Неточные совпадения
Слушая, как
в редакции говорят о необходимости политических реформ, разбирают достоинства европейских конституций, утверждают и оспаривают возникновение
в России социалистической крестьянской
республики, Самгин думал, что эти беседы, всегда горячие, иногда озлобленные, — словесная игра, которой развлекаются скучающие, или ремесло профессионалов, которые зарабатывают хлеб свой тем, что «будят политическое и национальное самосознание общества».
— Скляночку-то Тагильский подарил. Наврали газеты, что он застрелился, с месяц тому назад братишка Хотяинцева, офицер, рассказывал, что случайно погиб на фронте где-то. Интересный он был. Подсчитал, сколько стоит аппарат нашего самодержавия и французской
республики, — оказалось: разница-то невелика,
в этом деле франк от рубля не на много отстал. На
республике не сэкономишь.
Он представил себя богатым, живущим где-то
в маленькой уютной стране, может быть,
в одной из
республик Южной Америки или — как доктор Руссель — на островах Гаити. Он знает столько слов чужого языка, сколько необходимо знать их для неизбежного общения с туземцами. Нет надобности говорить обо всем и так много, как это принято
в России. У него обширная библиотека, он выписывает наиболее интересные русские книги и пишет свою книгу.
— У пролетариата — своя задача. Его передовые люди понимают, что рабочему классу буржуазные реформы ничего не могут дать, и его дело не
в том, чтоб заменить оголтелое самодержавие —
республикой для вящего удобства жизни сытеньких, жирненьких.
— Да, так. Вы — патриот, вы резко осуждаете пораженцев. Я вас очень понимаю: вы работаете
в банке, вы — будущий директор и даже возможный министр финансов будущей российской
республики. У вас — имеется что защищать. Я, как вам известно, сын трактирщика. Разумеется, так же как вы и всякий другой гражданин славного отечества нашего, я не лишен права открыть еще один трактир или дом терпимости. Но — я ничего не хочу открывать. Я — человек, который выпал из общества, — понимаете? Выпал из общества.
Демократическая
республика,
в которой все построено на прекрасных формулах и словах, может быть самым отчаянным рабством и насилием.
—
В обыкновенных случаях жизни, — проговорил он тем самодовольно-доктринерским тоном, с которым спорил некогда с Григорием Васильевичем о вере и дразнил его, стоя за столом Федора Павловича, —
в обыкновенных случаях жизни мордасы ноне действительно запрещены по закону, и все перестали бить-с, ну, а
в отличительных случаях жизни, так не то что у нас, а и на всем свете, будь хоша бы самая полная французская
республика, все одно продолжают бить, как и при Адаме и Еве-с, да и никогда того не перестанут-с, а вы и
в отличительном случае тогда не посмели-с.
Или вы думаете, что после взятия Бастилии, после террора, после войны и голода, после короля-мещанина и мещанской
республики я поверю вам, что Ромео не имел прав любить Джульетту за то, что старые дураки Монтекки и Капулетти длили вековую ссору и что я ни
в тридцать, ни
в сорок лет не могу выбрать себе подруги без позволения отца, что изменившую женщину нужно казнить, позорить?
Ледрю-Роллен сначала, потом полковник Фрапполи как представитель мацциниевской партии заплатили большие деньги, но не спасли «Реформу». Все резкие органы социализма и
республики были убиты этим средством.
В том числе, и
в самом начале, Прудонов «Le Representant du Peuple», потом его же «Le Peuple». Прежде чем оканчивался один процесс, начинался другой.
Я глубоко убежден, что если инквизиция
республики не убьет наш журнал, — это будет лучший журнал
в Европе».
Лекарство, видно, нелегко находится; мало ли какие опыты делали во Франции со времени неумеренных кровопусканий 1793: ее лечили победами и усиленными моционами, заставляя ходить
в Египет,
в Россию, ее лечили парламентаризмом и ажиотажем, маленькой
республикой и маленьким Наполеоном — что же, лучше, что ли, стало?
Совсем напротив, везде ясно видно, что политика,
в смысле старого либерализма и конституционной
республики, стоит у него на втором плане, как что-то полупрошедшее, уходящее.
— Если, — говорил он, — политические виды Гарибальди не дозволяют ему официально показать свою симпатию Французской
республике в моем ли лице,
в лице Луи Блана или кого-нибудь из нас — все равно, я не буду сетовать.
Чему-нибудь послужим и мы. Войти
в будущее как элемент не значит еще, что будущее исполнит наши идеалы. Рим не исполнил ни Платонову
республику, ни вообще греческий идеал. Средние века не были развитием Рима. Современная мысль западная войдет, воплотится
в историю, будет иметь свое влияние и место так, как тело наше войдет
в состав травы, баранов, котлет, людей. Нам не нравится это бессмертие — что же с этим делать?
Ледрю-Роллен, с большой вежливостию ко мне, отказался от приглашения. Он говорил, что душевно был бы рад опять встретиться с Гарибальди и, разумеется, готов бы был ехать ко мне, но что он, как представитель Французской
республики, как пострадавший за Рим (13 июня 1849 года), не может Гарибальди видеть
в первый раз иначе, как у себя.
Из революции они хотели сделать свою
республику, но она ускользнула из-под их пальца так, как античная цивилизация ускользнула от варваров, то есть без места
в настоящем, но с надеждой на instaurationem magnam. [великое восстановление (лат.).]
Говоря о слоге этих сиамских братьев московского журнализма, нельзя не вспомнить Георга Форстера, знаменитого товарища Кука по Сандвическим островам, и Робеспьера — по Конвенту единой и нераздельной
республики. Будучи
в Вильне профессором ботаники и прислушиваясь к польскому языку, так богатому согласными, он вспомнил своих знакомых
в Отаити, говорящих почти одними гласными, и заметил: «Если б эти два языка смешать, какое бы вышло звучное и плавное наречие!»
— Вон у нас Цынский (обер-полициймейстер) только месяц болен был, так студенты Москву чуть с ума не свели! И на улицах, и
в театрах, чуделесят, да и шабаш! На Тверском бульваре ям нарыли, чтоб липки сажать, а они ночью их опять землей закидали. Вот тебе и
республика! Коли который человек с умом — никогда бунтовать не станет. А вот шематоны да фордыбаки…
— Цирульники, а
республики хотят. И что такое
республика? Спроси их, — они и сами хорошенько не скажут. Так, руки зудят. Соберутся
в кучу и галдят. Точь-в-точь у нас на станции ямщики, как жеребий кидать начнут, кому ехать. Ну, слыханное ли дело без начальства жить!
Я почему-то попал от общественных деятелей на короткое время
в члены Совета
Республики, так называемый Предпарламент, что очень мне не соответствовало и было глупо.
Октябрь смел пристройки, выросшие
в первом десятилетии двадцатого века, и перед глазами — розовый дворец с белыми стройными колоннами, с лепными работами. На фронтоне белый герб
республики сменил золоченый графский герб Разумовских.
В этом дворце — Музее Революции — всякий может теперь проследить победное шествие русской революции, от декабристов до Ленина.
Пестель был сторонник
республики через диктатуру,
в то время как Северное общество было против диктатуры.
Он
в молодости прошел через отрицательное просвещение, ненавидел рабство, сочувствовал
республике и французской революции.
Наконец, возвратясь
в один день с довольно долгого объяснения, он громко запретил детям играть
в «
республику» и объявил, что более не будет держать пансиона.
Во имя
республики призываю тебя, союзник, соверши молитву
в нашей церкви вместо пастора Фрица и укрепи народ твоею проповедью».
— Мы не будем стрелять
в ребенка: эта женщина — француженка. Мы не будем убивать французское дитя! — вполголоса произнесли плохо державшие дисциплину солдаты консульской
республики.
Ступина принесла и бросила какие-то два письма, Каверина кинула
в огонь свой давний дневник, Прорвич — составленный им лет шесть тому назад проект демократической
республики, умещавшийся всего на шести писанных страничках. Одна Бертольди нашла у себя очень много материала, подлежащего сожжению. Она беспрестанно подносила Белоярцеву целые кипы и с торжеством говорила...
Ему отперли дверь и вслед за тем снова тщательно заперли ее крепким засовом.
Республика была полна французов, и
в окрестностях стояли гренадеры Серрюрье.
Утеснители швейцарской свободы не знают пределов своей дерзости. Ко всем оскорблениям, принесенным ими на нашу родину, они придумали еще новое. Они покрывают нас бесчестием и требуют выдачи нашего незапятнанного штандарта.
В ту минуту, как я пишу к тебе, союзник, пастор Фриц уезжает
в Берн, чтобы отклонить врагов
республики от унизительного для нас требования; но если он не успеет
в своем предприятии до полудня, то нам, как и другим нашим союзникам, остается умереть, отстаивая наши штандарты.
Ни ландсман, ни пастор, ни прихожане Люцерна не видели, что консульские войска Франции
в существе несли более свободы, чем хранили ее консерваторы старой швейцарской
республики.
Это
республика, воплощенная
в одном лице, А потому ни одно правительство
в мире не
в состоянии произвести столько добра.
Правда, что почти везде целая треть избирателей воздержалась от подачи голосов И, затем, остальные две трети выказали
в этом случае больше дисциплины, нежели сознательности; но, как бы то ни было, поле сражения осталось за
республикой.
Во-первых, и Клемансо, и его укрывателей сама палата охотно во всякое время выдаст для расстреляния; во-вторых, допустим даже, что вы расстреляете Клемансо, но с какой стороны вы подступитесь к индюкам, у которых на все подвохи уже зараньше готов ответ: la republique sans republicans 38, [
республика без республиканцев] а в-третьих, ведь и самый Клемансо — разве он буянил, или грубил, или угрожал?
— Здесь-то-с? а вы знаете ли, что такое… здесь? Здесь!!Стоит только шепнуть: вот, мол, русский нигилист — сейчас это менотки [ручные кандалы] на руки, арестантский вагон, и марш на восток
в deutsch Avricourt! [немецкий Аврикур] Это… здесь-с!А
в deutsch Avricourt'e другие менотки, другой вагон, и марш…
в Вержболово! Вот оно… здесь!Только у них это не экстрадицией называется, а экспюльсированием 6. Для собственных, мол, потребностей единой и нераздельной французской
республики!
Таким образом, монархические партии, то есть те, которые, вследствие сочувствий влиятельных сфер, имели возможность действительно вредить
республике, поставлены
в необходимость бездействовать.
Посчитали, и оказалась такая прорва, что буржуа даже позеленел от злости при мысли, что эту прорву наполнил он из собственного кармана и что все эти деньги остались бы у него, если б он
в 1852 году, с испуга, не предал бандиту февральскую
республику.
И вот,
в результате —
республика без республиканцев, с сытыми буржуа во главе,
в тылу и во флангах; с скульптурно обнаженными женщинами, с порнографическою литературой, с изобилием провизии и bijoux и с бесчисленным множеством cabinets particuliers,
в которых денно и нощно слагаются гимны адюльтеру. Конечно, все это было заведено еще при бандите, но для чего понадобилось и держится доднесь? Держится упорно, несмотря на одну великую, две средних и одну малую революции.
Словом сказать, все
в восторге от современной французской
республики, начиная с графа ТвэрдоонтС и кончая князем Бисмарком, который, как говорят, спит и видит хоть на часок побывать
в Париже и посмотреть на"La femme a papa".
Я возвратился
в Париж осенью прошлого года. Я ехал туда с гордым чувством:
республика укрепилась, говорил я себе, стало быть, законное правительство восторжествовало. Но при самом въезде меня возмутило одно обстоятельство. Париж… вонял!! 39 Еще летом
в Эмсе, когда мне случалось заметить, что около кургауза пахнет не совсем благополучно, мне говорили: это еще что! вот
в Мариенбаде или
в Париже, ну, там действительно…
Во-первых, мне удалось поймать
в сети благонамеренности такую крупную рыбину, как сенатор французской
республики.
Теперь у него своя собственнаяреспублика,
республика спроса и предложения,
республика накопления богатств и блестящих торговых балансов,
республика,
в которой не будет ни «приключений», ни… «горизонтов».
Ответ.Трудно. Но буде представится случай пустить
в ход обман, коварство и насилие, а
в особенности
в ночное время, то могут воссиять.
В настоящее время эти претенденты главным образом опираются на кокоток, которые и доныне не могут забыть, как весело им жилось при Монтихином управлении. Однако ж
республика, по-видимому, уже предусмотрела этот случай и
в видах умиротворения кокоток установила такое декольте, перед которым цепенела даже смелая «наполеоновская идея».
Эта
республика обеспечила ему все, во имя чего некогда он направо и налево расточал иудины поцелуи и с легким сердцем предавал свое отечество
в руки первого встречного хищника.
Все это, конечно, сделалось не так быстро, как во Франции, но зато основательно и прочно, потому что я вновь возвратился
в Петербург лишь через семь с половиной лет, когда не только французская
республика сделалась достоянием истории, но и у нас мундирные фраки уже были заменены мундирными полукафтанами.
Трудно было думать, что через несколько лет после издания своей газеты этот человек будет гостем на балу у президента Французской
республики господина Карно во время франко-русских торжеств
в Париже!
Во Франции произошел крупный переворот: Луи-Филипп [Луи-Филипп (1773—1850) — французский король (1830—1848).] бежал, Тюильри [Тюильри — королевский дворец
в Париже, построенный
в XVI веке.] был захвачен, и объявлена была
республика; главным правителем назначен был Ламартин [Ламартин Альфонс (1790—1869) — знаменитый французский поэт и политический деятель.]; вопрос рабочих выступил на первый план.
Замечательность беседы сего Мрачковского, впрочем, наиболее всего заключалася для меня
в рассказе о некоем профессоре Московского университета, получившем будто бы отставку за то, что на торжественном акте сказал: „Nunquam de republica desperandum“
в смысле „никогда не должно отчаиваться за государство“, но каким-то канцелярским мудрецом понято, что он якобы велел не отчаяваться
в республике, то за сие и отставлен.
Разница только
в том, что при деспотической форме правления власть сосредоточивается
в малом числе насилующих и форма насилия более резкая; при конституционных монархиях и
республиках, как во Франции и Америке, власть распределяется между большим количеством насилующих и формы ее выражения менее резки; но дело насилия, при котором невыгоды власти больше выгод ее, и процесс его, доводящий насилуемых до последнего предела ослабления, до которого они могут быть доведены для выгоды насилующих, всегда одни и те же.
Но я гражданин демократической
республики Соединенных Штатов, которой я присягал
в верности
в том, что я буду поддерживать конституцию моей страны, если нужно жертвою жизни.
«И самое удивительное — это то, что народ не поднимается против правительств, — всё равно,
в монархии или
республике. Самое удивительное то, что всё общество не взбунтуется при одном слове война.