Неточные совпадения
Да и мигнул Орефьевне:
И
бабы, что протискались
Поближе к господам,
Креститься тоже начали,
Одна так даже всхлипнула
Вподобие дворового.
(«Урчи! вдова Терентьевна!
Старуха полоумная!» —
Сказал сердито Влас.)
Из тучи солнце красное
Вдруг выглянуло; музыка
Протяжная и тихая
Послышалась с реки…
Крестясь, мужики и
бабы нанизывались на веревку, вытягиваясь в одну линию, пятясь назад, в улицу, — это напомнило Самгину поднятие колокола: так же, как тогда люди благочестиво примолкли, веревка, привязанная к замку магазина, натянулась струною. Печник, перекрестясь, крикнул...
И, сопровождая слова жестами марионетки, она стала цитировать «Манифест», а Самгин вдруг вспомнил, что, когда в селе поднимали колокол, он, удрученно идя на дачу, заметил молодую растрепанную
бабу или девицу с лицом полуумной, стоя на коленях и
крестясь на церковь, она кричала фабриканту бутылок...
В голове еще шумел молитвенный шепот
баб, мешая думать, но не мешая помнить обо всем, что он видел и слышал. Молебен кончился. Уродливо длинный и тонкий седобородый старик с желтым лицом и безволосой головой в форме тыквы, сбросив с плеч своих поддевку, трижды перекрестился, глядя в небо, встал на колени перед колоколом и, троекратно облобызав край, пошел на коленях вокруг него,
крестясь и прикладываясь к изображениям святых.
Одного только шатающегося длинного старика в ножных кандалах офицер пустил на подводу, и Нехлюдов видел, как этот старик, сняв свою блинообразную шапку,
крестился, направляясь к подводам, и кок потом долго не мог влезть от кандалов, мешавших поднять слабую старческую закованную ногу, и как сидевшая уже на телеге
баба помогла ему, втащив его за руку.
— Помилуй, пан голова! — закричали некоторые, кланяясь в ноги. — Увидел бы ты, какие хари: убей бог нас, и родились и
крестились — не видали таких мерзких рож. Долго ли до греха, пан голова, перепугают доброго человека так, что после ни одна
баба не возьмется вылить переполоху.
Бабы и ребятишки смотрели на Ароматова с разинутыми ртами, а когда он перешел к опытам чревовещания — в ужасе попятились от чудного барина и начали даже
креститься.
Ничего такого в этом виде положительного не могло быть, но между тем все
крестились и клялись, что видели
бабу как раз так, как сказано.
Вскоре Пахомка (старший сын скотницы и дружка невесты) появился на пороге; за ним,
крестясь и кланяясь, вошли по порядку жених, его отец, мать, дружка и родственники. Все они казались не слишком-то радостными; один дружка жениха скалил зубы, подмигивал близ стоявшим
бабам да весело встряхивал курчавою своею головою.
Крестясь и поминаючи покойницу, низкими поклонами поблагодарив хозяев, тихо народ разошелся. Чапуринские стряпухи убрали посуду, работники столы и скамьи на двор унесли; улица опустела… По сеням, по клетям да по сенницам улеглись мужики и
бабы деревни Осиповки поспать-отдохнуть после сытного обеда. Девки с ребятишками — в лес по грибы да по ягоды. Пришлые поминальщики, направляясь к своим деревням, разбрелись по разным дорогам.
Вскочил блаженненький с могилы, замахал руками, ударяя себя по бедрам ровно крыльями, запел петухом и плюнул на ребенка. Не отерла мать личика сыну своему, радость разлилась по лицу ее, стала она набожно
креститься и целовать своего первенца. Окружив счастливую мать,
бабы заговорили...
— А зачем бы ей не воспользоваться? — вставил не терпящий сплетен майор и сейчас развил, что Глафира Васильевна «
баба ловкая и левою рукой не
крестится».
Обе положайницы съехались, повернули коней головами к воротам широкого кириллина задворка и обе разом завыли волчихами, да так зычно и жалостно, что даже кони их со страху шарахнулись и ушами запряли, а пешие раздетые
бабы стали
креститься и между собою шептаться...
Он и не ошибся. Известие о том, что будут ломать княжескую беседку, с быстротой молнии облетело все село. Крестьяне заволновались.
Бабы даже стали выть. Но когда передававшие это известие добавляли, что при этом будет присутствовать сам отец Николай, волнение мгновенно утихало и крестьяне, истово
крестясь, степенно говорили...
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвою лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой — предводитель, и староста, и
бабы, и все с остановившимися глазами, испуганные,
крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.