Неточные совпадения
Решение мое следующее: каковы бы ни были ваши поступки, я не
считаю себя в праве разрывать тех уз, которыми мы связаны
властью свыше.
— Чтой-то вы уж совсем нас во
власть свою берете, Петр Петрович. Дуня вам рассказала причину, почему не исполнено ваше желание: она хорошие намерения имела. Да и пишете вы мне, точно приказываете. Неужели ж нам каждое желание ваше за приказание
считать? А я так вам напротив скажу, что вам следует теперь к нам быть особенно деликатным и снисходительным, потому что мы все бросили и, вам доверясь, сюда приехали, а стало быть, и без того уж почти в вашей
власти состоим.
Она была всегда в оппозиции с местными
властями: постой ли к ней назначат или велят дороги чинить, взыскивают ли подати: она
считала всякое подобное распоряжение начальства насилием, бранилась, ссорилась, отказывалась платить и об общем благе слышать не хотела.
Диктатуру интеллектуальную
считают справедливой, потому что без нее, т. е. без навязанного государственной
властью известного миросозерцания, не может осуществляться диктатура экономическая.
Помня знаменитое изречение Талейрана, я не старался особенно блеснуть усердием и занимался делами, насколько было нужно, чтоб не получить замечания или не попасть в беду. Но в моем отделении было два рода дел, на которые я не
считал себя вправе смотреть так поверхностно, это были дела о раскольниках и злоупотреблении помещичьей
власти.
Советскую
власть я
считал единственной русской национальной
властью, никакой другой нет, и только она представляет Россию в международных отношениях.
Социальные категории
власти и господства я
считаю непереносимыми на Бога и Его отношение к человеку и миру.
Считая в году по двести пятьдесят дней, проведенных в классах или церкви, и по четыре — пять учебных часов ежедневно — это составит около восьми тысяч часов, в течение которых вместе со мною сотни молодых голов и юных душ находились в непосредственной
власти десятков педагогов.
То, что близкие до сих пор
считали личной особенностью Петра, теперь являлось общей печатью темной стихии, простиравшей свою таинственную
власть одинаково на всех своих жертв.
Он рассуждал о страстях верно, но не признавал над собой их
власти, даже смеялся над ними,
считая их ошибками, уродливыми отступлениями от действительности, чем-то вроде болезней, для которых со временем явится своя медицина.
После С.А. Юрьева фактическим редактором «Русской мысли» стал В.А. Гольцев, но утвердить его редактором
власти наотрез отказались,
считая его самым ярым революционером.
Если ему и давали тему — он исполнял только ту, которая ему по душе. Карикатурист 60-х годов, он был напитан тогдашним духом обличения и был беспощаден, но строго лоялен в цензурном отношении: никогда не шел против
властей и не вышучивал начальство выше городового. Но зато уж и тешил свое обличающее сердце, — именно сердце, а не ум — насчет тех, над которыми цензурой глумиться не воспрещалось, и раскрыть подноготную самодура-купца или редактора газеты
считал для себя великим удовольствием.
— Я ничего против этого не говорю и всегда
считал за благо для народов миропомазанную
власть, тем более ныне, когда вся Европа и здесь все мятутся и чают скорого пришествия антихриста!.. Что это такое и откуда? Как по-вашему?.. — вопросил Егор Егорыч со строгостью.
И, сознавши это, отпустил бы меня с миром, предварительно обнадежив, что начальство очень хорошо понимает мои колебания и отнюдь не
сочтет их за противодействие
властям.
В таком виде это дело поступило на распоряжение прокурорской
власти, которая
сочла необходимым подвергнуть его тщательному исследованию.
Опасаясь, что вкусная и питательная уха, которою они привыкли подкреплять свои силы, в непродолжительном времени отойдет в область предания, они настойчиво указывали подлежащей
власти на угрожающую опасность, но так как в то время все вообще правительство было заодно с пискарями, то понятно, что и местная полицейская
власть не
сочла себя вправе употребить энергические усилия, дабы пресечь зло в самом его зародыше.
Всю силу и мощь и все, что только Ахилла мог
счесть для себя драгоценным и милым, он все охотно отдал бы за то, чтоб облегчить эту скорбь Туберозова, но это все было вне его
власти, да и все это было уже поздно: ангел смерти стал у изголовья, готовый принять отходящую душу.
Дошло до того, что люди, имеющие
власть, перестали уже доказывать то, что они
считают злом, есть зло, но прямо стали говорить, что они
считают злом то, что им не нравится, а люди, повинующиеся
власти, стали повиноваться ей не потому уже, что верят, что определения зла, даваемые этой
властью, справедливы, а только потому, что они не могут не повиноваться.
Казнили и сжигали колдунов, казнили аристократов и жирондистов, казнили и их врагов, потому что те, которые были во
власти,
считали их опасными для людей.
Точно так же судьи, присудившие неправильно лес помещику, потому только и сделали то, что сделали, что они представляются себе не просто людьми, такими же, как и все другие, и потому обязанными во всех делах руководиться только тем, что они
считают правдой, а под опьянением
власти представляются себе блюстителями правосудия, которые не могут ошибаться, и под влиянием же опьянения подобострастия представляются себе людьми, обязанными исполнять написанные в известной книге слова, называемые законом.
Люди эти большею частью до такой степени, вследствие одурманения
властью, потеряли представление о том, что есть то христианство, во имя которого они занимают свое положение, что все то, что есть в христианстве христианского, представляется им сектантством; всё же то, что в писании как Ветхого, так и Нового Завета может быть перетолковано в смысле антихристианском и языческом, они
считают основанием христианства.
Несчастный, опьяненный
властью губернатор, которому казалось, что он не мог поступать иначе, загибая пальцы,
считал удары и, не переставая, курил папироски, для закуривания которых несколько услужливых людей всякий раз торопились поднести ему зажженную спичку.
По этому учению важно не то, чтобы исповедовать в жизни ту истину, которая открылась тебе, и вследствие этого неизбежно быть вынужденным осуществлять ее в жизни или по крайней мере не совершать поступков, противных исповедуемой истине: не служить правительству и не усиливать его
власть, если
считаешь власть эту вредною, не пользоваться капиталистическим строем, если
считаешь этот строй неправильным, не выказывать уважения разным обрядам, если
считаешь их вредным суеверием, не участвовать в судах, если
считаешь их устройство ложным, не служить солдатом, не присягать, вообще не лгать, не подличать, а важно то, чтобы, не изменяя существующих форм жизни и, противно своим убеждениям, подчиняясь им, вносить либерализм в существующие учреждения: содействовать промышленности, пропаганде социализма и успехам того, что называется науками, и распространению образования.
Люди, облеченные святостью,
считали злом то, что люди и учреждения, облеченные светской
властью,
считали добром, и наоборот; и борьба становилась всё жесточе и жесточе. И чем дальше держались люди такого способа разрешения борьбы, тем очевиднее становилось, что этот способ не годится, потому что нет и не может быть такого внешнего авторитета определения зла, который признавался бы всеми.
Знаю, что многие из этих людей будут с самоуверенностью доказывать, что они
считают свое положение не только законным, но необходимым, будут в защиту свою говорить, что
власти от бога, что государственные должности необходимы для блага человечества, что богатство не противно христианству, что богатому юноше сказано отдать имение, только если он хочет быть совершен, что существующее теперь распределение богатств и торговля такими и должны быть и выгодны для всех и т. п.
Серединные же люди, отчасти подчиняясь высшим, отчасти
считая себя высшими, подпадают одновременно опьянению и
власти и подобострастия и от этого теряют сознание своей ответственности.
Говоря то, что без государственной
власти злые властвовали бы над добрыми, они
считают доказанным то, что добрые — это те самые, которые в настоящее время обладают
властью, и злые — те самые, которые покоряются.
Христианин освобождается от всякой человеческой
власти тем, что
считает для своей жизни и жизни других божеский закон любви, вложенный в душу каждого человека и приведенный к сознанию Христом, единственным руководителем жизни своей и других людей.
Хотя он и твердо убежден, что труд постыден для казака и приличен только работнику-ногайцу и женщине, он смутно чувствует, что всё, чем он пользуется и называет своим, есть произведение этого труда, и что во
власти женщины, матери или жены, которую он
считает своею холопкой, лишить его всего, чем он пользуется.
Он был зол на Фому и
считал себя напрасно обиженным; но в то же время почувствовал над собой твердую, настоящую хозяйскую руку. Ему, годами привыкшему к подчинению, нравилась проявленная над ним
власть, и, войдя в каюту старика-лоцмана, он уже с оттенком удовольствия в голосе рассказал ему сцену с хозяином.
В эти тёмные обидные ночи рабочий народ ходил по улицам с песнями, с детской радостью в глазах, — люди впервые ясно видели свою силу и сами изумлялись значению её, они поняли свою
власть над жизнью и благодушно ликовали, рассматривая ослепшие дома, неподвижные, мёртвые машины, растерявшуюся полицию, закрытые пасти магазинов и трактиров, испуганные лица, покорные фигуры тех людей, которые, не умея работать, научились много есть и потому
считали себя лучшими людьми в городе.
Разумеется, я
сочла за нужное употребить всю свою
власть, которую ты называла тиранством.
— Ольга не
считала свою любовь преступлением; она знала, хотя всячески старалась усыпить эту мысль, знала, что близок ужасный, кровавый день… и… небо должно было заплатить ей за будущее — в настоящем; она имела сильную душу, которая не заботилась о неизбежном, и по крайней мере хотела жить — пока жизнь светла; как она благодарила судьбу за то, что брат ее был далеко; один взор этого непонятного, грозного существа оледенил бы все ее блаженство; — где взял он эту
власть?..
Иначе и быть не может: если б он говорил правду, он тем самым признавал бы над собою их
власть; если б он их не обкрадывал (заметьте, что со стороны крестьянина
считают покражею утайку части произведений собственного труда), он тем самым признавал бы законность их требований, права помещиков и справедливость судей.
Это значит, что они не совсем хорошо поняли тенденции доктора и статского советника И. Вернадского, который, как известно, всякое вмешательство общественной
власти в дела граждан
считает личною для себя обидою.
— Отойдите от нас, не искушайте; деятельность ваша вредна: проповедь ваша клонится к низвержению всех тех благ, которые завоевало себе человечество кровью и пóтом всех прежних поколений. Всё погибнет, если уничтожится
власть запирать и убивать тех, кого мы
считаем преступниками.
Человеку дана
власть только над самим собою. Только свою жизнь может устраивать человек так, как он
считает для себя хорошим и нужным. А почти все люди заняты тем, чтобы устраивать жизнь других людей, и из-за этой заботы об устройстве жизни людей сами подчиняются тому устройству, которое приготавливают для них другие люди.
Если ты будешь
считать благом то, что не в твоей
власти, ты будешь всегда несчастен. Пойми, что благо только то, что в твоей
власти, и твоего счастья никто не отнимет у тебя.
Но, в силу своего княжеского титула, они всегда стараются держаться около высших
властей губернских и составляют «высшее общество»; и каждый губернатор, каждый предводитель
считает как бы своей священной обязанностью доставлять княжнам скромные развлечения, приглашать их в свою ложу и на свои вечера; причем княжон привозят и отвозят в карете того, кто пригласил их, потому что у князя-papа нет своей кареты.
Наконец,
власти объявляют, что они имеют приказ
считать сборище студентов за обыкновенную толпу, так как университет закрыт и, следовательно, студентов не существует.
Тогда с необходимостью возникает
власть для охраны жизни, и ее-то апостол и
считает божественным установлением (Рим. 13:1–2).
Филмер, как и Булгаков,
считал, что «Адам… и наследовавшие ему патриархи по праву отцовства обладали монархической
властью над своими детьми» (см.: Локк Дж. Соч...
Мир же
считает блаженными богатых, знатных, сильных, обладающих
властью, прославленных, смеющихся и пр.
Один такой приговор показывал, как
власть хочет расправляться с теми, кого
считали крамольниками.
Он
считает такой захват
власти величайшим несчастьем, чреватым грядущей реакцией.
Он презирал епископов, отказывался видеть в них какие-либо человеческие духовные качества и
считал, что представитель государственной
власти должен управлять епископатом.
В сущности она продолжала любить его. Ее красота давала ей над ним временную
власть. На ее страсть он отвечал ей страстью. Она довольствовалась этим, хотя внутренно
считала себя оскорбленной, и за это-то оскорбление мстила ему сценами ревности и угрозами.
Переходя затем к обвинению меня в неповиновении
властям и в оскорблении их, я
считаю, что так поступить я был вынужден неправильными действиями и грубостью со мною комиссара.
Не было также ни слуху ни духу о московском воеводе и стрельцах. Ермак,
считая последним поражением татар
власть России в новом царстве совершенно укрепленною, решился, взяв с собою всего десять казаков и поручив город старейшим из своих сподвижников, поехать в запермский край за своей молодой женой.
Она выбрала Кузьму, потому что он, по ее мнению, был лучший из тех, в рядах которых ей приходилось выбирать, хотя мечты ее были иные, но благоразумие говорило ей, что они недостижимы. Она привязалась, привыкла к Кузьме, он был для нее необходим, даже дорог, но она не любила его в смысле того чувства, которое охватывает женщину и под чарами которого она
считает своего избранника лучше всех людей и в самом подчинении ему находит более наслаждения, нежели во
власти над ним.