Неточные совпадения
Добчинский. Нет,
не генерал, а
не уступит генералу: такое образование и
важные поступки-с.
Бобчинский (Добчинскому). Вот это, Петр Иванович, человек-то! Вот оно, что значит человек! В жисть
не был в присутствии такой
важной персоны, чуть
не умер со страху. Как вы думаете, Петр Иванович, кто он такой в рассуждении чина?
Приготовь поскорее комнату для
важного гостя, ту, что выклеена желтыми бумажками; к обеду прибавлять
не трудись, потому что закусим в богоугодном заведении у Артемия Филипповича, а вина вели побольше; скажи купцу Абдулину, чтобы прислал самого лучшего, а
не то я перерою весь его погреб.
Хлестаков (рисуется).А ваши глаза лучше, нежели
важные дела… Вы никак
не можете мне помешать, никаким образом
не можете; напротив того, вы можете принесть удовольствие.
Лука Лукич. Разумеется. Прибежали как сумасшедшие из трактира: «Приехал, приехал и денег
не плотит…» Нашли
важную птицу!
Пришел солдат с медалями,
Чуть жив, а выпить хочется:
— Я счастлив! — говорит.
«Ну, открывай, старинушка,
В чем счастие солдатское?
Да
не таись, смотри!»
— А в том, во-первых, счастие,
Что в двадцати сражениях
Я был, а
не убит!
А во-вторых,
важней того,
Я и во время мирное
Ходил ни сыт ни голоден,
А смерти
не дался!
А в-третьих — за провинности,
Великие и малые,
Нещадно бит я палками,
А хоть пощупай — жив!
Но, предпринимая столь
важную материю, я, по крайней мере,
не раз вопрошал себя: по силам ли будет мне сие бремя?
С полною достоверностью отвечать на этот вопрос, разумеется, нельзя, но если позволительно допустить в столь
важном предмете догадки, то можно предположить одно из двух: или что в Двоекурове, при немалом его росте (около трех аршин), предполагался какой-то особенный талант (например, нравиться женщинам), которого он
не оправдал, или что на него было возложено поручение, которого он, сробев,
не выполнил.
— Ну полно, Саша,
не сердись! — сказал он ей, робко и нежно улыбаясь. — Ты была виновата. Я был виноват. Я всё устрою. — И, помирившись с женой, он надел оливковое с бархатным воротничком пальто и шляпу и пошел в студию. Удавшаяся фигура уже была забыта им. Теперь его радовало и волновало посещение его студии этими
важными Русскими, приехавшими в коляске.
— Мне
не кажется
важным,
не забирает меня, что ж ты хочешь?… — отвечал Левин, разобрав, что то, что он видел, был приказчик, и что приказчик, вероятно, спустил мужиков с пахоты. Они перевертывали сохи. «Неужели уже отпахали?» подумал он.
Алексей Александрович рос сиротой. Их было два брата. Отца они
не помнили, мать умерла, когда Алексею Александровичу было десять лет. Состояние было маленькое. Дядя Каренин,
важный чиновник и когда-то любимец покойного императора, воспитал их.
Левин старался чрез нее выпытать решение той для него
важной загадки, которую представлял ее муж; но он
не имел полной свободы мыслей, потому что ему было мучительно неловко.
«Нет,
не надо говорить — подумал он, когда она прошла вперед его. — Это тайна для меня одного нужная,
важная и невыразимая словами».
«Да, я распоряжусь», решила она и, возвращаясь к прежним мыслям, вспомнила, что что-то
важное душевное было
не додумано еще, и она стала вспоминать, что̀. «Да, Костя неверующий», опять с улыбкой вспомнила она.
Это
не мешало ей однако считать это дело очень
важным.
— Ну, Костя, теперь надо решить, — сказал Степан Аркадьич с притворно-испуганным видом, —
важный вопрос. Ты именно теперь в состоянии оценить всю важность его. У меня спрашивают: обожженные ли свечи зажечь или необожженные? Разница десять рублей, — присовокупил он, собирая губы в улыбку. — Я решил, но боюсь, что ты
не изъявишь согласия.
Вронский сказал Кити, что они, оба брата, так привыкли во всем подчиняться своей матери, что никогда
не решатся предпринять что-нибудь
важное,
не посоветовавшись с нею.
Университетский вопрос был очень
важным событием в эту зиму в Москве. Три старые профессора в совете
не приняли мнения молодых; молодые подали отдельное мнение. Мнение это, по суждению одних, было ужасное, по суждению других, было самое простое и справедливое мнение, и профессора разделились на две партии.
Ему было радостно думать, что и в столь
важном жизненном деле никто
не в состоянии будет сказать, что он
не поступил сообразно с правилами той религии, которой знамя он всегда держал высоко среди общего охлаждения и равнодушия.
Pluck, то есть энергии и смелости, Вронский
не только чувствовал в себе достаточно, но, что гораздо
важнее, он был твердо убежден, что ни у кого в мире
не могло быть этого pluck больше, чем у него.
— Ах, многое
важнее, — отвечала Варенька,
не зная, что сказать. Но в это время из окна послышался голос княгини...
— Насколько обещанное возможно. Vous professez d’être un libre penseur. [Ты слывешь человеком свободомыслящим.] Но я, как человек верующий,
не могу в таком
важном деле поступить противно христианскому закону.
Поняв теперь ясно, что было самое
важное, Кити
не удовольствовалась тем, чтобы восхищаться этим, но тотчас же всею душою отдалась этой новой, открывшейся ей жизни.
— Но скажите, пожалуйста, я никогда
не могла понять, — сказала Анна, помолчав несколько времени и таким тоном, который ясно показывал, что она делала
не праздный вопрос, но что то, что она спрашивала, было для нее
важнее, чем бы следовало. — Скажите, пожалуйста, что такое ее отношение к князю Калужскому, так называемому Мишке? Я мало встречала их. Что это такое?
Он еще занимал
важное место, он был членом многих комиссий и комитетов; но он был человеком, который весь вышел и от которого ничего более
не ждут.
— Что ты! Вздор какой! Это ее манера…. Ну давай же, братец, суп!… Это ее манера, grande dame, [
важной дамы,] — сказал Степан Аркадьич. — Я тоже приеду, но мне на спевку к графине Бониной надо. Ну как же ты
не дик? Чем же объяснить то, что ты вдруг исчез из Москвы? Щербацкие меня спрашивали о тебе беспрестанно, как будто я должен знать. А я знаю только одно: ты делаешь всегда то, что никто
не делает.
«Я совсем здорова и весела. Если ты за меня боишься, то можешь быть еще более спокоен, чем прежде. У меня новый телохранитель, Марья Власьевна (это была акушерка, новое,
важное лицо в семейной жизни Левина). Она приехала меня проведать. Нашла меня совершенно здоровою, и мы оставили ее до твоего приезда. Все веселы, здоровы, и ты, пожалуйста,
не торопись, а если охота хороша, останься еще день».
«Это всё само собой, — думали они, — и интересного и
важного в этом ничего нет, потому что это всегда было и будет. И всегда всё одно и то же. Об этом нам думать нечего, это готово; а нам хочется выдумать что-нибудь свое и новенькое. Вот мы выдумали в чашку положить малину и жарить ее на свечке, а молоко лить фонтаном прямо в рот друг другу. Это весело и ново, и ничего
не хуже, чем пить из чашек».
Кити держала ее за руку и с страстным любопытством и мольбой спрашивала ее взглядом: «Что же, что же это самое
важное, что дает такое спокойствие? Вы знаете, скажите мне!» Но Варенька
не понимала даже того, о чем спрашивал ее взгляд Кити. Она помнила только о том, что ей нынче нужно еще зайти к М-me Berthe и поспеть домой к чаю maman, к 12 часам. Она вошла в комнаты, собрала ноты и, простившись со всеми, собралась уходить.
«Я, воспитанный в понятии Бога, христианином, наполнив всю свою жизнь теми духовными благами, которые дало мне христианство, преисполненный весь и живущий этими благами, я, как дети,
не понимая их, разрушаю, то есть хочу разрушить то, чем я живу. А как только наступает
важная минута жизни, как дети, когда им холодно и голодно, я иду к Нему, и еще менее, чем дети, которых мать бранит за их детские шалости, я чувствую, что мои детские попытки с жиру беситься
не зачитываются мне».
Кроме того, он был уверен, что Яшвин уже наверное
не находит удовольствия в сплетне и скандале, а понимает это чувство как должно, то есть знает и верит, что любовь эта —
не шутка,
не забава, а что-то серьезнее и
важнее.
Сначала, когда говорилось о влиянии, которое имеет один народ на другой, Левину невольно приходило в голову то, что он имел сказать по этому предмету; но мысли эти, прежде для него очень
важные, как бы во сне мелькали в его голове и
не имели для него теперь ни малейшего интереса.
— Старо, но знаешь, когда это поймешь ясно, то как-то всё делается ничтожно. Когда поймешь, что нынче-завтра умрешь, и ничего
не останется, то так всё ничтожно! И я считаю очень
важной свою мысль, а она оказывается так же ничтожна, если бы даже исполнить ее, как обойти эту медведицу. Так и проводишь жизнь, развлекаясь охотой, работой, — чтобы только
не думать о смерти.
И он с свойственною ему ясностью рассказал вкратце эти новые, очень
важные и интересные открытия. Несмотря на то, что Левина занимала теперь больше всего мысль о хозяйстве, он, слушая хозяина, спрашивал себя: «Что там в нем сидит? И почему, почему ему интересен раздел Польши?» Когда Свияжский кончил, Левин невольно спросил: «Ну так что же?» Но ничего
не было. Было только интересно то, что «оказывалось» Но Свияжский
не объяснил и
не нашел нужным объяснять, почему это было ему интересно.
Губернский предводитель, в руках которого по закону находилось столько
важных общественных дел, — и опеки (те самые, от которых страдал теперь Левин), и дворянские огромные суммы, и гимназии женская, мужская и военная, и народное образование по новому положению, и наконец земство, — губернский предводитель Снетков был человек старого дворянского склада, проживший огромное состояние, добрый человек, честный в своем роде, но совершенно
не понимавший потребностей нового времени.
Во время детского чая большие сидели на балконе и разговаривали так, как будто ничего
не случилось, хотя все, и в особенности Сергей Иванович и Варенька, очень хорошо знали, что случилось хотя и отрицательное, но очень
важное обстоятельство.
Доказательством того, что деятельность ее и Агафьи Михайловны была
не инстинктивная, животная, неразумная, было то, что, кроме физического ухода, облегчения страданий, и Агафья Михайловна и Кити требовали для умирающего еще чего-то такого, более
важного, чем физический уход, и чего-то такого, что
не имело ничего общего с условиями физическими.
Как будто ребенок чувствовал, что между этим человеком и его матерью есть какое-то
важное отношение, значения которого он понять
не может.
Через минуту она вышла из галереи с матерью и франтом, но, проходя мимо Грушницкого, приняла вид такой чинный и
важный — даже
не обернулась, даже
не заметила его страстного взгляда, которым он долго ее провожал, пока, спустившись с горы, она
не скрылась за липками бульвара…
Я поместил в этой книге только то, что относилось к пребыванию Печорина на Кавказе; в моих руках осталась еще толстая тетрадь, где он рассказывает всю жизнь свою. Когда-нибудь и она явится на суд света; но теперь я
не смею взять на себя эту ответственность по многим
важным причинам.
— «Но, Иван Григорьевич, ты упустил из виду
важное дело: ты
не спросил еще, каков мужик у Чичикова.
Разговор сначала
не клеился, но после дело пошло, и он начал даже получать форс, но… здесь, к величайшему прискорбию, надобно заметить, что люди степенные и занимающие
важные должности как-то немного тяжеловаты в разговорах с дамами; на это мастера господа поручики и никак
не далее капитанских чинов.
— Улинька! Павел Иванович сейчас сказал преинтересную новость. Сосед наш Тентетников совсем
не такой глупый человек, как мы полагали. Он занимается довольно
важным делом: историей генералов двенадцатого года.
При расставании слез
не было пролито из родительских глаз; дана была полтина меди на расход и лакомства и, что гораздо
важнее, умное наставление: «Смотри же, Павлуша, учись,
не дури и
не повесничай, а больше всего угождай учителям и начальникам.
Ноздрев был занят
важным делом; целые четыре дня уже
не выходил он из комнаты,
не впускал никого и получал обед в окошко, — словом, даже исхудал и позеленел.
Пробовалось сообщить ему множество разных выражений: то
важное и степенное, то почтительное, но с некоторою улыбкою, то просто почтительное без улыбки; отпущено было в зеркало несколько поклонов в сопровождении неясных звуков, отчасти похожих на французские, хотя по-французски Чичиков
не знал вовсе.
Негодованье, сожаленье,
Ко благу чистая любовь
И славы сладкое мученье
В нем рано волновали кровь.
Он с лирой странствовал на свете;
Под небом Шиллера и Гете
Их поэтическим огнем
Душа воспламенилась в нем;
И муз возвышенных искусства,
Счастливец, он
не постыдил:
Он в песнях гордо сохранил
Всегда возвышенные чувства,
Порывы девственной мечты
И прелесть
важной простоты.
Янтарь на трубках Цареграда,
Фарфор и бронза на столе,
И, чувств изнеженных отрада,
Духи в граненом хрустале;
Гребенки, пилочки стальные,
Прямые ножницы, кривые,
И щетки тридцати родов
И для ногтей, и для зубов.
Руссо (замечу мимоходом)
Не мог понять, как
важный Грим
Смел чистить ногти перед ним,
Красноречивым сумасбродом.
Защитник вольности и прав
В сем случае совсем неправ.
Зато и пламенная младость
Не может ничего скрывать.
Вражду, любовь, печаль и радость
Она готова разболтать.
В любви считаясь инвалидом,
Онегин слушал с
важным видом,
Как, сердца исповедь любя,
Поэт высказывал себя;
Свою доверчивую совесть
Он простодушно обнажал.
Евгений без труда узнал
Его любви младую повесть,
Обильный чувствами рассказ,
Давно
не новыми для нас.
Автор сам чувствовал справедливость оного, но решился выпустить эту главу по причинам,
важным для него, а
не для публики.