На заре 17-го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом,
требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Неточные совпадения
— Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, — повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его
свидания с Наполеоном. — Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было
требовать этого
свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль,
потребовав у княжны Марьи
свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах не безопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы.
— Сейчас вам выходить. Фу, черт, на кого вы похожи! Как только скажут: «Нет, он вернется» — идите! Войдите и скажите… — Он назвал какое-то имя собственное, которое я теперь забыл: — «Такой-то
требует свиданья…» — и назад. Поняли?
Неточные совпадения
Как он умел казаться новым, // Шутя невинность изумлять, // Пугать отчаяньем готовым, // Приятной лестью забавлять, // Ловить минуту умиленья, // Невинных лет предубежденья // Умом и страстью побеждать, // Невольной ласки ожидать, // Молить и
требовать признанья, // Подслушать сердца первый звук, // Преследовать любовь и вдруг // Добиться тайного
свиданья… // И после ей наедине // Давать уроки в тишине!
После пяти, шести
свиданий он чувствовал себя у Маргариты более дома, чем в своей комнате. У нее не нужно было следить за собою, она не
требовала от него ни ума, ни сдержанности, вообще — ничего не
требовала и незаметно обогащала его многим, что он воспринимал как ценное для него.
— Знаю, знаю, — перебил меня Гагин. — Я не имею никакого права
требовать от вас ответа, и вопрос мой — верх неприличия… Но что прикажете делать? С огнем шутить нельзя. Вы не знаете Асю; она в состоянии занемочь, убежать,
свиданье вам назначить… Другая умела бы все скрыть и выждать — но не она. С нею это в первый раз, — вот что беда! Если б вы видели, как она сегодня рыдала у ног моих, вы бы поняли мои опасения.
Оболенский тоже
требовал от меня сведений насчет нашего съезда; я ему сказал с разными прибаутками, что в наших
свиданиях, не так как [у] царских особ, не нужно никаких приготовлений. Следовательно, можно всегда явиться запросто и благодарить бога, что мы не цари.
Пушкин заставил меня рассказать ему про всех наших первокурсных Лицея,
потребовал объяснения, каким образом из артиллеристов я преобразовался в Судьи. Это было ему по сердцу, он гордился мною и за меня! Вот его строфы из «Годовщины 19 октября» 1825 года, где он вспоминает, сидя один, наше
свидание и мое судейство: