Неточные совпадения
Я поднял голову — на табурете подле гроба стояла та же крестьянка и с трудом удерживала в руках девочку, которая, отмахиваясь ручонками, откинув назад испуганное личико и уставив выпученные глаза на лицо покойной,
кричала страшным, неистовым
голосом.
Люди начали снимать с измученных лошадей вьюки, а я с Дерсу снова пошел по дорожке. Не успели мы сделать и 200 шагов, как снова наткнулись на следы тигра.
Страшный зверь опять шел за нами и опять, как и в первый раз, почуяв наше приближение, уклонился от встречи. Дерсу остановился и, оборотившись лицом в ту сторону, куда скрылся тигр,
закричал громким
голосом, в котором я заметил нотки негодования...
Голова казалась распухшей до огромных размеров, и в ней чей-то неотступный, безжалостный
голос кричал, причиняя Ромашову
страшную боль...
О, Господи!»] —
закричал кто-то
страшным пронзительным
голосом, и тут только Пест понял, что он заколол француза.
Бедная Аксюша при этом хлобыснулась своим красивым лицом на стол и закрылась рукавом рубахи, как бы желая, чтобы ей никого не видеть и чтобы ее никто не видел. Ченцов, ошеломленный всей этой сценой, при последней угрозе Маланьи поднялся на ноги и
крикнул ей
страшным голосом...
— Слухай, ленюх, —
крикнул отец над его головою
страшным голосом, — для первого раза на году дам тебе двадцать, а за тем разом больше ж получишь.
И хотя он нагибался поочередно к самым ушам акционеров и
кричал во весь
голос, надсаживая грудь, но за
страшным гулом машин его слов не было слышно, а казалось только, что он беззвучно и напряженно шевелит губами.
— Чего вы опять? Чего, в самом деле, разбегались? —
закричал неожиданно Глеб таким
страшным голосом, что не только бабы, но даже Ваня и Гриша оторопели.
Он чуть не
закричал на жену. Около него суетилась повитуха; болтая в воздухе плачущим ребенком, она что-то убедительно говорила ему, но он ничего не слышал и не мог оторвать своих глаз от
страшного лица жены. Губы ее шевелились, он слышал тихие слова, но не понимал их. Сидя на краю постели, он говорил глухим и робким
голосом...
— Саша
кричит — бейте их! Вяхирев револьверы показывает, — буду, говорит, стрелять прямо в глаза, Красавин подбирает шайку каких-то людей и тоже всё говорит о ножах, чтобы резать и прочее. Чашин собирается какого-то студента убить за то, что студент у него любовницу увёл. Явился ещё какой-то новый, кривой, и всё улыбается, а зубы у него впереди выбиты — очень
страшное лицо. Совершенно дико всё это… Он понизил
голос до шёпота и таинственно сказал...
Он хотел написать матери, чтобы она во имя милосердного бога, в которого она верует, дала бы приют и согрела лаской несчастную, обесчещенную им женщину, одинокую, нищую и слабую, чтобы она забыла и простила все, все, все и жертвою хотя отчасти искупила
страшный грех сына; но он вспомнил, как его мать, полная, грузная старуха, в кружевном чепце, выходит утром из дома в сад, а за нею идет приживалка с болонкой, как мать
кричит повелительным
голосом на садовника и на прислугу и как гордо, надменно ее лицо, — он вспомнил об этом и зачеркнул написанное слово.
— Не иначе, — отвечали наборщики, — ведь это что ж такое. — Затем
страшная матерная ругань перекатывалась в воздухе и чей-то визгливый
голос кричал...
— Прошу не швыряться чужими вещами, которые вы украли! —
закричал Михаленко
страшным голосом и быстро сел на кровати. Глаз его еще больше вылез из орбиты, а дряблые щеки запрыгали. — Вы мерзавец! Я знаю вас, вам не в первый раз присваивать чужое. Вы в Перми свели из гостиницы чужую собаку и сидели за это в тюрьме. Арестант вы!
В одном месте на очень высоком и крутом спуске Никанор осторожно спустил лошадей до половины горы, но с половины лошади вдруг сорвались и со
страшного быстротой понесли вниз; он вздрогнул, поднял локти и
закричал диким, неистовым
голосом, какого я раньше никогда у него не слышал...
Единая мысль разбилась на тысячу мыслей, и каждая из них была сильна, и все они были враждебны. Они кружились в диком танце, а музыкою им был чудовищный
голос, гулкий, как труба, и несся он откуда-то из неведомой мне глубины. Это была бежавшая мысль, самая
страшная из змей, ибо она пряталась во мраке. Из головы, где я крепко держал ее, она ушла в тайники тела, в черную и неизведанную его глубину. И оттуда она
кричала, как посторонний, как бежавший раб, наглый и дерзкий в сознании своей безопасности.
Яков Иваныч вспомнил, что у этих людей тоже нет никакой веры и что это их нисколько не беспокоит, и жизнь стала казаться ему странною, безумною и беспросветною, как у собаки; он без шапки прошелся по двору, потом вышел на дорогу и ходил, сжав кулаки, — в это время пошел снег хлопьями, — борода у него развевалась по ветру, он всё встряхивал головой, так как что-то давило ему голову и плечи, будто сидели на них бесы, и ему казалось, что это ходит не он, а какой-то зверь, громадный,
страшный зверь, и что если он
закричит, то
голос его пронесется ревом по всему полю и лесу и испугает всех…
— Вон! —
кричит Анна Фридриховна
страшным голосом, и Ромка поспешно исчезает. Однако он успевает схватить с полу ранец: в голове у него мгновенно родилась мысль — пойти продать свои учебники на толкучке. В дверях он сталкивается со старшей сестрой Алечкой и, пользуясь случаем, щиплет ее больно за руку. Алечка входит, громко жалуясь...
Последовало непродолжительное молчание, во время которого лицо графа бледнело больше и больше. Вдруг
страшный удар в голову ошеломил Лухнова. Он упал на диван, стараясь захватить деньги — и
закричал таким пронзительно-отчаянным
голосом, которого никак нельзя было ожидать от его всегда спокойной и всегда представительной фигуры. Турбин собрал лежащие на столе остальные деньги, оттолкнул слугу, который вбежал было на помощь барину, и скорыми шагами вышел из комнаты.
К довершению досады, сзади, спереди, сбоку
кричали такие
страшные голоса, что у Ивана Андреевича разрывалось сердце.
— Ну, что
кричишь! Не признала? — говорит
страшный Кащей
голосом Вассы Сидоровой. — Няньку разбудить, что ли, хочешь? А я за тобою! К гадалке, к среднеотделенкам пойдем! Страсть занятно. Оня, Паша, все идем, ты будешь четвертая! Ну!
А оттуда идет Кто-то
страшный и хочет нас разбить, и вот Я вижу, что это очень глупо, и хочу
крикнуть: «Не надо разбивать, возьмите штопор и откупорьте!» Но у Меня нет
голоса, Я бутылка.
„Стой!” —
закричала женщина
страшным голосом, какого я не слыхивал в жизнь мою, и…
— Нельзя, нельзя! — проговорил оттуда испуганный
голос. — Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг
страшный крик — не ее крик, она не могла так
кричать, — раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
Придя в себя, перепуганная служанка вскочила на ноги и бросилась к другой соседней койке, на которой спала умопомешанная Фиона Курдюкова (28 лет), но, к ужасу служанки, Фиона тоже была мертва… Служанка с
страшным воплем кинулась к третьей больной, молодой девушке (18 лет), по имени Прасковье Снегиревой, и
закричала ей во весь
голос...
Чистое дело марш! —
закричал в это время еще новый
голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из-за них, наддал со
страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя́, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен,
закричал: «Вон!!» таким
страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что́ бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы Элен не выбежала из комнаты.