Неточные совпадения
— Эти истерики и неврастеники большие эгоисты, — продолжал доктор с горечью. — Когда неврастеник спит с вами в одной комнате, то шуршит газетой; когда он обедает с вами, то устраивает сцену своей жене, не стесняясь вашим
присутствием; и когда ему приходит охота застрелиться, то вот он стреляется в деревне, в земской избе, чтобы наделать всем побольше хлопот. Эти
господа при всех обстоятельствах жизни думают только о себе. Только о себе! Потому-то старики так и не любят этого нашего «нервного века».
Сын ваш, — обратился он к Пульхерии Александровне, — вчера, в
присутствии господина Рассудкина (или… кажется, так? извините, запамятовал вашу фамилию, — любезно поклонился он Разумихину), обидел меня искажением мысли моей, которую я сообщил вам тогда в разговоре частном, за кофеем, именно что женитьба на бедной девице, уже испытавшей жизненное горе, по-моему, повыгоднее в супружеском отношении, чем на испытавшей довольство, ибо полезнее для нравственности.
Он, как проснулся, немедля же ушел в трактир чай пить и объявил своему Огурцову, что он целый день домой не придет: ему тоже, как видно, сильно было не по нутру
присутствие барина в его квартире.
Неточные совпадения
— Получили наконец? — проговорил Степан Аркадьич, закладывая пальцем бумагу. — Ну-с,
господа… — И
присутствие началось.
Я желаю теперь повидаться с Авдотьей Романовной, через ваше посредство и, пожалуй, в вашем же
присутствии, объяснить ей, во-первых, что от
господина Лужина не только не будет ей ни малейшей выгоды, но даже наверно будет явный ущерб.
— Я малость сосну,
господа, — заявил Веревкин, желая избавить стариков от своего
присутствия; его давно уже клонил мертвый сон, точно вместо головы была насажена пудовая гиря.
На меня сильно действовали эти страшные сцены… являлись два полицейских солдата по зову помещика, они воровски, невзначай, врасплох брали назначенного человека; староста обыкновенно тут объявлял, что
барин с вечера приказал представить его в
присутствие, и человек сквозь слезы куражился, женщины плакали, все давали подарки, и я отдавал все, что мог, то есть какой-нибудь двугривенный, шейный платок.
— Отнюдь нет,
господа! Я именно прошу вас сидеть. Ваше
присутствие особенно сегодня для меня необходимо, — настойчиво и значительно объявила вдруг Настасья Филипповна. И так как почти уже все гости узнали, что в этот вечер назначено быть очень важному решению, то слова эти показались чрезвычайно вескими. Генерал и Тоцкий еще раз переглянулись, Ганя судорожно шевельнулся.