Неточные совпадения
— Там, в Кремле, Гусаров сказал рабочим речь на тему — долой политику, не верьте студентам, интеллигенция хочет на шее рабочих проехать к
власти и все прочее в этом
духе, — сказала Татьяна как будто равнодушно. — А вы откуда знаете это? — спросила она.
— Мы — бога во Христе отрицаемся, человека же — признаем! И был он, Христос, духовен человек, однако — соблазнил его Сатана, и нарек он себя сыном бога и царем правды. А для нас — несть бога, кроме
духа! Мы — не мудрые, мы — простые. Мы так думаем, что истинно мудр тот, кого люди безумным признают, кто отметает все веры, кроме веры в
духа. Только
дух — сам от себя, а все иные боги — от разума, от ухищрений его, и под именем Христа разум же скрыт, — разум церкви и
власти.
В действительности неотъемлемые права человека, устанавливающие границы
власти общества над человеком, определяются не природой, а
духом.
Дух есть свобода, но в объективации
духа в истории создавался ряд мифов, которыми укреплялся авторитет
власти.
Она определяется силой жертвенного
духа народа, его исключительной вдохновленностью царством не от мира сего, она не может притязать на внешнюю
власть над миром и не может претендовать на то, чтобы даровать народу земное блаженство.
Но порабощающей
власти развитой техники можно противопоставить высокий и свободный
дух, но нельзя противопоставить технику отсталую и элементарную.
Славянофилы хотели оставить русскому народу свободу религиозной совести, свободу думы, свободу
духа, а всю остальную жизнь отдать во
власть силы, неограниченно управляющей русским народом.
Но важно сказать, что противоречивые отношения между царством
Духа и царством Кесаря глубже средневекового противоположения духовной и светской
власти.
Есть две основные точки зрения на соотношения кесаря,
власти, государства, царства этого мира и
духа, духовной жизни человека, царства Божьего.
Русский
дух, устремленный к абсолютному во всем, не овладевает мужественно сферой относительного и серединного, он отдается во
власть внешних сил.
Можно установить четыре периода в отношении человека к космосу: 1) погружение человека в космическую жизнь, зависимость от объектного мира, невыделенность еще человеческой личности, человек не овладевает еще природой, его отношение магическое и мифологическое (примитивное скотоводство и земледелие, рабство); 2) освобождение от
власти космических сил, от
духов и демонов природы, борьба через аскезу, а не технику (элементарные формы хозяйства, крепостное право); 3) механизация природы, научное и техническое овладение природой, развитие индустрии в форме капитализма, освобождение труда и порабощение его, порабощение его эксплуатацией орудий производства и необходимость продавать труд за заработную плату; 4) разложение космического порядка в открытии бесконечно большого и бесконечно малого, образование новой организованности, в отличие от органичности, техникой и машинизмом, страшное возрастание силы человека над природой и рабство человека у собственных открытий.
Нужно ведь признать, что и славянофилы и народники и разные русские религиозные направления не всегда только
дух противополагали машине и
власти материальности, но также противополагали более развитой технике и хозяйству технику и хозяйство менее развитое, отсталое и примитивное.
Это был кризис, болезненный переход из юности в совершеннолетие. Она не могла сладить с мыслями, точившими ее, она была больна, худела, — испуганный, упрекая себя, стоял я возле и видел, что той самодержавной
власти, с которой я мог прежде заклинать мрачных
духов, у меня нет больше, мне было больно это и бесконечно жаль ее.
Я готов себя сознать романтиком вот по каким чертам: примат субъекта над объектом, противление детерминизму конечного и устремление к бесконечному, неверие в достижение совершенства в конечном, интуиция против дискурсии, антиинтеллектуализм и понимание познания как акта целостного
духа, экзальтация творчества в человеческой жизни, вражда к нормативизму и законничеству, противоположение личного, индивидуального
власти общего.
Между мной и Розановым и Мережковским была бездна, потому что для меня основной проблемой была проблема свободы и личности, то есть проблема
духа, а не «плоти», которая находится во
власти необходимости.
Но сейчас я остро сознаю, что, в сущности, сочувствую всем великим бунтам истории — бунту Лютера, бунту разума просвещения против авторитета, бунту «природы» у Руссо, бунту французской революции, бунту идеализма против
власти объекта, бунту Маркса против капитализма, бунту Белинского против мирового
духа и мировой гармонии, анархическому бунту Бакунина, бунту Л. Толстого против истории и цивилизации, бунту Ницше против разума и морали, бунту Ибсена против общества, и самое христианство я понимаю как бунт против мира и его закона.
Тареев утверждает свободу абсолютной религии
духа от исторических форм и свободу природно-исторической жизни от притязаний религиозной
власти.
Славянофилы были уверены, что русский народ не любит
власти и государствования и не хочет этим заниматься, хочет остаться в свободе
духа.
Власть универсальной идеи, универсального
духа — вот главный враг.
Он видел эту необходимость, эту
власть вещественности над
духом и в языческих религиях, и в католичестве, и в западном рационализме, и в философии Гегеля.
Поэтому
дух фихтеанский находится во
власти дурной множественности, плохой бесконечности.
Я не хочу, цельным
духом своим не хочу находиться во
власти номинализма языка и формализма логики, для которых «бытие» форма суждения, во всяком изреченном «есть» дана лишь часть суждения.
В областях истины, в царстве мысли и
духа не может никакая земная
власть давать решений и не должна; не может того правительство, менее еще его ценсор, в клобуке ли он или с темляком.
Посылает он за моими сочленами, увещевает их, представляет гнусность таких мнений, что они оскорбительны для дворянского общества, что оскорбительны для верховной
власти, нарушая ее законоположения; обещает награждение исполняющим закон, претя мщением не повинующимся оному; и скоро сих слабых судей, не имеющих ни правил в размышлениях, ни крепости
духа, преклоняет на прежние их мнения.
— И, главное, узнают, какая вы великолепная хозяйка и распорядительница, — прибавил Маслобоев. — Представь, дружище, я-то, я-то за что тут попался. Рубашку голландскую на меня напялили, запонки натыкали, туфли, халат китайский, волосы расчесала мне сама и распомадила: бергамот-с;
духами какими-то попрыскать хотела: крем-брюле, да уж тут я не вытерпел, восстал, супружескую
власть показал…
— Христос был не тверд
духом. Пронеси, говорит, мимо меня чашу. Кесаря признавал. Бог не может признавать
власти человеческой над людьми, он — вся
власть! Он душу свою не делит: это — божеское, это — человеческое… А он — торговлю признавал, брак признавал. И смоковницу проклял неправильно, — разве по своей воле не родила она? Душа тоже не по своей воле добром неплодна, — сам ли я посеял злобу в ней? Вот!
— Ну, — говорю, — у меня цыц! пей и блажи сколько душе угодно, а из-под моей
власти не выходить! слышишь! Как выдет у вас что-нибудь новенькое, а пуще всего даст свой
дух Андрюшка — живым манером ко мне!
Если ему и давали тему — он исполнял только ту, которая ему по душе. Карикатурист 60-х годов, он был напитан тогдашним
духом обличения и был беспощаден, но строго лоялен в цензурном отношении: никогда не шел против
властей и не вышучивал начальство выше городового. Но зато уж и тешил свое обличающее сердце, — именно сердце, а не ум — насчет тех, над которыми цензурой глумиться не воспрещалось, и раскрыть подноготную самодура-купца или редактора газеты считал для себя великим удовольствием.
— Символы наши суть: молоток, изображающий
власть, каковую имеет убеждение над человеческим
духом; угломер — символ справедливости, поэтому он же и символ нравственности, влекущий человека к деланию добра; наконец, циркуль — символ круга, образуемого человеческим обществом вообще и союзом франкмасонов в частности.
Мрачные эти картины глубоко подействовали на Максима; все понятия о смирении
духа, о безусловной покорности родительской
власти, все мысли, в которых он был воспитан, оживились в нем снова.
Кто испытал раз эту
власть, это безграничное господство над телом, кровью и
духом такого же, как сам, человека, так же созданного, брата по закону Христову; кто испытал
власть и полную возможность унизить самым высочайшим унижением другое существо, носящее на себе образ божий, тот уже поневоле как-то делается не властен в своих ощущениях.
Никто не решится утверждать того, чтобы
власти, существующие в какой бы то ни было стране, действовали по отношению к своим врагам в
духе учения и по примеру Христа.
Как же учить детей, юношей, вообще просвещать людей, не говоря уже о просвещении в
духе христианском, но как учить детей, юношей, вообще людей какой бы то ни было нравственности рядом с учением о том, что убийство необходимо для поддержания общего, следовательно, нашего благосостояния и потому законно, и что есть люди, которыми может быть и каждый из нас, обязанные истязать и убивать своих ближних и совершать всякого рода преступления по воле тех, в руках кого находится
власть.
Проходит пора потрясающих событий, всё успокаивается, опускаются нервы, мельчает
дух; кровь и тело, вещественная жизнь с ее пошлостью вступают в права свой, привычки возвращают утраченную
власть, и наступает пора тех самых требований, о которых мы сейчас говорили, пора вниманий, угождений, предупреждений и всяких мелочных безделок, из которых соткана действительная, обыкновенная жизнь.
Нет, мой отец, не будет затрудненья;
Я знаю
дух народа моего;
В нем набожность не знает исступленья:
Ему священ пример царя его.
Всегда, к тому ж, терпимость равнодушна.
Ручаюсь я, что прежде двух годов
Весь мой народ, вся северная церковь
Признают
власть наместника Петра.
— Будущее — ваше, друзья мои! — говорил Ежов нетвердо и грустно покачивал головой, точно сожалея о будущем и против своего желания уступая
власть над ним этим людям. — Будущее принадлежит людям честного труда… Великая работа предстоит вам! Это вы должны создать новую культуру… Я — ваш по плоти и
духу, сын солдата — предлагаю: выпьем за ваше будущее! Ур-ра-а!
Но скажите тому же квартальному: друг мой! на тебя возложены важные и скучные обязанности, но для того, чтобы исполнение их не было слишком противно, дается тебе в руки
власть — и вы увидите, как он воспрянет
духом и каких наделает чудес!
О
дух неправды! Тот, кто ищет свет,
Кто жаждет лишь обнять, что вечно и прекрасно,
Над тем у ада
власти нет,
И ты сгубить его надеешься напрасно.
Познает правду он, рассеется твой мрак,
Как ветром на луну навеянная тучка!
«Смерть есть важная и великая работа натуры. Она не что иное, как то, что
дух, понеже есть легче, тоньше и гораздо проницательнее тех стихий, коим отдан был под
власть, но и самой электрической силы, то он химическим образом чистится и стремится до тех пор, пока не ощутит равно духовного себе места…» и т. д. [См. «Покоящийся Трудолюбец», 1785, III ч. Москва.].
Комната, служившая местом всех этих событий, все опустевала, и, наконец, посреди ее остался один Плодомасов. Он смутно понимал, что недавняя великая беда для него минула; понимал, что все это сделала его ребенок-жена, но он также чувствовал и сознавал, что с этой бедою навсегда минула здесь и
власть его. Бранка победила своего пленителя, и над всем, что только Плодомасов имел в своих владениях, он видел ее твердый благостный
дух.
— Вам снова, — говорит, — надо тронуться в путь, чтобы новыми глазами видеть жизнь народа. Книгу вы не принимаете, чтение мало вам даёт, вы всё ещё не верите, что в книгах не человеческий разум заключён, а бесконечно разнообразно выражается единое стремление
духа народного к свободе; книга не ищет
власти над вами, но даёт вам оружие к самоосвобождению, а вы — ещё не умеете взять в руки это оружие!
Как бы то ни было, удавленник всё висел на чердаке, и как будто сам злой
дух осенил в эту ночь флигерь огромным крылом, показав свою
власть и ближе, чем когда-либо, став к этим людям.
В доме любили, когда Анна Акимовна бывала в
духе и дурачилась; это всякий раз напоминало, что старики уже умерли, а старухи в доме не имеют уже никакой
власти и каждый может жить как угодно, не боясь, что с него сурово взыщут. Только две незнакомые старухи покосились на Анну Акимовну с недоумением: она напевала, а за столом грех петь.
Павлин. Дума, это… так сказать — допущение самой
власти к умалению ее. Многие полагают, что даже — роковая ошибка, но священно-церковнослужителю не подобает входить в рассуждение о сих материях. К тому же в наши дни на духовенство возложена обязанность воспламенять
дух бодрости… и углублять любовь к престолу, к отечеству…
Музыканты, дворовые люди предводителя, стоя в буфете, очищенном на случай бала, уже заворотив рукава сюртуков, по данному знаку заиграли старинный польский «Александр, Елисавета», и при ярком и мягком освещении восковых свеч по большой паркетной зале начинали плавно проходить: екатерининский генерал-губернатор, со звездой, под руку с худощавой предводительшей, предводитель под руку с губернаторшей и т. д. — губернские
власти в различных сочетаниях и перемещениях, когда Завальшевский, в синем фраке с огромным воротником и буфами на плечах, в чулках и башмаках, распространяя вокруг себя запах жасминных
духов, которыми были обильно спрыснуты его усы, лацкана и платок, вместе с красавцем-гусаром в голубых обтянутых рейтузах и шитом золотом красном ментике, на котором висели владимирский крест и медаль двенадцатого года, вошли в залу.
Добро тому, кто добудет чудные зелья: с перелетом всю жизнь будет счастлив, с зашитым в ладанку корешком ревеньки не утонет, с архилином не бойся ни злого человека, ни злого
духа, сок тирличá отвратит гнев сильных людей и возведет обладателя своего на верх богатства, почестей и славы; перед спрыг-травой замки и запоры падают, а чудный цвет папоротника принесет счастье, довольство и здоровье, сокрытые клады откроет,
власть над
духами даст.
Губернаторша вошла довольно величественно, распространив вокруг себя легкий запах лондонских
духов, и с официально-благосклонною снисходительностью остановилась перед майором. От всей позы, от всей фигуры ее так и веяло губернаторшей, то есть в некотором роде правительницей,
властью предержащею.
Так как
дух в акте грехопадения потерял господство над телом, и тело вышло из-под его
власти и подчинения, то, естественно, «разумная душа должна была устыдиться; именно потому, что она не могла сдерживать более слабость и непокорность в теле, над которым она получила право господствовать» [Писарев, 72: de peccat. merit.
Предвечного решения Божия, которое осталось тайною даже «начальствам и
властям» небесным, не мог разгадать и искуситель,
дух зависти, который уже по тому самому лишен был всякой проницательности в любви: судя по самому себе и не допуская ничего иного и высшего, он мог рассчитывать лишь на то, что Творец, обиженный непослушанием, отвернется от мира, бросит его, как сломанную игрушку, а тогда-то и воцарится в нем сатана.
Очевидно,
власть имеет какое-то отношение к самому существу человеческого
духа, и надо прежде всего отвергнуть рационалистические измышления «просветительства», будто
власть и право кем-то изобретены, выдуманы на известную потребу, произошли вследствие «общественного договора» или свободного соглашения [Теорию «общественного договора» (как переход разрозненных индивидов от естественного к социально-государственному состоянию путем взаимного ограничения и перенесения друг на друга прав, что фиксировалось в договоре) разрабатывали философы-просветители: Ж. Ж. Руссо, Т. Гоббс, Дж. Локк и др.].