Неточные совпадения
— Je suie votre [Я ваш] верный раб, et à vous seule je puis l’avouer. Мои дети — ce sont les entraves de mon existence. [и вам одним могу признаться. Мои дети — обуза моего существования.]
Это мой крест. Я так себе объясняю. Que voulez vous?.. [Что делать?..] — Он помолчал, выражая жестом свою покорность жестокой
судьбе.
— Бог знает, chère amie! [мой друг!]
Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё-таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, чтó хотят, мне, право, всё равно, когда
судьба сына зависит от
этого. — Княгиня поднялась. — Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
— Но вы un philosophe, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте
это другим, которые ни на что́ более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная
судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
Князь Василий имел вид человека, отягченного делами, усталого, измученного, но из сострадания не могущего, наконец, бросить на произвол
судьбы и плутов
этого беспомощного юношу, сына всё-таки его друга, après tout, [в конце концов,] и с таким огромным состоянием.
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после
этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что
это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою
судьбу.
— Нет, право, ma bonne amie, [мой дружок,]
это платье нехорошо, — говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну: — вели подать, у тебя там есть масакà. Право! Чтó ж, ведь
это, может быть,
судьба жизни решается. А
это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Княжна Марья подходила в тот день с особенным трепетом к двери кабинета. Ей казалось, что не только все знают, что нынче совершится решение ее
судьбы, но что и знают то, чтò она об
этом думает. Она читала
это выражение в лице Тихона и в лице камердинера князя Василья, который с горячею водой встретился в коридоре и низко поклонился ей.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на
это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится
судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала...
— Вот
эти люди, — сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, — вот эти-то люди решают
судьбы народов.
Он так привык повиноваться
этому тону небрежной самоуверенности князя Василия, что и теперь он чувствовал, что не в силах будет противостоять ей; но он чувствовал, что от того, что́ он скажет сейчас, будет зависеть вся дальнейшая
судьба его: пойдет ли он по старой, прежней дороге, или по той новой, которая так привлекательно была указана ему масонами, и на которой он твердо верил, что найдет возрождение к новой жизни.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского,
этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, —
этих белых, пухлых руках, имевшего
судьбу России, как думал Болконский.
Он опять взглянул на нее, и
этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. — Да, сейчас, сию минуту решалась ее
судьба.
Точно так же как и вы спрашиваете
судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать
этому ангелу — Лизе, которая не только не сделала какого-нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе.
Брат часто удивлялся, глядя на нее. Совсем не было похоже, чтоб она была влюбленная невеста в разлуке с своим женихом. Она была ровна, спокойна, весела совершенно по прежнему. Николая
это удивляло и даже заставляло недоверчиво смотреть на сватовство Болконского. Он не верил в то, что ее
судьба уже решена, тем более, что он не видал с нею князя Андрея. Ему всё казалось, что что-нибудь не то, в
этом предполагаемом браке.
И вероятно еще более возмутившись тем, что, сказав
это, он сказал очевидную неправду и что Балашев в той же покорной своей
судьбе позе молча стоял перед ним, он круто повернулся назад, подошел к самому лицу Балашева и, делая энергические и быстрые жесты своими белыми руками, закричал почти...
Потом от того, что возьмут или не возьмут Салтановскую плотину, не зависела
судьба отечества, как нам описывают
это про Фермопилы.
«Вот она
эта столица; она лежит у моих ног, ожидая
судьбы своей.
«Могло или не могло
это быть?» думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. «Неужели только за тем так странно свела меня с нею
судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтоб я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но чтó же делать мне, ежели я люблю ее?» сказал он, и он вдруг невольно застонал по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
— J’ai assez fait l’Empereur, il est temps de faire le général, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] — и, несмотря на то, тотчас же после
этого, бежит дальше, оставляя на произвол
судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Такова
судьба не великих людей, не grand-homme, которых не признает русский ум, а
судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю Провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают
этих людей за прозрение высших законов.
Неточные совпадения
Дело сестричек (
это было филантропическое, религиозно-патриотическое учреждение) пошло было прекрасно, но с
этими господами ничего невозможно сделать, — прибавила графиня Лидия Ивановна с насмешливою покорностью
судьбе.
— Потому что Алексей, я говорю про Алексея Александровича (какая странная, ужасная
судьба, что оба Алексеи, не правда ли?), Алексей не отказал бы мне. Я бы забыла, он бы простил… Да что ж он не едет? Он добр, он сам не знает, как он добр. Ах! Боже мой, какая тоска! Дайте мне поскорей воды! Ах,
это ей, девочке моей, будет вредно! Ну, хорошо, ну дайте ей кормилицу. Ну, я согласна,
это даже лучше. Он приедет, ему больно будет видеть ее. Отдайте ее.
И сколько бы ни внушали княгине, что в наше время молодые люди сами должны устраивать свою
судьбу, он не могла верить
этому, как не могла бы верить тому, что в какое бы то ни было время для пятилетних детей самыми лучшими игрушками должны быть заряженные пистолеты.
— Ну, доктор, решайте нашу
судьбу, — сказала княгиня. — Говорите мне всё. «Есть ли надежда?» — хотела она сказать, но губы ее задрожали, и она не могла выговорить
этот вопрос. — Ну что, доктор?…
— Так-то и единомыслие газет. Мне
это растолковали: как только война, то им вдвое дохода. Как же им не считать, что
судьбы народа и Славян… и всё
это?