Неточные совпадения
Василий Лукич был в
духе и
показал ему, как делать ветряные мельницы.
— Это — больше, глубже вера, чем все, что
показывают золоченые, театральные, казенные церкви с их певчими, органами, таинством евхаристии и со всеми их фокусами. Древняя, народная, всемирная вера в
дух жизни…
— Вот что, через несколько дней в корабле моем радение о
духе будет, — хочешь, я скажу Захарию, чтоб он
показал тебе праздник этот? В щелочку, — добавила она и усмехнулась.
Видишь: ты молода, отсюда никуда носа не
показывала, а тебя уже обвеял
дух свободы, у тебя уж явилось сознание своих прав, здравые идеи.
От этого сознания творческой работы внутри себя и теперь пропадала у него из памяти страстная, язвительная Вера, а если приходила, то затем только, чтоб он с мольбой звал ее туда же, на эту работу тайного
духа,
показать ей священный огонь внутри себя и пробудить его в ней, и умолять беречь, лелеять, питать его в себе самой.
Вот явились двое тагалов и стали стравливать петухов, сталкивая их между собою, чтоб
показать публике степень силы и воинственного
духа бойцов. Петухи немного было надулись, но потом равнодушно отвернулись друг от друга. Их унесли, и арена опустела. «Что это значит?» — спросил я француза. «Петухи не внушают публике доверия, и оттого никто не держит за них пари».
И я хочу верить, что нынешняя мировая война выведет Россию из этого безвыходного круга, пробудит в ней мужественный
дух,
покажет миру мужественный лик России, установит внутренне должное отношение европейского Востока и европейского Запада.
Он упал на свое место, ломая руки в отчаянии. Прокурор и защитник стали предлагать перекрестные вопросы, главное в том смысле: «что, дескать, побудило вас давеча утаить такой документ и
показывать прежде совершенно в другом
духе и тоне?»
— Что же это значит? Пользуясь тем, что я в тюрьме, вы спите там, в редакции. Нет, господа, эдак я откажусь от всякого участия и напечатаю мой отказ, я не хочу, чтоб мое имя таскали в грязи, у вас надобно стоять за спиной, смотреть за каждой строкой. Публика принимает это за мой журнал, нет, этому надобно положить конец. Завтра я пришлю статью, чтоб загладить дурное действие вашего маранья, и
покажу, как я разумею
дух, в котором должен быть наш орган.
Она скромно рассказывала о Париже, о своих путешествиях, о Бадене; раза два рассмешила Марью Дмитриевну и всякий раз потом слегка вздыхала и как будто мысленно упрекала себя в неуместной веселости; выпросила позволение привести Аду; снявши перчатки,
показывала своими гладкими, вымытыми мылом à la guimauve [Алфейным (фр.).] руками, как и где носятся воланы, рюши, кружева, шу; обещалась принести стклянку с новыми английскими
духами: Victoria’s Essence, [
Духи королевы Виктории (фр.).] и обрадовалась, как дитя, когда Марья Дмитриевна согласилась принять ее в подарок; всплакнула при воспоминании о том, какое чувство она испытала, когда в первый раз услыхала русские колокола: «Так глубоко поразили они меня в самое сердце», — промолвила она.
— Ну, этого у меня заведенья не полагается, баушка, — успокоил он. — У меня один закон для всех: кто из рабочих только нос
покажет с краденым золотом — шабаш. Чтобы и
духу его не было… У меня строго, баушка.
— И, главное, узнают, какая вы великолепная хозяйка и распорядительница, — прибавил Маслобоев. — Представь, дружище, я-то, я-то за что тут попался. Рубашку голландскую на меня напялили, запонки натыкали, туфли, халат китайский, волосы расчесала мне сама и распомадила: бергамот-с;
духами какими-то попрыскать хотела: крем-брюле, да уж тут я не вытерпел, восстал, супружескую власть
показал…
Дух замирает, предметы бегут назад; в лицо веет свежесть; грудь едва выносит ощущение неги… или как человек, предающийся беспечно в челноке течению волн: солнце греет его, зеленые берега мелькают в глазах, игривая волна ласкает корму и так сладко шепчет, забегает вперед и манит все дальше, дальше,
показывая путь бесконечной струей…
Но и сошествие святого
духа надо было подтвердить для тех, которые не видали огненных языков (хотя и непонятно, почему огненный язык, зажегшийся над головой человека,
показывает, что то, что будет говорить этот человек, — несомненная правда), и понадобились еще чудеса и исцеления, воскресения, умерщвления и все те соблазнительные чудеса, которыми наполнены Деяния и которые не только никогда не могут убедить в истинности христианского учения, но могут только оттолкнуть от него.
И вот для решения вопроса, самая постановка которого
показывает непонимание учения, были произнесены на этом собрании, как это описывает книга Деяний, в первый раз долженствовавшие внешним образом утвердить справедливость известных утверждений, эти страшные, наделавшие столько зла, слова: «угодно святому
духу и нам», т. е. утверждалось, что справедливость того, что они постановили, засвидетельствована чудесным участием в этом решении святого
духа, т. е. бога.
— Бог тебя простит, а я еще подумаю, — отвечала Татьяна Власьевна. — Ты меня хотел убить, Гордей Евстратыч, да Господь не допустил тебя. Знаю, кто тебя наущал… все знаю. И вот мой сказ тебе: чтобы Алены Евстратьевны и
духу не было и чтобы напредки она носу сюда не смела
показывать…
— Чего ты зубы-то скалишь? Вот я тебе ребры-то посчитаю! — закричал Нефед грубым, суровым голосом, который ясно уже
показывал, что хмель благодаря крепкому сну не отуманивал его головы — обстоятельство, всегда повергавшее Нефеда в мрачное, несообщительное расположение
духа.
Он казался мертвым, и только легкое, едва приметное движение рубашки на груди
показывало, что
дух его не покинул еще земли.
Станислав Францевич не жалел угощенья… Да и жалеть-то нельзя было: на вечерах этих он лицом
показывал свой товар, трех дочерей: Клементину, Марию и Цецилию. Старшей было двадцать два года, младшей — восемнадцать лет. Веселились все, танцевали… Только в углу, как «мрачный демон,
дух изгнанья», сидел Корпелкин, не отрывая глаз от Клементины, в которую был влюблен и уже считался женихом ее…
— Извините меня, мой друг, хоть вы и видите, какая я, — говорила Аделаида Ивановна, собравшаяся несколько с
духом и
показывая на себя: она действительно была в спальном капоте, ночном чепце и пылала не меньше своей горничной. — Но мне так хотелось вас видеть! — проговорила она.
Г-н Ратч и тут
показал бодрость своего
духа; он так проворно, с такою силой, с таким размахом бросал комки земли на крышу гроба, так выставлял при этом ногу вперед и так молодецки закидывал свой торс… энергичнее он бы не мог действовать, если б ему пришлось побивать каменьями лютейшего своего врага.
После выхода Брянчанинова и Чихачева из инженерного училища там не переставал держаться их
дух, которым от них «надышались» малыши и в свою очередь
показали черты, совершенно непригодные для службы, к какой они предназначались по своему специальному образованию. Одним из наиболее «надышавшихся» был Николай Фермор.
Только, как на грех, шасть в формовальную «сестра» и прямо ко мне… «Чего делаешь?» — «А вот, говорю, под форму место выбираю…» Так нет, лесной его задави, точно меделянский пес, по
духу узнал, где мои утюги, откопал их,
показывает перстом и говорит: «Это што?» — «Утюги», — говорю…
Что же относится до батеньки, то они
показали крепкий свой
дух. Немудрено: они имели крепкую комплекцию. Они не плакали, но не могли и слова более сказать нам, как только:"Слушайте во всем пана Галушкинского; он ваш наставник… чтоб не пропали даром деньги…" — и, махнув рукою, закрыли глаза, маменька ахнули и упали, а мы себе поехали…
Брат Петрусь дал волю геройскому своему
духу: завел кулачные бои, для примера сам участвовал,
показывал правила, занятые им на кулачных боях в городе во время учения в школах, ободрял храбрейших.
Как бы то ни было, удавленник всё висел на чердаке, и как будто сам злой
дух осенил в эту ночь флигерь огромным крылом,
показав свою власть и ближе, чем когда-либо, став к этим людям.
Загорелый, шишковатый лоб Реджа покрылся испариной. Он перевел
дух и отошел в сторону, а на его место стал повар. Манеры Сэта явно
показывали глубокое презрение к роли, в которой ему приходилось выступить: он демонстративно покачивался и ежеминутно засовывал в карманы руки, снова извлекая их, когда требовалось сделать какой-нибудь небрежно-шикарный жест.
Предметы поэм Хераскова и трагедий Княжнина уже сами собою
показывают, как мало чуяли
дух русской народности сии высокопарные пииты, певшие «от варваров Россию свобожденну» и гремевшие своими Росславами.
Ключ и замок словам моим“; или — плюнув трижды и
показав больному глазу кукиш, трижды шепчут: „Ячмень, ячмень, на тебе кукиш; что хочешь, то купишь; купи себе топорок, руби себя поперек!“ В заговорах от крови постоянно упоминается девица и шелк: знахарь сжимает рану и трижды говорит, не переводя
духу: „На море Океане, на острове Буяне, девица красным толком шила; шить не стала, руда перестала“.
Шуточное неконченное послание в стихах к А. Е. Аверкиеву, которое будет напечатано в последней книжке «Москвы и москвичей», [Не знаю почему, книжка эта до сих пор не напечатана.]
показывает, до какой степени сохранились в Загоскине веселость и спокойствие
духа почти до самой кончины.
Ее сильно беспокоило, что она, хозяйка, оставила гостей; и вспоминала она, как за обедом ее муж Петр Дмитрич и ее дядя Николай Николаич спорили о суде присяжных, о печати и о женском образовании; муж по обыкновению спорил для того, чтобы щегольнуть перед гостями своим консерватизмом, а главное — чтобы не соглашаться с дядей, которого он не любил; дядя же противоречил ему и придирался к каждому его слову для того, чтобы
показать обедающим, что он, дядя, несмотря на свои 59 лет, сохранил еще в себе юношескую свежесть
духа и свободу мысли.
Да-с, но в то же время это
показывает, что они совершенно не понимают
духа времени: я, по моей болезни, изъездил всю Европу, сталкивался с разными слоями общества и должен сказать, что весьма часто встречал взгляды и понятия, которые прежде были немыслимы; например-с: еще наши отцы и деды считали за величайшее несчастие для себя, когда кто из членов семейств женился на какой-нибудь актрисе, цыганке и тем более на своей крепостной; а нынче наоборот; один английский врач, и очень ученый врач, меня пользовавший, узнав мое общественное положение, с первых же слов спросил меня, что нет ли у русской аристократии обыкновения жениться в близком родстве?
Вмиг в голове у меня загорелась идея… да, впрочем, это был только миг, менее чем миг, как вспышка пороха, или уж переполнилась мера, и я вдруг теперь возмутился всем воскресшим
духом моим, да так, что мне вдруг захотелось срезать наповал всех врагов моих и отмстить им за все и при всех,
показав теперь, каков я человек; или, наконец, каким-нибудь дивом научил меня кто-нибудь в это мгновение средней истории, в которой я до сих пор еще не знал ни аза, и в закружившейся голове моей замелькали турниры, паладины, герои, прекрасные дамы, слава и победители, послышались трубы герольдов, звуки шпаг, крики и плески толпы, и между всеми этими криками один робкий крик одного испуганного сердца, который нежит гордую душу слаще победы и славы, — уж не знаю, случился ли тогда весь этот вздор в голове моей или, толковее, предчувствие этого еще грядущего и неизбежного вздора, но только я услышал, что бьет мой час.
Это все красоты первоклассные, или заимствованные из книг священного писания, или составленные по их
духу. Да
покажите мне, много ли таких красот найдется у наших знаменитых писателей. А вот попадется слово, которого значения не поймут, в стихе...
Я же вам об этом упоминаю для того, чтобы
показать, какой был
дух времени и какое царствовало неблагоприятное для гражданской деятельности настроение — особенно в кругу тесного соприкосновения с людьми военными.
Иннокентиев. Нет, лучше
покажи (смотрит руки ее, в особенности ладони). Хорошо, чисты; теперь я спокоен. Иди теперь туда, где там эти
духи и миса, и стой и будь готова принести по первому зову. (Надя уходит.)
Дали мы круг версты в три, обошли болото. Я уже отставать стал — лыжи сворачиваются, ноги путаются. Остановился вдруг впереди меня Демьян и машет рукой. Я подошел. Демьян пригнулся, шепчет и
показывает: «Видишь, сорока над ломом щекочет; птица издалече его
дух слышит. Это он».
Я уже знал теорию Кардека о «шаловливых
духах» и теперь крайне интересовался: как удостоит себя
показать при мне
дух остроумной маркизы Сюльери, графини Брюсляр?
Обстоятельства, однако, скоро
показали, что, рассуждая таким образом, я очень грубо заблуждался. Привычка к литературным прегрешениям, как мы скоро увидим, не оставляет литературных
духов и за гробом, а читателю будет предстоять задача решить: в какой мере эти
духи действуют успешно и остаются верны своему литературному прошлому.
Надо уважать всякого человека, какой бы он ни был жалкий и смешной. Надо помнить, что во всяком человеке живет тот же
дух, какой и в нас. Даже тогда, когда человек отвратителен и душой и телом, надо думать так: «Да, на свете должны быть и такие уроды, и надо терпеть их». Если же мы
показываем таким людям наше отвращение, то, во-первых, мы несправедливы, а во-вторых, вызываем таких людей на войну не на живот, а на смерть.
«Нет, надо будет взять другие меры!.. Непременно другие меры!» — советовал он самому себе. Но какие именно будут эти предполагаемые меры, старик не определял, и даже будто избегал такого определения: он только как бы утешал и баюкал себя тем, что меры непременно должны быть другими. «Хорошо бы всех этих господ тово… в шею! —
показал он выразительным жестом, — чтобы и
духом их тут не пахло! тогда будет отлично… тогда все как нельзя лучше пойдет!.. Да-да, непременно другие меры»…
Ведь религиозная вера и мифотворчество не может же быть упразднено в своей области какой-либо философемой, и религия существует с большим достоинством вне всякой философии, нежели с несвободной, а потому и неискренней философией, которая как будто хочет
показать своей «апологетикой», что сама религия нуждается в апологии, задача апологетики, возомнившей себя религиозной философией, есть поэтому вообще ложная задача, одинаково недостойная и религии, и философии, ибо в ней соединяется отсутствие религиозной веры и свободного философского
духа.
Напротив, личность обозначает такой образ
духа, когда он
показывает себя сообразно своему существу и сознательно стремится к осуществлению его как определению своего бытия.
— На свинство ее озорство накатило! Вот я
покажу ей, каков
дух в чулане у Матренушки…
— Это духовная баня. Вот истинная, настоящая баня паки бытия, вот истинное крещение водою и
духом, — говорила Дуне Марья Ивановна,
показывая на обливающихся потом Божьих людей.
— А в зыбке Федосеюшка, — молвила Пелагея деверю,
показав на спавшего ангельским сном младенца. — В
Духов день ее принесла, восьмая неделька теперь девчурке пошла.
В этом отношении Бахофен имел огромное значение, он один из первых
показал существование первобытного полового коммунизма, из которого образовалась моногамическая семья лишь после пробуждения
духа и личности.
«Вот, черт возьми, положение!» — подумал он, и в его голове вдруг промелькнуло, как такие вещи разыгрываются у людей той или другой нации и того или другого круга, но ведь это все здесь не годится… Ведь это Канкрин! Он должен быть умен везде, во всяком положении, и если в данном досадном и смешном случае Марье Степановне предстояла задача
показать присутствие
духа, более чем нужно на седле и с ружьем в руках, то и он должен явить собою пример благоразумия!
Показать реальность
духа — значит
показать его объективность.
Но можно ли обрести реальность
духа,
показать его реальность, как объекта в мире?