Неточные совпадения
Через полгода мать перестала называть Верочку цыганкою и чучелою, а стала наряжать лучше прежнего, а Матрена, — это была уже третья Матрена, после той: у той был всегда подбит левый глаз, а у этой разбита левая скула, но
не всегда, — сказала Верочке, что собирается сватать ее начальник Павла Константиныча, и какой-то
важный начальник, с орденом на шее.
— Это удивительно! но она великолепна! Почему она
не поступит на сцену? Впрочем, господа, я говорю только о том, что я видела. Остается вопрос, очень
важный: ее нога? Ваш великий поэт Карасен, говорили мне, сказал, что в целой России нет пяти пар маленьких и стройных ног.
Матрена в первый раз в жизни устыдилась своей разбитой скулы, узрев мундир Сержа и в особенности великолепие Жюли: такой
важной дамы она еще никогда
не видывала лицом к лицу.
При ее положении в обществе, при довольно
важных должностных связях ее мужа, очень вероятно, даже несомненно, что если бы она уж непременно захотела, чтобы Верочка жила у нее, то Марья Алексевна
не могла бы ни вырвать Верочку из ее рук, ни сделать серьезных неприятностей ни ей, ни ее мужу, который был бы официальным ответчиком по процессу и за которого она боялась.
— Нет; теперь вы слишком взволнованы, мой друг. Теперь вы
не можете принимать
важных решений. Через несколько времени. Скоро. Вот подъезд. До свиданья, мой друг. Как только увижу, что вы будете отвечать хладнокровно, я вам скажу.
Я обо всем предупреждаю читателя, потому скажу ему, чтоб он
не предполагал этот монолог Лопухова заключающим в себе таинственный намек автора на какой-нибудь
важный мотив дальнейшего хода отношений между Лопуховым и Верою Павловною; жизнь Веры Павловны
не будет подтачиваться недостатком возможности блистать в обществе и богато наряжаться, и ее отношения к Лопухову
не будут портиться «вредным чувством» признательности.
Вы перестаете быть
важным действующим лицом в жизни Верочки, Марья Алексевна, и, расставаясь с вами, автор этого рассказа просит вас
не сетовать на то, что вы отпускаетесь со сцены с развязкою, несколько невыгодной для вас.
Много глаз смотрели, как дивный феномен остановился у запертых ворот одноэтажного деревянного домика в 7 окон, как из удивительной кареты явился новый, еще удивительнейший феномен, великолепная дама с блестящим офицером,
важное достоинство которого
не подлежало сомнению.
Кирсанов лежит на диване, курит и думает: «Будь честен, то есть расчетлив,
не просчитывайся в расчете, помни сумму, помни, что она больше своей части, то есть, твоя человеческая натура сильнее,
важнее для тебя, чем каждое отдельное твое стремление, предпочитай же ее выгоды выгодам каждого отдельного твоего стремления, если они как-нибудь разноречат, — вот только и всего, это и называется попросту: будь честен, и все будет отлично.
А чтобы Лопухов мог играть
важную роль в судьбе Кирсанова, этого
не могло и воображаться Лопухову: с какой стати Кирсанов нуждается в его заботливости?
Но теперь,
не то: действия Кирсанова представлялись имеющими
важное отношение к интересам женщины, которую Лопухов любил.
Неужели стоило несколько минут думать о том, начинать или
не начинать такое
важное дело?
Вера Павловна, слушая такие звуки, смотря на такое лицо, стала думать,
не вовсе, а несколько, нет
не несколько, а почти вовсе думать, что
важного ничего нет, что она приняла за сильную страсть просто мечту, которая рассеется в несколько дней,
не оставив следа, или она думала, что нет,
не думает этого, что чувствует, что это
не так? да, это
не так, нет, так, так, все тверже она думала, что думает это, — да вот уж она и в самом деле вовсе думает это, да и как
не думать, слушая этот тихий, ровный голос, все говорящий, что нет ничего
важного?
Но в
важные дела вступался, когда это было нужно по его мнению, хотя бы никто этого
не желал: «я должен», говорил он.
— Вы бы
не послушались. Да ведь я же и знал, что вы скоро возвратитесь, стало быть, дело
не будет иметь ничего
важного. Виновата вы?
— Причина очень солидная. Надобно было, чтобы другие видели, в каком вы расстройстве, чтоб известие о вашем ужасном расстройстве разнеслось для достоверности события, вас расстроившего. Ведь вы
не захотели бы притворяться. Да и невозможно вполне заменить натуру ничем, натура все-таки действует гораздо убедительнее. Теперь три источника достоверности события: Маша, Мерцалова, Рахель. Мерцалова особенно
важный источник, — ведь это уж на всех ваших знакомых. Я был очень рад вашей мысли послать за нею.
— Для того, кто имеет ее, они страшны, а для того, кто
не имеет ее, в них нет ничего
не только страшного, даже
важного.
У меня есть уроки; это уж несколько
важнее: их я
не могу отбрасывать по произволу; но это все
не то.
Но только вместе с головою, своей головы он
не пожалел бы для нее, точно так же
не поленился бы и протянуть руку; то есть в
важных случаях, в критические моменты его рука так же готова и так же надежна, как рука Кирсанова, — и он слишком хорошо доказывал это своею женитьбою, когда пожертвовал для нее всеми любимыми тогдашними мыслями о своей ученой карьере и
не побоялся рискнуть на голод.
А вторая причина была еще
важнее: все тузы видели, что Кирсанов
не станет отбивать практику, —
не только
не отбивает, даже по просьбе с насильствованием
не берет.