Неточные совпадения
Гостей было человек двадцать, и все были студенты, исключая г. Фроста, приехавшего вместе с Ивиным, и одного румяного высокого штатского господина, распоряжавшегося пиршеством и которого со всеми знакомили как родственника
барона и
бывшего студента Дерптского университета.
Я так был убежден в этом, что на другой день на лекции меня чрезвычайно удивило то, что товарищи мои,
бывшие на вечере
барона З., не только не стыдились вспоминать о том, что они там делали, но рассказывали про вечер так, чтобы другие студенты могли слышать.
Неточные совпадения
Почти в самое то мгновение, как явился он из Швейцарии в Петербург, умирает в Москве один из родственников его матери (
бывшей, разумеется, из купчих), старый бездетный бобыль, купец, бородач и раскольник, и оставляет несколько миллионов наследства, бесспорного, круглого, чистого, наличного и (вот бы нам с вами, читатель!) всё это нашему отпрыску, всё это нашему
барону, лечившемуся от идиотизма в Швейцарии!
Прошла осень, прошла зима, и наступила снова весна, а вместе с нею в описываемой мною губернии совершились важные события: губернатор был удален от должности, — впрочем, по прошению; сенаторская ревизия закончилась, и сенатор — если не в одном экипаже, то совершенно одновременно — уехал с m-me Клавской в Петербург, после чего прошел слух, что новым губернатором будет назначен Крапчик, которому будто бы обещал это сенатор, действительно
бывший последнее время весьма благосклонен к Петру Григорьичу; но вышло совершенно противное (Егор Егорыч недаром, видно, говорил, что граф Эдлерс — старая остзейская лиса): губернатором, немедля же по возвращении сенатора в Петербург, был определен не Петр Григорьич, а дальний родственник графа Эдлерса,
барон Висбах, действительный статский советник и тоже камергер.
От секретаря управляющий проехал к начальнику губернии
барону Висбаху, которому в весьма почтительных выражениях объяснил, что он — управляющий
бывшего губернского предводителя Петра Григорьича Крапчика и приехал просить начальника губернии почтить своим посещением прах его господина.
Полторацкий с своим субалтерн-офицером Тихоновым, два офицера 3-й роты и
бывший кавалергард, разжалованный за дуэль, товарищ Полторацкого по Пажескому корпусу,
барон Фрезе.
На другой день после этого вечера
барон, сидя в своем нарядном кабинете, писал в Петербург письмо к одному из
бывших своих подчиненных: