Неточные совпадения
— Вы сами знаете, в каком, — сказала Маслова, улыбнулась и тотчас же, быстро
оглянувшись, опять прямо уставилась
на председателя.
Маслова то сидела неподвижно, слушая чтеца и смотря
на него, то вздрагивала и как бы хотела возражать, краснела и потом тяжело вздыхала, переменяла положение рук,
оглядывалась и опять уставлялась
на чтеца.
— В этом месте чтения Маслова вздрогнула и, открыв рот,
оглянулась на Бочкову.
— Я не знаю. Почем я знаю, — отвечала Маслова, испуганно
оглянувшись вокруг себя и
на мгновение остановившись взглядом
на Нехлюдове: — кого хотел, того приглашал.
Впереди была клумба кустов сирени, за которую никто не бегал, но Катюша,
оглянувшись на Нехлюдова, подала ему знак головой, чтобы соединиться за клумбой.
Он
оглянулся на Катюшу. Она вспыхнула и в ту же минуту приблизилась к нему.
Маслова же ничего не сказала.
На предложение председателя сказать то, что она имеет для своей защиты, она только подняла
на него глаза,
оглянулась на всех, как затравленный зверь, и тотчас же опустила их и заплакала, громко всхлипывая.
Маслова
оглянулась и, подняв голову и прямо выставляя грудь, с своим, знакомым Нехлюдову выражением готовности, подошла к решетке, протискиваясь между двумя арестантками, и удивленно-вопросительно уставилась
на Нехлюдова, не узнавая его.
— Когда-то знала, — сказала она и, улыбаясь, оправив юбку и рукав кофты, села за стол, неловко взяла своей маленькой энергической рукой перо и, засмеявшись,
оглянулась на Нехлюдова.
Шедшие за возами в гору мужики, босые, в измазанных навозной жижей портках и рубахах,
оглядывались на высокого толстого барина, который в серой шляпе, блестевшей
на солнце своей шелковой лентой, шел вверх по деревне, через шаг дотрагиваясь до земли глянцовитой коленчатой палкой с блестящим набалдашником.
— Сколько честью просил, — говорил улыбающийся приказчик,
оглядываясь на Нехлюдова, как бы призывая его в свидетели, — если пригоняете в обед, так смотрите за своей скотиной.
Отворив дверь из коридора, мать-Шустова ввела Нехлюдова в маленькую комнатку, где перед столом
на диванчике сидела невысокая полная девушка в полосатой ситцевой кофточке и с вьющимися белокурыми волосами, окаймлявшими ее круглое и очень бледное, похожее
на мать, лицо. Против нее сидел, согнувшись вдвое
на кресле, в русской, с вышитым воротом рубашке молодой человек с черными усиками и бородкой. Они оба, очевидно, были так увлечены разговором, что
оглянулись только тогда, когда Нехлюдов уже вошел в дверь.
— Отчего же, я хочу рассказать, — сказала Лидия, уже не улыбаясь, а краснея, и уже не оправляя, а крутя
на палец свою прядь и всё
оглядываясь.
— Ах, тетя, не мешайте… — и она не переставая тянула себя за прядь волос и всё
оглядывалась. — И вдруг, представьте себе,
на другой день узнаю — мне перестукиванием передают — , что Митин взят. Ну, думаю, я выдала. И так это меня стало мучать, так стало мучать, что я чуть с ума не сошла.
— Да я-то не знала. Думаю — я выдала. Хожу, хожу от стены до стены, не могу не думать. Думаю: выдала. Лягу, закроюсь и слышу — шепчет кто-то мне
на ухо: выдала, выдала Митина, Митина выдала. Знаю, что это галлюцинация, и не могу не слушать. Хочу заснуть — не могу, хочу не думать — тоже не могу. Вот это было ужасно! — говорила Лидия, всё более и более волнуясь, наматывая
на палец прядь волос и опять разматывая ее и всё
оглядываясь.
Mariette, грациозная, тонкая, элегантная, декольте, с своими крепкими мускулистыми плечами, спускающимися покато от шеи,
на соединении которой с плечами чернела родинка, тотчас же
оглянулась и, указывая Нехлюдову веером
на стул сзади себя, приветственно-благодарно и, как ему показалось, многозначительно улыбнулась ему.
Все почти арестанты
оглядывались, косясь
на обгонявшую их пролетку и вглядывавшегося в них господина, сидевшего
на ней.
Околоточный
оглянулся и, увидав
на мостовой блинообразную шапку арестанта, поднял ее и надел
на завалившуюся назад мокрую голову.
— Да, мы не имеем ни малейшего понятия о том, что делается с этими несчастными, а надо это знать, — прибавил Нехлюдов, глядя
на старого князя, который, завязавшись салфеткой, сидел у стола за крюшоном и в это самое время
оглянулся на Нехлюдова.
Оглянувшись на Нехлюдова, старик подобрал с глянцовитой лавки,
на которой он сидел один, полу своей поддевки и ласково сказал...
— Хорошее дело, — сказал старик,
оглядываясь на Нехлюдова, — проведывать надо, а то человек молодой избалуется, в городе живучи.
— Заступите, барин. Совсем скрутили малого. Пропили. Нынче уж
на приемке Кармановым назвался. Заступитесь, а нам нельзя, убьют, — сказал арестант, беспокойно
оглядываясь, и тотчас же отошел от Нехлюдова.
— А куда Бог приведет. Работаю, а нет работы — прошу, — закончил старик, заметив, что паром подходит к тому берегу и победоносно
оглянулся на всех слушавших его.
Нехлюдов
оглянулся на англичанина, готовый итти с ним, но англичанин что-то записывал в свою записную книжку. Нехлюдов, не отрывая его, сел
на деревянный диванчик, стоявший у стены, и вдруг почувствовал страшную усталость. Он устал не от бессонной ночи, не от путешествия, не от волнения, а он чувствовал, что страшно устал от всей жизни. Он прислонился к спинке дивана,
на котором сидел, закрыл глаза и мгновенно заснул тяжелым, мертвым сном.