Австрийцы имели свои понятия о войне, считали выработанными
военные правила непреложными, а на русских смотрели, как на недозрелых еще для высших военных соображений, почему, например, хвалили Кутузова, как полководца, но находили нужным руководить его действиями; с другой стороны, сам император Александр думал, что, воюя такое продолжительное время с Наполеоном, австрийцы лучше русских могли изучить образ войны с ним, и, считая себя в этой кампании только союзником Австрии, находил более приличным, чтобы главными деятелями в ней были австрийский генералы.
Неточные совпадения
— Бориса исключили из
военной школы за то, что он отказался выдать товарищей, сделавших какую-то шалость. Нет, не за то, — торопливо
поправила она, оглядываясь. — За это его посадили в карцер, а один учитель все-таки сказал, что Боря ябедник и донес; тогда, когда его выпустили из карцера, мальчики ночью высекли его, а он, на уроке, воткнул учителю циркуль в живот, и его исключили.
Изредка нарушалось однообразие неожиданным развлечением. Вбежит иногда в капитанскую каюту вахтенный и тревожно скажет: «Купец наваливается, ваше высокоблагородие!» Книги, обед — все бросается, бегут наверх; я туда же. В самом деле, купеческое судно, называемое в море коротко купец, для отличия от
военного, сбитое течением или от неуменья
править, так и ломит, или на нос, или на корму, того и гляди стукнется, повредит как-нибудь утлегарь, поломает реи — и не перечтешь, сколько наделает вреда себе и другим.
В двенадцать приходил
военный губернатор; не обращая никакого внимания на советников, он шел прямо в угол и там ставил свою саблю, потом, посмотревши в окно и
поправив волосы, он подходил к своим креслам и кланялся присутствующим.
Он явным образом в ложном положении, одна
военная служба может разом раскрыть карьеру и
поправить его.
Я, например, если бы поступил в
военную службу, может быть дослужился бы до генерала; но зато в солдатском звании я обязывался, по
правилам военной дисциплины, делать честь каждому офицеру.
Вихров, после того, Христом и богом упросил играть Полония — Виссариона Захаревского, и хоть
военным, как известно, в то время не позволено было играть, но начальник губернии сказал, что — ничего, только бы играл; Виссарион все хохотал: хохотал, когда ему предлагали, хохотал, когда стал учить роль (но противоречить губернатору, по его уже известному нам
правилу, он не хотел), и говорил только Вихрову, что он боится больше всего расхохотаться на сцене, и игра у него выходила так, что несколько стихов скажет верно, а потом и заговорит не как Полоний, а как Захаревский.
Курсовой офицер Николай Васильевич Новоселов, прозванный за свое исключительное знание всевозможных
военных указов, наказов и
правил Уставчиком, ворчал недовольным голосом, созерцая какую-нибудь «чертову мельницу»: «И зачем?
Если три, четыре века тому назад, когда люди гордились своим
военным искусством, вооружением, когда убивать людей считалось доблестью, были такие люди, то ведь теперь таких людей нет, а все люди нашего времени не употребляют и не носят оружия, и все, исповедуя
правила человеколюбия, сострадания к ближним, желают того же, что и мы, — только возможности спокойной и мирной жизни.
Правила науки обязывают докторов скрывать от вас правду, но я по-военному режу правду-матку: вы нездоровы!
Она определила ясно [См.: Указ о
военной дисциплине и Инструкцию Полковнику.] все должности от первого Начальника до последнего воина и строгую необходимую для успехов подчиненность основала на
правилах разума...
Говоря о
военной части, он замечает, что «воинские учреждения, сделанные комиссиею, на то определенною при вступлении на престол императрицы Екатерины II, имели много основательного и полезного, да и на
правилах хозяйства основаны были»; затем продолжает: «Страшные злоупотребления и расточения, вкравшиеся по сей части и кои начало свое взяли и далее простирались от 1775 года, отнюдь не от самых учреждений произошли, а от необузданности временщиков».
— Положение серьезное, — сказал я, — и помощь нужна скорейшая. Полагаю, пунктом первым тех
правил, которые нам предстоит выработать, должна быть именно скорость. По-военному: глазомер, быстрота и натиск.
Военный человек должен почерпать христианские
правила из своей присяги, а если вы чего-нибудь не умели согласовать, так вы могли на все получить совет от священника.
Подполковник Свиньин был в отчаянии; он дал себе единственное возможное удовлетворение, сорвав свой гнев на Постникове, которого тотчас же прямо отсюда послал под арест в казарменный карцер, а потом сказал несколько колкостей Миллеру, попрекнув его «гуманерией», которая ни на что не пригодна в
военной службе; но все это было недостаточно для того, чтобы
поправить дело.
Гордые преданиями, эти старинные тактики не хотели допустить никаких нововведений в
военном искусстве и твердо держались
правил Семилетней войны. Лазаретов и магазинов в армии было мало, а между тем, обозы с ненужными вещами генералов и офицеров затрудняли движение армии; редкий из офицеров имел одну лошадь; один офицер возил с собой фортепьяно, другой не мог обойтись без француженки. Такая-то армия с криками «побьем французов» выступила в поход.
Все хозяйственные работы производились не иначе, как под надзором и по распоряжениям офицеров. Для руководства им издана была масса
правил и уставов: о расчистке полей, рубке лесов, содержании в чистоте изб и прочем. Эти
правила имели для офицеров и для
военных поселян одинаковую силу с рекрутским уставом.
В эти отделы, впрочем, редакторы газет пускали его, скрепя сердце, за неимением сведений от другого лица, по-военному
правилу, когда за маркитанта сходит и блинник.
Он совершенно забыл о нем, иначе бы он давно уже облегчил его участь… Устранить его для пользы дела, дела великого — таковым считал граф Аракчеев созданные им
военные поселения — было необходимо, но наказание через меру не было в
правилах Алексея Андреевича.
Иван Павлович предоставил супругу своего предмета должность по
военному ведомству и выхлопотал ему производство в майоры. При тогдашних строгих
правилах военного чинопроизводства, это одно доказывало, какую силу имел при дворе граф.
— Я вас
поправлю, есть еще один, который погубил вашу
военную карьеру. По нему заплатил граф Потоцкий, а ему я, — подал князь Василий сыну вексель в десять тысяч рублей с подложным бланком графа. Виктор взял его, подержал почти бессознательно в руках и возвратил отцу.
— Господи! пошли мне дух терпения и смирения с этим бешеным. Вот видите, господин цейгмейстер: я возьму под одну мышку «Славянскую Библию», «Institutio rei militaris» и «Ars navigandi» [«
Правила военного дела» и «Искусство кораблевождения» (лат.).] под другую…
Петр держался постоянно
правила: поручать русским высшие места
военного и гражданского управления и только второстепенные могли быть заняты иностранцами.
Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение этого страшного орудия, которое не спрашивая
правил военного искусства, уничтожало французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
В
правилах египетской церкви ІІІ-го века и в так называемом «Завещании господа нашего Иисуса Христа» безусловно запрещено всякому христианину поступать на
военную службу под страхом отлучения от церкви. В деяниях святых много примеров христианских мучеников первых веков, пострадавших за отказ от
военной службы.