Неточные совпадения
Стародум(приметя всех смятение). Что это значит? (К Софье.) Софьюшка, друг мой, и ты мне
кажешься в смущении? Неужель мое намерение тебя огорчило? Я заступаю место отца твоего. Поверь мне, что я знаю его права. Они нейдут далее, как отвращать несчастную склонность дочери, а выбор
достойного человека зависит совершенно от ее сердца. Будь спокойна, друг мой! Твой муж, тебя
достойный, кто б он ни был, будет иметь во мне истинного друга. Поди за кого хочешь.
Понятно, что после затейливых действий маркиза де Сан-глота, который летал в городском саду по воздуху, мирное управление престарелого бригадира должно было
показаться и «благоденственным» и «удивления
достойным». В первый раз свободно вздохнули глуповцы и поняли, что жить «без утеснения» не в пример лучше, чем жить «с утеснением».
Казалось бы, ничего не могло быть проще того, чтобы ему, хорошей породы, скорее богатому, чем бедному человеку, тридцати двух лет, сделать предложение княжне Щербацкой; по всем вероятностям, его тотчас признали бы хорошею партией. Но Левин был влюблен, и поэтому ему
казалось, что Кити была такое совершенство во всех отношениях, такое существо превыше всего земного, а он такое земное низменное существо, что не могло быть и мысли о том, чтобы другие и она сама признали его
достойным ее.
— Ваше сиятельство, ей-богу, этак нельзя называть, тем более что из <них> есть многие весьма
достойные. Затруднительны положенья человека, ваше сиятельство, очень, очень затруднительны. Бывает так, что,
кажется, кругом виноват человек: а как войдешь — даже и не он.
Наблюдая за его действиями, Самгин подумал, что раньше все это
показалось бы ему смешным и не
достойным человека, которому, вероятно, не менее пятидесяти лет, а теперь вот, вспомнив полковника Васильева, он невольно и сочувственно улыбнулся дяде Мише.
Первая из них: посланник Соединенных Штатов Америки в Париже заявил русскому послу Нелидову, что, так как жена графа Ностица до замужества
показывалась в Лондоне, в аквариуме какого-то мюзик-холла, голая, с рыбьим хвостом, — дипломатический корпус Парижа не может признать эту даму
достойной быть принятой в его круге.
Ротшильд расхохотался; он,
кажется, с этих пор стал догадываться, что я не prince russe, и уже называл меня бароном; но это, я думаю, он для того поднимал меня, чтоб сделать
достойным разговаривать с ним.
Человек должен стать внутренне свободным,
достойным свободы и вечной жизни, действительно перестать быть рабом, а не надевать костюм свободного, не
казаться могущественным: он должен сознать свой грех, в котором участвовал, и религиозную связь свою с искуплением.
— После рассказанного мною,
казалось бы, должно заключить, что гоголи лишены способности летать, но некоторые,
достойные вероятия, охотники уверяли меня, что видели быстро и высоко летающих гоголей.
Вскоре после того Салов, видимо уже оставивший m-me Гартунг, переехал даже от нее на другую квартиру.
Достойная немка перенесла эту утрату с твердостью, и, как
кажется, более всего самолюбие ее, в этом случае, было оскорблено.
— «Любопытного, говорю, в грехе мало, а слез
достойного много!» — «Забавно!» — «Нынче забавно, говорю, а завтра и горько
показаться может!
Одним словом, ежели с кашинской мадеры, как в том сознались сами приказчики, с души тянет, зато кашинский подъем чувств оказался безусловно доброкачественным и
достойным похвалы. Только вот зачем приказчики прибавили: коли ежели допустить? Кто же не допускает?
Кажется, что у нас насчет рейнвейнов свободно…
В эти минуты светозарный Феб быстро выкатил на своей огненной колеснице еще выше на небо; совсем разредевший туман словно весь пропитало янтарным тоном. Картина обагрилась багрецом и лазурью, и в этом ярком, могучем освещении, весь облитый лучами солнца, в волнах реки
показался нагой богатырь с буйною гривой черных волос на большой голове. Он плыл против течения воды, сидя на
достойном его могучем красном коне, который мощно рассекал широкою грудью волну и сердито храпел темно-огненными ноздрями.
Кроме двадцати избранных казаков, которые, по его же просьбе, ни на шаг не отстанут от него, я послал ротмистра Лорис-Меликова,
достойного, отличного и очень умного офицера, говорящего по-татарски, знающего хорошо Хаджи-Мурата, который,
кажется, тоже вполне доверяет ему.
Соблазны власти и всего того, что она дает, и богатства, почестей, роскошной жизни, представляются
достойной целью деятельности людей только до тех пор, пока она не достигнута, но тотчас, как скоро человек достигает их, обличают свою пустоту и теряют понемногу свою притягательную силу, как облака, которые имеют форму и красоту только издали: стоит только вступить в них чтобы исчезло всё то, что
казалось в них прекрасным.
«И вот они собрались, чтобы придумать казнь,
достойную преступления… Хотели разорвать его лошадьми — и это
казалось мало им; думали пустить в него всем по стреле, но отвергли и это; предлагали сжечь его, но дым костра не позволил бы видеть его мучений; предлагали много — и не находили ничего настолько хорошего, чтобы понравилось всем. А его мать стояла перед ними на коленях и молчала, не находя ни слез, ни слов, чтобы умолять о пощаде. Долго говорили они, и вот один мудрец сказал, подумав долго...
Глядя в зеркало на свое взволнованное лицо, на котором крупные и сочные губы
казались еще краснее от бледности щек, осматривая свой пышный бюст, плотно обтянутый шелком, она почувствовала себя красивой и
достойной внимания любого мужчины, кто бы он ни был. Зеленые камни, сверкавшие в ее ушах, оскорбляли ее, как лишнее, и к тому же ей
показалось, что их игра ложится ей на щеки тонкой желтоватой тенью. Она вынула из ушей изумруды, заменив их маленькими рубинами, думая о Смолине — что это за человек?
А Раиса, в своем вековечном черном шерстяном платьице, мне вдруг
показалась прелестной и
достойной самой преданной любви!
Вот
показалась из-за рогожи другая голова, женская, розовая, фантастическая головка,
достойная кисти Рафаэля, с детской полусонной, полупечальной, полурадостной, невыразимой улыбкой на устах; она прилегла на плечо старика так беспечно и доверчиво, как ложится капля росы небесной на листок, иссушенный полднем, измятый грозою и стопами прохожего, и с первого взгляда можно было отгадать, что это отец и дочь, ибо в их взаимных ласках дышала одна печаль близкой разлуки, без малейших оттенок страсти, святая печаль, попечительное сожаление отца, опасения балованной, любимой дочери.
Легенда эта (в смысле результата) всегда
казалась мне
достойной вероятия, и я вполне искренно думал, что человек, зарезавший драгоценную курицу, был глупый человек и совершенно правильно за свою глупость пострадал.
Начинаю с того самого случая, как он
показался первому человеку, который обнаружил в нем нечто
достойное наблюдения.
Ей
казалось, что она уже недостаточно молода для меня, недостаточно трудолюбива и энергична, чтобы начать новую жизнь, и она часто говорила с мужем о том, что мне нужно жениться на умной,
достойной девушке, которая была бы хорошей хозяйкой, помощницей, — и тотчас же добавляла, что во всем городе едва ли найдется такая девушка.
Он был рожден под гибельной звездой,
С желаньями безбрежными, как вечность.
Они так часто спорили с душой
И отравили лучших дней беспечность.
Они летали над его главой,
Как царская корона; но без власти
Венец
казался бременем, и страсти,
Впервые пробудясь, живым огнем
Прожгли алтарь свой, не найдя кругом
Достойной жертвы, — и в пустыне света
На дружний зов не встретил он ответа.
Возвратясь с вечера, который нам
показался прекрасным балом, я во всю остальную ночь не мог заснуть от любви, и утро застало меня сидящим у окна и мечтающим о ней. Я обдумывал план, как я стану учиться без помощи учителей, сделаюсь очень образованным человеком и явлюсь к ней вполне
достойный ее внимания. А пока… пока я хотел ей написать об этом, так как я был твердо уверен, что одна подобная решимость с моей стороны непременно должна быть ей очень приятна.
За всю жизнь этот вопрос представился ему в это утро, вероятно, впервые, а судя по выражению лица, легкомысленному и безразличному, не
казался ему важным и
достойным размышления.
— Почему ж, мне
кажется, не хвалить хорошего и в неприятеле? Батюшка рассказывал мне, что Петр — великий государь,
достойный поравняться с нашим Карлом. Имел ли ты когда-нибудь счастье, добрый странник, видеть его?
Кажется, до конца моей жизни я не забуду этой ужасной картины,
достойной кисти, увы, покойного Верещагина, как протест против страшного общечеловеческого зла — войны.
Одно из таковых, как мне
кажется, весьма интересное событие, —
достойное внимания по своей образности и по полноте объяснения, — я нашел в принадлежащих мне отрывочных записках одного лица, пользовавшегося особенным вниманием весьма известного общественного деятеля и писателя, Андрея Николаевича Муравьева. Там оно значится под заглавием: «Событие о сеножатех».
Но как те люди, которые
казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, т. е. его чувство, так и те несчастные, которые очевидно не понимали этого, — все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что он без малейшего усилия, сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем всё, чтò было хорошего и
достойного любви.
Мне
кажется только, что христианская любовь к ближнему, любовь к врагам,
достойнее, отраднее и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.