Неточные совпадения
—
В эти ее
дела она меня не посвящала.
Дела, которые я
вел, приготовлены мною к сдаче
суду.
В довершение путаницы крестьянин Анисим Фроленков заявил, что луга, которые монастырь не оспаривает, Ногайцев продал ему тотчас же после решения окружного
суда, а монастырь будто бы пользовался сеном этих лугов
в уплату по векселю, выданному Фроленковым. Клим Иванович Самгин и раньше понимал, что это
дело темное и что Прозоров, взявшись
вести его, поступил неосторожно, а на
днях к нему явился Ногайцев и окончательно убедил его —
дело это надо прекратить. Ногайцев был испуган и не скрывал этого.
Но все это ни к чему не
повело. Из Михея не выработался делец и крючкотворец, хотя все старания отца и клонились к этому и, конечно, увенчались бы успехом, если б судьба не разрушила замыслов старика. Михей действительно усвоил себе всю теорию отцовских бесед, оставалось только применить ее к
делу, но за смертью отца он не успел поступить
в суд и был увезен
в Петербург каким-то благодетелем, который нашел ему место писца
в одном департаменте, да потом и забыл о нем.
Когда однажды корейское правительство донесло китайскому, что оно
велело прибывшим к берегам Кореи каким-то европейским
судам, кажется английским, удалиться,
в подражание тому, как поступило с этими же
судами китайское правительство, богдыхан приказал объявить корейцам, что «ему
дела до них нет и чтобы они распоряжались, как хотят».
От островов Бонинсима до Японии — не путешествие, а прогулка, особенно
в августе: это лучшее время года
в тех местах. Небо и море спорят друг с другом, кто лучше, кто тише, кто синее, — словом, кто более понравится путешественнику. Мы
в пять
дней прошли 850 миль. Наше
судно, как старшее, давало сигналы другим трем и одно из них
вело на буксире. Таща его на двух канатах, мы могли видеться с бывшими там товарищами; иногда перемолвим и слово, написанное на большой доске складными буквами.
Девушка, перепуганная будущностью, стала писать просьбу за просьбой;
дело дошло до государя, он
велел переследовать его и прислал из Петербурга чиновника. Вероятно, средства Ярыжкиной не шли до подкупа столичных, министерских и жандармских следопроизводителей, и
дело приняло иной оборот. Помещица отправилась
в Сибирь на поселение, ее муж был взят под опеку, все члены уголовной палаты отданы под
суд: чем их
дело кончилось, не знаю.
Правда, здесь судят за преступления, но многие
дела прекращаются за ненахождением виновных, многие возвращаются для дополнения или разъяснения подсудности или останавливаются
в производстве за неполучением необходимых справок из разных сибирских присутственных мест и
в конце концов после долгой волокиты поступают
в архив за смертью обвиняемого или за невозвращением его из бегов, а главное, едва ли можно положиться на данные следствия, которое
ведут молодые люди, нигде не получившие образования, и хабаровского окружного
суда, который судит сахалинцев заочно, по одним только бумагам.
Но нередкий
в справедливом негодовании своем скажет нам: тот, кто рачит о устройстве твоих чертогов, тот, кто их нагревает, тот, кто огненную пряность полуденных растений сочетает с хладною вязкостию северных туков для услаждения расслабленного твоего желудка и оцепенелого твоего вкуса; тот, кто воспеняет
в сосуде твоем сладкий сок африканского винограда; тот, кто умащает окружие твоей колесницы, кормит и напояет коней твоих; тот, кто во имя твое кровавую битву
ведет со зверями дубравными и птицами небесными, — все сии тунеядцы, все сии лелеятели, как и многие другие, твоея надменности высятся надо мною: над источившим потоки кровей на ратном поле, над потерявшим нужнейшие члены тела моего, защищая грады твои и чертоги,
в них же сокрытая твоя робость завесою величавости мужеством казалася; над провождающим
дни веселий, юности и утех во сбережении малейшия полушки, да облегчится, елико то возможно, общее бремя налогов; над не рачившим о имении своем, трудяся деннонощно
в снискании средств к достижению блаженств общественных; над попирающим родством, приязнь, союз сердца и крови, вещая правду на
суде во имя твое, да возлюблен будеши.
—
В суд — чтобы ни-ни! аблакатов — ни-ни! — восклицали ликвидаторы, —
вести дело начистоту!
Она жила, распоряжалась, кормила чиновников обедами, выдавала беременных девок замуж за мужиков
в дальние деревни, содержала целую стаю приказных, которые именем ее
вели тяжебные
дела в судах, и никогда ей даже на мысль не приходило, что она живет и действует таким образом —
в государстве.
Даже такой неопытный
в практическом отношении человек, как Ромашов, понимал, что
суд ведет дело халатно, неумело и донельзя небрежно, допуская множество ошибок и бестактностей.
«Ну, заварили вы кашу! Сейчас один из моих агентов вернулся. Рабочие никак не успокоятся, а фабрикантам
в копеечку влетит. Приехал сам прокурор судебной палаты на место. Лично
ведет строжайшее следствие. За укрывательство кое-кто из властей арестован; потребовал перестройки казарм и улучшения быта рабочих, сам говорил с рабочими, это только и успокоило их.
Дело будет разбираться во Владимирском
суде».
Перстень, появившись
в последний раз
в Слободе
в день судного поединка, исчез бог
весть куда...
Между тем настал
день, назначенный для
судного поединка. Еще до восхода солнца народ столпился на Красной площади; все окна были заняты зрителями, все крыши ими усыпаны.
Весть о предстоящем бое давно разнеслась по окрестностям. Знаменитые имена сторон привлекли толпы из разных сел и городов, и даже от самой Москвы приехали люди всех сословий посмотреть, кому господь дарует одоление
в этом
деле.
О
деле донесено
в Петербург министру. Министр доложил государю, государь
велел министру привести решение
суда в исполнение. Министр предписал губернатору. Губернатор потребовал войско. И вот солдаты, вооруженные ружьями со штыками, боевыми патронами, кроме того с запасом розог, нарочно приготовленных для этого случая и везомых
в одном из вагонов, едут приводить
в исполнение это решение высшей власти.
— По всей щекотливости положения Брауна,
в каком он находится теперь, я думаю, что это
дело надо
вести так, как если бы он действительно купил
судно у Геза и действительно заплатил ему. Но я уверен, что он не возьмет денег, то есть возьмет их лишь на бумаге. На вашем месте я поручил бы это
дело юристу.
— Ну заварили вы кашу. Сейчас один из моих агентов вернулся… Рабочие никак не успокоятся, а фабрикантам
в копеечку влетит… приехал сам прокурор судебной палаты на место… Сам
ведет строжайшее следствие… За укрывательство кое-кто из властей арестован, потребовал перестройки казармы и улучшения быта рабочих, сам говорил с рабочими, и это только успокоило их.
Дело будет разбираться во Владимирском
суде.
Несмотря на свое адвокатское звание, Грохов редко являлся
в суд, особенно новый; но вместе с тем, по общим слухам,
вел дела крупные между купечеством и решал их больше сам, силою своего характера: возьмет, например, какое ни на есть
дело, поедет сначала к противнику своему и напугает того; а если тот очень упрется, так Грохов пугнет клиента своего; затем возьмет с обоих деньги и помирит их.
Клеопатра. Какой-то мальчишка… Я рада… Может быть, с точки зрения гуманности это нехорошо, но я — рада! И если он — мальчишка, я бы
велела его пороть каждый
день до
суда… Николай Васильевич где?.. Не видали? (Идет
в дверь налево, навстречу ей генерал.)
Царевича схватили, отвели
в тюрьму и два
дня не давали ему пищи. На третий
день пришли за царевичем и
повели его на
суд. Народа собралось много слушать, как будут судить царевича.
Замыкаю же сие мое обширное послание к вам тою
вестью, что я о вас обо всех молюсь, желаю вам здоровья и всех благ, и утверждаю и вас
в истине, что все бывает ко благу, так как и
в сем трепетном
деле, которое мы недавно только пережили, вам, государь Иван Демьянович, тоже дана, по моему мнению, добрая наука: вам, вечно надеявшимся на силу земной власти, окончание гордановского
дела может служить уроком, что нет того
суда, при котором торжество истины было бы неизбежно.
Через пять
дней всех обвиняемых опять
повели в суд для выслушания приговора. Авдеев узнал, что его приговорили к ссылке на житье
в Тобольскую губернию. И это не испугало его и не удивило. Ему почему-то казалось, что
суд еще не кончился, что проволочка всё еще тянется и что настоящего «решения» еще не было… Жил он
в тюрьме и каждый
день ждал этого решения.
Как адвокату, ему случалось
вести дела грубые,
в суде и с клиентами он держался высокомерно и выражал свое мнение всегда прямо и резко, с приятелями покучивал грубо, но
в своей личной интимной жизни, около близких или давно знакомых людей он обнаруживал необыкновенную деликатность, был застенчив и чувствителен и не умел говорить прямо.
День великий наступил. И Мамон и Хабар исполнили свои христианские обязанности, как перед смертным часом, разумеется, каждый с разными чувствами. Образец
велел перенести себя
в божницу и там усердно, со слезами молясь, ожидал решения божьего
суда.
В залу
ведут пять дверей — средняя, прямо против главной входной двери, ведущей с лестницы и парадного подъезда, и по две боковых, крайние из которых выходят
в идущий кругом по всему зданию коридор, а дальние, — одна, направо, соединяет с залой заседаний окружного
суда по гражданским
делам, а налево — с маленькой уголовной залой.
— Карать государь должен за крамолу! — отвечал Грозный, но
в голосе его слышались теперь не ярость и гнев, а глубокая скорбь и неуверенность. — Губить невинных мне, царю, и
в мысль не приходило… Казнить без
суда я не приказывал… Ведуний каких-то упорных, не хотевших отвечать, только я
велел, за нераскаянность при дознанной виновности, покарать по судебнику за злые
дела их…
Далее этого идти уже некуда, и можно с утвердительностью сказать, что действительно «последняя вещь горше первой», ибо дочь крестьянки еще «для прилики» слышала наставление: «
веди себя честно», а «дочери девиц», как выразилась одна из них на
суде, получают от своих матерей «прямое руководство к своей жизни». Здесь, к удовольствию селохвалителей и градоненавистников, городские фрукты действительно оказываются гнилостнее деревенских, но
дело не
в скверных концах, а
в дурных началах…
На другой
день его
повели в суд.
В помещении
суда, где он уже бывал несколько раз, его не стали допрашивать. Но один из судей, не глядя на него, встал с своего кресла, встали и другие, и, держа
в руках бумагу, стал читать громким, ненатурально невыразительным голосом.