное. Известие о разрыве выслушала она почти с ужасом.