Неточные совпадения
— А что же конфеты? — оживает первый Боб Денисов. — Лорды и
джентльмены, прошу не стесняться, хотя шоколад, признаться, чужой. Но я ничего не слышу и не
вижу, на все заранее закрываю уши и глаза…
— Ах! Лорды и
джентльмены, ничего она не понимает, я
вижу, эта миледи! Я говорю, конечно, не о татарском иге и нашествии Батыя, а о тех мирных халатниках-татарах, которые ходят к нам на дворы для покупки разного хлама.
— Но мы — депутация старшекурсников! — возмущается Боб. — И цветы, вот
видишь, принесли, любезный. Не тебе же их дарить. Лорды,
джентльмены и миледи, идем! — и он проходит мимо сторожа с самым энергичным видом, как будто перед ним не сторож, а пустое пространство. У уборной дивы нас останавливает горничная-итальянка, смуглая, черноглазая, со сверкающими в улыбке зубами.
— Лорды и
джентльмены! — кричит он, широко распахивая дверь, в которую заглядывают испуганные, любопытные и взволнованные лица. — Лорды и
джентльмены, неужели вам не приходилось
видеть играющего актера? Неужели вы, как азиаты и древние варвары, не умеете отличить талантливого деятеля сцены от жалкого сумасшедшего?
— От всей души, — сказал он. — Я
вижу джентльмена и рад помочь. Вы меня не стесните. Я вас стесню. Предупреждаю заранее. Бесстыдно сообщаю вам, что я сплетник; сплетня — моя болезнь, я люблю сплетничать и, говорят, достиг в этом деле известного совершенства. Как видите, кругом — богатейший материал. Я любопытен и могу вас замучить вопросами. Особенно я нападаю на молчаливых людей, вроде вас. Но я не обижусь, если вы припомните мне это признание с некоторым намеком, когда я вам надоем.
Неточные совпадения
— Стильтон! — брезгливо сказал толстый
джентльмен высокому своему приятелю,
видя, что тот нагнулся и всматривается в лежащего. — Честное слово, не стоит так много заниматься этой падалью. Он пьян или умер.
Но разговаривать было некогда: на палубу вошло человек шесть гидальго, но не таких, каких я
видел на балконах и еще на портретах Веласкеца и других; они были столько же гидальго, сколько и
джентльмены: все во фраках, пальто и сюртуках, некоторые в белых куртках.
— Повторяю, умерь свои требования, не требуй от меня «всего великого и прекрасного» и
увидишь, как мы дружно с тобой уживемся, — внушительно проговорил
джентльмен.
— Вот
видите, князь: никто не прыгает из окошек, а случись пожар, так, пожалуй, и первейший
джентльмен и первейшая дама выпрыгнет из окошка. Коли уж придет нужда, так нечего делать, и к Настасье Филипповне наша барышня отправится. А разве их там никуда не выпускают, ваших барышень-то?
— «Позвольте-с! ну, предположим! ну, допустим, что подпись настоящая; но разве вы не
видите, что она сделана в бессознательном положении и что ваш документ во всяком случае безденежный?» — «Опять-таки не смею спорить с вами, но позволю себе заметить, что все это требует доказательств и сопряжено с некоторым риском…» Затем мы пожимаем друг другу руки и расстаемся, как
джентльмены.