Неточные совпадения
Однако, волей Божией,
Недолго он поцарствовал, —
Скончался старый
князь,
Приехал князь молоденькой,
Прогнал того полковника.
Прогнал его помощника,
Контору всю прогнал...
― Ну, как же! Ну,
князь Чеченский, известный. Ну, всё равно. Вот он всегда на бильярде играет. Он еще года три тому назад не был в шлюпиках и храбрился. И сам других шлюпиками называл. Только
приезжает он раз, а швейцар наш… ты знаешь, Василий? Ну, этот толстый. Он бонмотист большой. Вот и спрашивает
князь Чеченский у него: «ну что, Василий, кто да кто
приехал? А шлюпики есть?» А он ему говорит: «вы третий». Да, брат, так-то!
Вскоре
приехал князь Калужский и Лиза Меркалова со Стремовым. Лиза Меркалова была худая брюнетка с восточным ленивым типом лица и прелестными, неизъяснимыми, как все говорили, глазами. Характер ее темного туалета (Анна тотчас же заметила и оценила это) был совершенно соответствующий ее красоте. Насколько Сафо была крута и подбориста, настолько Лиза была мягка и распущенна.
Нынче вечером ждали с поезда Степана Аркадьича, и старый
князь писал, что, может быть, и он
приедет.
Она, счастливая, довольная после разговора с дочерью, пришла к
князю проститься по обыкновению, и хотя она не намерена была говорить ему о предложении Левина и отказе Кити, но намекнула мужу на то, что ей кажется дело с Вронским совсем конченным, что оно решится, как только
приедет его мать. И тут-то, на эти слова,
князь вдруг вспылил и начал выкрикивать неприличные слова.
— Вот и я, — сказал
князь. — Я жил за границей, читал газеты и, признаюсь, еще до Болгарских ужасов никак не понимал, почему все Русские так вдруг полюбили братьев Славян, а я никакой к ним любви не чувствую? Я очень огорчался, думал, что я урод или что так Карлсбад на меня действует. Но,
приехав сюда, я успокоился, я вижу, что и кроме меня есть люди, интересующиеся только Россией, а не братьями Славянами. Вот и Константин.
Левин не сел в коляску, а пошел сзади. Ему было немного досадно на то, что не
приехал старый
князь, которого он чем больше знал, тем больше любил, и на то, что явился этот Васенька Весловский, человек совершенно чужой и лишний. Он показался ему еще тем более чуждым и лишним, что, когда Левин подошел к крыльцу, у которого собралась вся оживленная толпа больших и детей, он увидал, что Васенька Весловский с особенно ласковым и галантным видом целует руку Кити.
Раз
приезжает сам старый
князь звать нас на свадьбу: он отдавал старшую дочь замуж, а мы были с ним кунаки: так нельзя же, знаете, отказаться, хоть он и татарин. Отправились. В ауле множество собак встретило нас громким лаем. Женщины, увидя нас, прятались; те, которых мы могли рассмотреть в лицо, были далеко не красавицы. «Я имел гораздо лучшее мнение о черкешенках», — сказал мне Григорий Александрович. «Погодите!» — отвечал я, усмехаясь. У меня было свое на уме.
После нас
приехал какой-то
князь, послал в лавку за шампанским, нет ни одной бутылки во всем городе, всё офицеры выпили.
Несмотря на то, что княгиня поцеловала руку бабушки, беспрестанно называла ее ma bonne tante, [моя добрая тетушка (фр.).] я заметил, что бабушка была ею недовольна: она как-то особенно поднимала брови, слушая ее рассказ о том, почему
князь Михайло никак не мог сам
приехать поздравить бабушку, несмотря на сильнейшее желание; и, отвечая по-русски на французскую речь княгини, она сказала, особенно растягивая свои слова...
— Очень вам благодарна, моя милая, за вашу внимательность; а что
князь Михайло не
приехал, так что ж про то и говорить… у него всегда дел пропасть, да и то сказать, что ему за удовольствие с старухой сидеть?
— Отчего это наша милая Наталья Николаевна не
приехала? — спросил вдруг
князь Иван Иваныч после минутного молчания.
Тогда еще из Петербурга только что
приехал камер-юнкер
князь Щегольской… протанцевал со мной мазурку и на другой же день хотел
приехать с предложением; но я сама отблагодарила в лестных выражениях и сказала, что сердце мое принадлежит давно другому.
Приезжали князь и княгиня с семейством:
князь, седой старик, с выцветшим пергаментным лицом, тусклыми навыкате глазами и большим плешивым лбом, с тремя звездами, с золотой табакеркой, с тростью с яхонтовым набалдашником, в бархатных сапогах; княгиня — величественная красотой, ростом и объемом женщина, к которой, кажется, никогда никто не подходил близко, не обнял, не поцеловал ее, даже сам
князь, хотя у ней было пятеро детей.
— Аркадий Макарович, мы оба, я и благодетель мой,
князь Николай Иванович, приютились у вас. Я считаю, что мы
приехали к вам, к вам одному, и оба просим у вас убежища. Вспомните, что почти вся судьба этого святого, этого благороднейшего и обиженного человека в руках ваших… Мы ждем решения от вашего правдивого сердца!
Я еще его не отослал, но именно
приехал сказать кое-что об этом
князю…
— От двух до трех. И представьте, когда я выходил,
приезжал князь…
В первый раз молодой Версилов
приезжал с сестрой, с Анной Андреевной, когда я был болен; про это я слишком хорошо помнил, равно и то, что Анна Андреевна уже закинула мне вчера удивительное словечко, что, может быть, старый
князь остановится на моей квартире… но все это было так сбито и так уродливо, что я почти ничего не мог на этот счет придумать.
— Ее квартира, вся квартира ее уже целый год.
Князь только что
приехал, у ней и остановился. Да и она сама всего только четыре дня в Петербурге.
— А вчера, вы только уехали от
князя Корчагина, — сказал извозчик, полуоборачивая свою крепкую загорелую шею в белом вороте рубахи, — и я
приехал, а швейцар говорит: «только вышли».
Так жила она до 16-ти лет. Когда же ей минуло 16 лет, к ее барышням
приехал их племянник — студент, богатый
князь, и Катюша, не смея ни ему ни даже себе признаться в этом, влюбилась в него. Потом через два года этот самый племянник заехал по дороге на войну к тетушкам, пробыл у них четыре дня и накануне своего отъезда соблазнил Катюшу и, сунув ей в последний день сторублевую бумажку, уехал. Через пять месяцев после его отъезда она узнала наверное, что она беременна.
Управляющий писал, что ему, Нехлюдову, необходимо самому
приехать, чтобы утвердиться в правах наследства и, кроме того, решить вопрос о том, как продолжать хозяйство: так ли, как оно велось при покойнице, или, как он это и предлагал покойной княгине и теперь предлагает молодому
князю, увеличить инвентарь и всю раздаваемую крестьянам землю обрабатывать самим.
Рагожинские
приехали одни, без детей, — детей у них было двое: мальчик и девочка, — и остановились в лучшем номере лучшей гостиницы. Наталья Ивановна тотчас же поехала на старую квартиру матери, но, не найдя там брата и узнав от Аграфены Петровны, что он переехал в меблированные комнаты, поехала туда. Грязный служитель, встретив ее в темном, с тяжелым запахом, днем освещавшемся коридоре, объявил ей, что
князя нет дома.
Но прежде просил Кирила Петровича
приехать к нему в гости с Марьей Кириловной, и гордый Троекуров обещался, ибо, взяв в уважение княжеское достоинство, две звезды и три тысячи душ родового имения, он до некоторой степени почитал
князя Верейского себе равным.
В тридцати верстах от него находилось богатое поместие
князя Верейского.
Князь долгое время находился в чужих краях, всем имением его управлял отставной майор, и никакого сношения не существовало между Покровским и Арбатовым. Но в конце мая месяца
князь возвратился из-за границы и
приехал в свою деревню, которой отроду еще не видал. Привыкнув к рассеянности, он не мог вынести уединения и на третий день по своем приезде отправился обедать к Троекурову, с которым был некогда знаком.
Не успели мы пересказать и переслушать половину похождений, как вдруг адъютанты засуетились, гарнизонные офицеры вытянулись, квартальные оправились; дверь отворилась торжественно — и маленький
князь Сергий Михайлович Голицын взошел en grande tenue, [в парадной форме (фр.).] лента через плечо; Цынский в свитском мундире, даже аудитор Оранский надел какой-то светло-зеленый статско-военный мундир для такой радости. Комендант, разумеется, не
приехал.
— Я за этим к вам
приехал. Надобно что-нибудь сделать, съездите к
князю, узнайте, в чем дело, попросите мне дозволение его увидеть.
Государь
приехал в Москву взбешенный, послал министра двора
князя Волконского намылить Филарету голову и грозился его отправить митрополитом в Грузию.
Золотухиной, которая вообще в своих предприятиях была удачлива, посчастливилось и на этот раз. Когда она явилась в Отраду, супруги были одни и скучали. Впрочем,
князь, услышав, что
приехала «в гости» какая-то вдова Золотухина, да притом еще Марья Маревна, хотел было ощетиниться, но, по счастью, Селина Архиповна была в добром расположении духа и приказала просить.
Владелец Отрады,
князь Андрей Владимирыч Кузьмин-Перекуров, по зимам обыкновенно жил в своем доме в Москве, а летом
приезжал в Отраду вместе с женой, бывшей французской актрисой, Селиной Архиповной Бульмишь.
Петербургская знать во главе с великими
князьями специально
приезжала из Петербурга съесть тестовского поросенка, раковый суп с расстегаями и знаменитую гурьевскую кашу, которая, кстати сказать, ничего общего с Гурьинским трактиром не имела, а была придумана каким-то мифическим Гурьевым.
Дня через два, когда Долгоруков отсутствовал, у подъезда дома остановилась подвода с сундуками и чемоданами, следом за ней в карете
приехал лорд со своим секретарем-англичанином и приказал вносить вещи прямо в кабинет
князя…
Прежде всех, перед вечером,
приехал Ипполит и, чувствуя себя гораздо лучше, пожелал подождать
князя на террасе.
—
Князь, — обратилась к нему вдруг Нина Александровна, — я хотела вас спросить (для того, собственно, и попросила вас сюда), давно ли вы знаете моего сына? Он говорил, кажется, что вы только сегодня откуда-то
приехали?
— Ну, что же? — сказал
князь, как бы очнувшись. — Ах да! Ведь вы знаете сами, Лебедев, в чем наше дело: я
приехал по вашему же письму. Говорите.
— Мы
приехали в Люцерн, и меня повезли по озеру. Я чувствовал, как оно хорошо, но мне ужасно было тяжело при этом, — сказал
князь.
— Это я сам вчера написал, сейчас после того, как дал вам слово, что
приеду к вам жить,
князь. Я писал это вчера весь день, потом ночь и кончил сегодня утром; ночью под утро я видел сон…
— Это, Гаврила Ардалионыч, — начал конфиденциально и почти фамильярно камердинер, — докладываются, что
князь Мышкин и барыни родственник,
приехал с поездом из-за границы, и узелок в руке, только…
— Да, для нее, — тихо ответил
князь, грустно и задумчиво склонив голову и не подозревая, каким сверкающим взглядом глянула на него Аглая, — для нее, чтобы только узнать… Я не верю в ее счастье с Рогожиным, хотя… одним словом, я не знаю, что бы я мог тут для нее сделать и чем помочь, но я
приехал.
— Я
приехал не для того, чтобы жениться, — ответил
князь.
Этот демон шепнул ему в Летнем саду, когда он сидел, забывшись, под липой, что если Рогожину так надо было следить за ним с самого утра и ловить его на каждом шагу, то, узнав, что он не поедет в Павловск (что уже, конечно, было роковым для Рогожина сведением), Рогожин непременно пойдет туда, к тому дому, на Петербургской, и будет непременно сторожить там его,
князя, давшего ему еще утром честное слово, что «не увидит ее», и что «не затем он в Петербург
приехал».
Наконец, я должен теперь узнать, что брат Михайло
приехал домой. На последней почте было от них письмо из Пскова уже, 11 октября они пустились в Петербург. В Пскове он виделся с
князем Петром Вяземским, который тотчас к нему [явился], лишь только узнал, что он там…
Перед отъездом, на вечере у того же
князя Голицына, встретился я с А. И. Тургеневым, который незадолго до того
приехал в Москву.
Князь исполнил ее желание и сам первый сделал визит Есперу Иванычу; тот, хоть не очень скоро, тоже
приехал к нему.
— Нелли! Вся надежда теперь на тебя! Есть один отец: ты его видела и знаешь; он проклял свою дочь и вчера приходил просить тебя к себе вместо дочери. Теперь ее, Наташу (а ты говорила, что любишь ее!), оставил тот, которого она любила и для которого ушла от отца. Он сын того
князя, который
приезжал, помнишь, вечером ко мне и застал еще тебя одну, а ты убежала от него и потом была больна… Ты ведь знаешь его? Он злой человек!
То есть заплачу за тебя; я уверен, что он прибавил это нарочно. Я позволил везти себя, но в ресторане решился платить за себя сам. Мы
приехали.
Князь взял особую комнату и со вкусом и знанием дела выбрал два-три блюда. Блюда были дорогие, равно как и бутылка тонкого столового вина, которую он велел принести. Все это было не по моему карману. Я посмотрел на карту и велел принести себе полрябчика и рюмку лафиту.
Князь взбунтовался.
Но удивительнее всего, что
князь поверил всему этому совершенно и даже
приехал в Васильевское единственно по этой причине, вследствие какого-то анонимного доноса, присланного к нему в Петербург из провинции.
Она хвалилась и с торжеством рассказывала, что
князь, важный человек, генерал и ужасно богатый, сам
приезжал просить согласия ее барышни, и она, Мавра, собственными ушами это слышала, и вдруг, теперь, все пошло прахом.
Прошло несколько лет, как вдруг в соседнее имение, село Васильевское, в котором считалось девятьсот душ,
приехал из Петербурга помещик,
князь Петр Александрович Валковский.
Он выжил уже почти год в изгнании, в известные сроки писал к отцу почтительные и благоразумные письма и наконец до того сжился с Васильевским, что когда
князь на лето сам
приехал в деревню (о чем заранее уведомил Ихменевых), то изгнанник сам стал просить отца позволить ему как можно долее остаться в Васильевском, уверяя, что сельская жизнь — настоящее его назначение.