Неточные совпадения
Когда, на другое утро, молодые пришли с конфектами на поклон, Негров был весел, подарил новобрачным сто
рублей и сказал повару, случившемуся тут: «Учись, осел, люблю
наказать, люблю и жаловать: служил хорошо, и ему хорошо».
Все в этом хозяйничанье основывалось на случайности, на том, что дедушка захватывал ту, а не другую горсть мякины; но эта случайность составляла один из тех жизненных эпизодов, совокупность которых заставляла говорить: в сельском хозяйстве вздохнуть некогда; сельское хозяйство такое дело, что только на минутку ты от него отвернись, так оно тебя
рублем по карману
наказало.
—
Накажи меня бог, считал и даже в книжку записал: за всю дорогу простояли мы лишних тридцать четыре часа. Доведете вы, господа, до той точки, что у меня или быки подохнут, или мне за мясо, когда до места доеду, и двух
рублей не дадут. Это не езда, а чистое разоренье!
Дён через пять посланный воротился за сулеными
рублями. Сказал, что Алексея в Поромовой нет, поехал-де в город, а где теперь, не знают. Что
наказывала, все сказал старику Лохматому, а тот обещал, как только воротится сын, тотчас его в Комаров прислать.
Ширялов. Да что! поминутно плачу за него, поминутно: тому сотню, тому две; портному тысячу
рублей недавно заплатил. Легко ли дело! да я в десять лет на тысячу-то
рублей не изношу! А у него фрак — не фрак, жилет — не жилет. То есть истинно по грехам бог
наказывает! (Почти шопотом). Однех перчаток прошлую зиму на триста
рублей забрал — ей-богу, на триста!
— Хозяину выкупу мало пятьсот
рублей. Он сам за тебя двести
рублей заплатил. Ему Кази-Мугамед был должен. Он тебя за долг взял. Три тысячи
рублей, меньше нельзя пустить. А не напишешь, в яму посадят,
наказывать будут плетью.
— Да ищи того суда, как Франклина в море: по суду-то на сто
рублей оштрафуют, а без суда на пять тысяч
накажут, как пить дадут. Нет, если бы это написать, да за границей напечатать.
— Фу, пусто вам будь! — воскликнул майор, — вы, канальи, этак просто задавите! — И он, выскочив из кибитки, скомандовал к кабаку, купил ведро водки, распил ее со старыми товарищами и
наказал им служить верой и правдой и слушаться начальства, дал старшему из своего скудного кошелька десять
рублей и сел в повозку; но, садясь, он почувствовал в ногах у себя что-то теплое и мягкое, живое и слегка визжащее.
— Нету у меня
рубля. Я тебе, Семен Митрич, как перед богом: дай ты мне ружье, похожу нынче с Игнашкой и опять тебе его принесу.
Накажи меня бог, принесу. Ежели не принесу, чтоб мне ни на том, ни на этом свете счастья не было.
— Да спросите Наталью Семеновну… он сватался и был даже ее женихом, несмотря на то, что ей сорок семь лет и она далеко не богата, — он сумел
наказать и ее на тысячу
рублей…
— Которое ежели хорошее, то, мол, надо дать
рубля по три, похуже — то подешевле. Это они (отец и мать)
наказывали, мол, чтобы ты беспременно прислала хорошего, — потому что жених хорошего роду, чтобы еще не обиделся на худом сукне, от сестры не отказался.