Неточные совпадения
Княгиня же, со свойственною женщинам привычкой обходить вопрос, говорила, что Кити слишком молода, что Левин ничем
не показывает, что
имеет серьезные намерения, что Кити
не имеет к нему привязанности, и другие доводы; но
не говорила
главного, того, что она ждет лучшей партии для дочери, и что Левин несимпатичен ей, и что она
не понимает его.
Кроме того, хотя он долго жил в самых близких отношениях к мужикам как хозяин и посредник, а
главное, как советчик (мужики верили ему и ходили верст за сорок к нему советоваться), он
не имел никакого определенного суждения о народе, и на вопрос, знает ли он народ, был бы в таком же затруднении ответить, как на вопрос, любит ли он народ.
— Да, но ты
не забудь, чтò ты и чтò я… И кроме того, — прибавила Анна, несмотря на богатство своих доводов и на бедность доводов Долли, как будто всё-таки сознаваясь, что это нехорошо, — ты
не забудь
главное, что я теперь нахожусь
не в том положении, как ты. Для тебя вопрос: желаешь ли ты
не иметь более детей, а для меня: желаю ли
иметь я их. И это большая разница. Понимаешь, что я
не могу этого желать в моем положении.
— Итак, я продолжаю, — сказал он, очнувшись. —
Главное же то, что работая, необходимо
иметь убеждение, что делаемое
не умрет со мною, что у меня будут наследники, — а этого у меня нет. Представьте себе положение человека, который знает вперед, что дети его и любимой им женщины
не будут его, а чьи-то, кого-то того, кто их ненавидит и знать
не хочет. Ведь это ужасно!
— Самолюбия, — сказал Левин, задетый за живое словами брата, — я
не понимаю. Когда бы в университете мне сказали, что другие понимают интегральное вычисление, а я
не понимаю, тут самолюбие. Но тут надо быть убежденным прежде, что нужно
иметь известные способности для этих дел и,
главное, в том, что все эти дела важны очень.
― Да я тебе говорю, что это
не имеет ничего общего. Они отвергают справедливость собственности, капитала, наследственности, а я,
не отрицая этого
главного стимула (Левину было противно самому, что он употреблял такие слова, но с тех пор, как он увлекся своею работой, он невольно стал чаще и чаще употреблять нерусские слова), хочу только регулировать труд.
Узнав все эти подробности, княгиня
не нашла ничего предосудительного в сближении своей дочери с Варенькой, тем более что Варенька
имела манеры и воспитание самые хорошие: отлично говорила по-французски и по-английски, а
главное — передала от г-жи Шталь сожаление, что она по болезни лишена удовольствия познакомиться с княгиней.
Левину было досадно и то, что ему помешали стрелять, и то, что увязили его лошадей, и то,
главное, что, для того чтобы выпростать лошадей, отпречь их, ни Степан Аркадьич, ни Весловский
не помогали ему и кучеру, так как
не имели ни тот, ни другой ни малейшего понятия, в чем состоит запряжка.
«Что бы я был такое и как бы прожил свою жизнь, если б
не имел этих верований,
не знал, что надо жить для Бога, а
не для своих нужд? Я бы грабил, лгал, убивал. Ничего из того, что составляет
главные радости моей жизни,
не существовало бы для меня». И, делая самые большие усилия воображения, он всё-таки
не мог представить себе того зверского существа, которое бы был он сам, если бы
не знал того, для чего он жил.
— Отчего же и
не пойти, если весело. Ça ne tire pas à conséquence. [Это
не может
иметь последствий.] Жене моей от этого
не хуже будет, а мне будет весело.
Главное дело — блюди святыню дома. В доме чтобы ничего
не было. А рук себе
не завязывай.
Он был ловкий придворный, большой хитрец, и больше ничего; в делах толку
не знал, ума
не имел, а умел вести свои собственные дела: тут уж никто
не мог его оседлать, а ведь это
главное.
Эта уверенность, вызывая в нем чувство гордости, в то же время и все более ощутимо тревожила: нужно
иметь это «
главное», а оно все еще
не слагалось из его пестрого опыта.
Катерина Николаевна стремительно встала с места, вся покраснела и — плюнула ему в лицо. Затем быстро направилась было к двери. Вот тут-то дурак Ламберт и выхватил револьвер. Он слепо, как ограниченный дурак, верил в эффект документа, то есть —
главное —
не разглядел, с кем
имеет дело, именно потому, как я сказал уже, что считал всех с такими же подлыми чувствами, как и он сам. Он с первого слова раздражил ее грубостью, тогда как она, может быть, и
не уклонилась бы войти в денежную сделку.
У англичан сначала
не было положительной войны с кафрами, но между тем происходили беспрестанные стычки. Может быть, англичане успели бы в самом начале прекратить их, если б они в переговорах
имели дело со всеми или по крайней мере со многими главнейшими племенами; но они сделали ошибку, обратясь в сношениях своих к предводителям одного
главного племени, Гаики.
Англичанин, раздав положенное число Евангелий, уже больше
не раздавал и даже
не говорил речей. Тяжелое зрелище и,
главное, удушливый воздух, очевидно, подавили и его энергию, и он шел по камерам, только приговаривая «all right» [«прекрасно»] на донесения смотрителя, какие были арестанты в каждой камере. Нехлюдов шел как во сне,
не имея силы отказаться и уйти, испытывая всё ту же усталость и безнадёжность.
«В-третьих, в заключительном слове своем председатель, вопреки категорического требования 1 пункта 801 статьи Устава уголовного судопроизводства,
не разъяснил присяжным заседателям, из каких юридических элементов слагается понятие о виновности и
не сказал им, что они
имеют право, признав доказанным факт дачи Масловою яду Смелькову,
не вменить ей это деяние в вину за отсутствием у нее умысла на убийство и таким образом признать ее виновною
не в уголовном преступлении, а лишь в проступке — неосторожности, последствием коей, неожиданным для Масловой, была смерть купца», Это вот
главное.
Привалов задумался; совет
имел за себя много подкупающих обстоятельств,
главное из которых Антонида Ивановна великодушно обошла молчанием, — Именно, к трем причинам, которые требовали присутствия Привалова в Узле, она
не прибавила самой себя. Это великодушие и эта покорность победили Привалова.
— Я
не выставляю подсудимого каким-то идеальным человеком, — говорил Веревкин. — Нет, это самый обыкновенный смертный,
не чуждый общих слабостей… Но он попал в скверную историю, которая походила на игру кошки с мышкой. Будь на месте Колпаковой другая женщина, тогда Бахарев
не сидел бы на скамье подсудимых! Вот
главная мысль, которая должна лечь в основание вердикта присяжных. Закон карает злую волю и бесповоротную испорченность, а здесь мы
имеем дело с несчастным случаем, от которого никто
не застрахован.
Привалов перезнакомился кое с кем из клубных игроков и, как это бывает со всеми начинающими, нашел, что, право, это были очень хорошие люди и с ними было иногда даже весело; да и самая игра, конечно, по маленькой, просто для препровождения времени,
имела много интересного, а
главное, время за сибирским вистом с винтом летело незаметно;
не успел оглянуться, а уж на дворе шесть часов утра.
— Из любопытства, Александр Павлыч, из любопытства. Таким образом, дворянская опека всегда будет в наших руках, и она нам пригодится… Дальше. Теперь для вас самое
главное неудобство заключается в том, что вас, опекунов, двое, и из этого никогда ничего
не выйдет. Стоит отыскаться Титу Привалову, который как совершеннолетний
имеет право выбирать себе опекуна сам, и тогда положение ваше и Ляховского сильно пошатнется: вы потеряете все разом…
Главная особенность так называемых коллективных реальностей заключается в том, что они
не имеют экзистенциального центра,
не могут страдать или радоваться.
— Подождите, милая Катерина Осиповна, я
не сказала
главного,
не сказала окончательного, что решила в эту ночь. Я чувствую, что, может быть, решение мое ужасно — для меня, но предчувствую, что я уже
не переменю его ни за что, ни за что, во всю жизнь мою, так и будет. Мой милый, мой добрый, мой всегдашний и великодушный советник и глубокий сердцеведец и единственный друг мой, какого я только
имею в мире, Иван Федорович, одобряет меня во всем и хвалит мое решение… Он его знает.
Подробнее на этот раз ничего
не скажу, ибо потом все объяснится; но вот в чем состояла
главная для него беда, и хотя неясно, но я это выскажу; чтобы взять эти лежащие где-то средства, чтобы
иметь право взять их, надо было предварительно возвратить три тысячи Катерине Ивановне — иначе «я карманный вор, я подлец, а новую жизнь я
не хочу начинать подлецом», — решил Митя, а потому решил перевернуть весь мир, если надо, но непременно эти три тысячи отдать Катерине Ивановне во что бы то ни стало и прежде всего.
Затем, представив свои соображения, которые я здесь опускаю, он прибавил, что ненормальность эта усматривается,
главное,
не только из прежних многих поступков подсудимого, но и теперь, в сию даже минуту, и когда его попросили объяснить, в чем же усматривается теперь, в сию-то минуту, то старик доктор со всею прямотой своего простодушия указал на то, что подсудимый, войдя в залу, «
имел необыкновенный и чудный по обстоятельствам вид, шагал вперед как солдат и держал глаза впереди себя, упираясь, тогда как вернее было ему смотреть налево, где в публике сидят дамы, ибо он был большой любитель прекрасного пола и должен был очень много думать о том, что теперь о нем скажут дамы», — заключил старичок своим своеобразным языком.
В среднем течении Ли-Фудзин проходит у подножия так называемых Черных скал. Здесь река разбивается на несколько проток, которые
имеют вязкое дно и илистые берега. Вследствие засоренности
главного русла вода
не успевает пройти через протоки и затопляет весь лес. Тогда сообщение по тропе прекращается. Путники, которых случайно застанет здесь непогода, карабкаются через скалы и в течение целого дня успевают пройти
не более 3 или 4 км.
Прежде были только отдельные личности, предвещавшие его; они были исключениями и, как исключения, чувствовали себя одинокими, бессильными, и от этого бездействовали, или унывали, или экзальтировались, романтизировали, фантазировали, то есть
не могли
иметь главной черты этого типа,
не могли
иметь хладнокровной практичности, ровной и расчетливой деятельности, деятельной рассудительности.
Да, в жизни есть пристрастие к возвращающемуся ритму, к повторению мотива; кто
не знает, как старчество близко к детству? Вглядитесь, и вы увидите, что по обе стороны полного разгара жизни, с ее венками из цветов и терний, с ее колыбелями и гробами, часто повторяются эпохи, сходные в
главных чертах. Чего юность еще
не имела, то уже утрачено; о чем юность мечтала, без личных видов, выходит светлее, спокойнее и также без личных видов из-за туч и зарева.
Года через два-три исправник или становой отправляются с попом по деревням ревизовать, кто из вотяков говел, кто нет и почему нет. Их теснят, сажают в тюрьму, секут, заставляют платить требы; а
главное, поп и исправник ищут какое-нибудь доказательство, что вотяки
не оставили своих прежних обрядов. Тут духовный сыщик и земский миссионер подымают бурю, берут огромный окуп, делают «черная дня», потом уезжают, оставляя все по-старому, чтоб
иметь случай через год-другой снова поехать с розгами и крестом.
Падение князя А. Н. Голицына увлекло Витберга; все опрокидывается на него, комиссия жалуется, митрополит огорчен, генерал-губернатор недоволен. Его ответы «дерзки» (в его деле дерзость поставлена в одно из
главных обвинений); его подчиненные воруют, — как будто кто-нибудь находящийся на службе в России
не ворует. Впрочем, вероятно, что у Витберга воровали больше, чем у других: он
не имел никакой привычки заведовать смирительными домами и классными ворами.
Немецкая наука, и это ее
главный недостаток, приучилась к искусственному, тяжелому, схоластическому языку своему именно потому, что она жила в академиях, то есть в монастырях идеализма. Это язык попов науки, язык для верных, и никто из оглашенных его
не понимал; к нему надобно было
иметь ключ, как к шифрованным письмам. Ключ этот теперь
не тайна; понявши его, люди были удивлены, что наука говорила очень дельные вещи и очень простые на своем мудреном наречии; Фейербах стал первый говорить человечественнее.
Все партии и оттенки мало-помалу разделились в мире мещанском на два
главные стана: с одной стороны, мещане-собственники, упорно отказывающиеся поступиться своими монополиями, с другой — неимущие мещане, которые хотят вырвать из их рук их достояние, но
не имеют силы, то есть, с одной стороны, скупость, с другой — зависть.
Песня нам нравилась, но объяснила мало. Брат прибавил еще, что царь ходит весь в золоте, ест золотыми ложками с золотых тарелок и,
главное, «все может». Может придти к нам в комнату, взять, что захочет, и никто ему ничего
не скажет. И этого мало: он может любого человека сделать генералом и любому человеку огрубить саблей голову или приказать, чтобы отрубили, и сейчас огрубят… Потому что царь «
имеет право»…
Новая религиозная философия
имеет главной своей опорой
не индийский трансцендентализм, всегда акосмический, а греческий реализм.
И эта мысль
имела успех; по крайней мере до последнего времени
главным занятием ссыльных на Сахалине считалось сельское хозяйство и колония
не переставала называться сельскохозяйственной.
И в самом деле неинтересно глядеть: в окно видны грядки с капустною рассадой, около них безобразные канавы, вдали маячит тощая, засыхающая лиственница. Охая и держась за бока, вошел хозяин и стал мне жаловаться на неурожаи, холодный климат, нехорошую, землю. Он благополучно отбыл каторгу и поселение,
имел теперь два дома, лошадей и коров, держал много работников и сам ничего
не делал, был женат на молоденькой, а
главное, давно уже
имел право переселиться на материк — и все-таки жаловался.
Но в этом его новом состоянии все-таки еще остается
главный элемент ссылки: он
не имеет права вернуться на родину.
В этом отношении декорацию пополняет еще одно великолепное растение из семейства зонтичных, которое, кажется,
не имеет на русском языке названия: прямой ствол вышиною до десяти футов и толщиною в основании три дюйма, пурпурово-красный в верхней части, держит на себе зонтик до одного фута в поперечнике; около этого
главного зонта группируются 4–6 зонтов меньшего размера, придающие растению вид канделябра.
Чтобы облегчить мой труд и сократить время, мне любезно предлагали помощников, но так как, делая перепись, я
имел главною целью
не результаты ее, а те впечатления, которые дает самый процесс переписи, то я пользовался чужою помощью только в очень редких случаях.
Если они
не открыли входа в Амур, то потому, что
имели в своем распоряжении самые скудные средства для исследования, а
главное, — как гениальные люди, подозревали и почти угадывали другую правду и должны были считаться с ней.
Я полагал прежде, что куличков-воробьев считать третьим, самым меньшим видом болотного курахтана (о котором сейчас буду говорить), основываясь на том, что они чрезвычайно похожи на осенних курахтанов пером и статями, и также на том, что к осени кулички-воробьи почти всегда смешиваются в одну стаю с курахтанами; но, несмотря на видимую основательность этих причин, я решительно
не могу назвать куличка-воробья курахтанчиком третьего вида, потому что он
не разделяет
главной особенности болотных курахтанов, то есть самец куличка-воробья
не имеет весною гривы и
не переменяет своего пера осенью.
Но чтобы выйти из подобной борьбы непобежденным, — для этого мало и всех исчисленных нами достоинств: нужно еще
иметь железное здоровье и —
главное — вполне обеспеченное состояние, а между тем, по устройству «темного царства», — все его зло, вся его ложь тяготеет страданиями и лишениями именно только над теми, которые слабы, изнурены и
не обеспечены в жизни; для людей же сильных и богатых — та же самая ложь служит к услаждению жизни.
С другой стороны, опытность и глубокий взгляд на вещи подсказали Тоцкому очень скоро и необыкновенно верно, что он
имеет теперь дело с существом совершенно из ряду вон, что это именно такое существо, которое
не только грозит, но и непременно сделает, и,
главное, ни пред чем решительно
не остановится, тем более что решительно ничем в свете
не дорожит, так что даже и соблазнить его невозможно.
Весь секрет заключался в том, что Карачунский никогда
не стонал, что завален работой по горло, как это делают все другие, потом он умел распорядиться своим временем и,
главное, всегда
имел такой беспечный, улыбающийся вид.
— Что ж мудреного! — подхватил доктор. —
Главное дело тут, впрочем,
не в том! — продолжал он, вставая с своего места и начиная самым развязным образом ходить по комнате. — Я вот ей самой сейчас говорил, что ей надобно, как это ни печально обыкновенно для супругов бывает, надобно отказаться во всю жизнь
иметь детей!
— Жизнь вольного казака, значит, желаете
иметь, — произнес Захаревский; а сам с собой думал: «Ну, это значит шалопайничать будешь!» Вихров последними ответами очень упал в глазах его:
главное, он возмутил его своим намерением
не служить: Ардальон Васильевич службу считал для каждого дворянина такою же необходимостью, как и воздух. «Впрочем, — успокоил он себя мысленно, — если жену будет любить, так та и служить заставит!»
Николай Сергеич, за неимением кой-каких бумаг, а
главное,
не имея ни покровителей, ни опытности в хождении по таким делам, тотчас же стал проигрывать в своей тяжбе.
— Более всего надо беречь свое здоровье, — говорил он догматическим тоном, — и во-первых, и
главное, для того чтоб остаться в живых, а во-вторых, чтобы всегда быть здоровым и, таким образом, достигнуть счастия в жизни. Если вы
имеете, мое милое дитя, какие-нибудь горести, то забывайте их или лучше всего старайтесь о них
не думать. Если же
не имеете никаких горестей, то… также о них
не думайте, а старайтесь думать об удовольствиях… о чем-нибудь веселом, игривом…
Во-первых, из дружбы к тебе, это само собою; но
главное — наблюдаю Нелли, а в-третьих, друг Ваня, хочешь
не хочешь, а ты должен мне помогать, потому что ты
имеешь влияние на Нелли!..
Выслушав это, князь обрубил разом. Он встал и поклонился с таким видом, что Тебенькову тоже ничего другого
не оставалось как, в свою очередь, встать, почтительно расшаркаться и выйти из кабинета. Но оба вынесли из этого случая надлежащее для себя поучение. Князь написал на бумажке:"Франклин —
иметь в виду, как одного из
главных зачинщиков и возмутителей"; Тебеньков же, воротясь домой, тоже записал:"Франклин —
иметь в виду, дабы на будущее время избегать разговоров об нем".
— Самое
главное, сударыня, в этом разе — все силы-меры употреблять, чтоб из ребенка человек вышел. Чтобы к семейству привязанность
имел, собственность чтобы уважал, отечество любил бы. Лоза, конечно, прямо этому
не научит, но споспешествовать может.