Неточные совпадения
Бобчинский. В том самом
номере, где прошлого
года подрались проезжие офицеры.
И те и другие считали его гордецом; и те и другие его уважали за его отличные, аристократические манеры, за слухи о его победах; за то, что он прекрасно одевался и всегда останавливался в лучшем
номере лучшей гостиницы; за то, что он вообще хорошо обедал, а однажды даже пообедал с Веллингтоном [Веллингтон Артур Уэлсли (1769–1852) — английский полководец и государственный деятель; в 1815
году при содействии прусской армии одержал победу над Наполеоном при Ватерлоо.] у Людовика-Филиппа; [Людовик-Филипп, Луи-Филипп — французский король (1830–1848); февральская революция 1848
года заставила Людовика-Филиппа отречься от престола и бежать в Англию, где он и умер.] за то, что он всюду возил с собою настоящий серебряный несессер и походную ванну; за то, что от него пахло какими-то необыкновенными, удивительно «благородными» духами; за то, что он мастерски играл в вист и всегда проигрывал; наконец, его уважали также за его безукоризненную честность.
4) Если подсудимая Евфимия Бочкова не виновна по первому вопросу, то не виновна ли она в том, что 17-го января 188*
года в городе N, состоя в услужении при гостинице «Мавритания», тайно похитила из запертого чемодана постояльца той гостиницы купца Смелькова, находившегося в его
номере, 2500 рублей денег, для чего отперла чемодан на месте принесенным и подобранным ею ключом?
В углу комнаты у небольшого окна, выходившего на двор, сидел мужчина
лет под сорок, совсем закрывшись последним
номером газеты.
Через несколько
номеров журнала оказалось, что в таком эклектическом виде «Новый путь» дальше существовать не может, и был создан новый журнал «Вопросы жизни», просуществовавший всего один
год в трудных условиях начинающейся революции.
Номера все были месячные, занятые постоянными жильцами. Среди них, пока не вымерли, жили тамбовские помещики (Мосолов сам был из их числа), еще в семидесятых
годах приехавшие в Москву доживать свой век на остатки выкупных, полученных за «освобожденных» крестьян.
В соседнем флигеле дома Мосолова помещался трактир Гусенкова, а во втором и третьем этажах — меблированные комнаты. Во втором этаже
номеров было около двадцати, а в верхнем — немного меньше. В первый раз я побывал в них в 1881
году, у актера А. Д. Казакова.
Это все, что осталось от огромного барского имения и что украшало жизнь одинокого старого барина, когда-то прожигателя жизни, приехавшего в Москву доживать в этом
номере свои последние
годы.
Из
года в
год актерство помещалось в излюбленных своих гостиницах и меблирашках, где им очищали места содержатели, предупрежденные письмами, хотя в те времена и это было лишнее: свободных
номеров везде было достаточно, а особенно в таких больших гостиницах, как «Челыши».
После спектакля стояла очередью театральная публика. Слава Тестова забила Турина и «Саратов». В 1876
году купец Карзинкин купил трактир Турина, сломал его, выстроил огромнейший дом и составил «Товарищество Большой Московской гостиницы», отделал в нем роскошные залы и гостиницу с сотней великолепных
номеров. В 1878
году открылась первая половина гостиницы. Но она не помешала Тестову, прибавившему к своей вывеске герб и надпись: «Поставщик высочайшего двора».
Мосолов, сам тамбовский помещик, сдал дом под
номера какому-то земляку-предпринимателю, который умер в конце восьмидесятых
годов, но и его преемник продолжал хранить традиции первого.
Были еще актерские
номера на Большой Дмитровке, на Петровке, были
номера при Китайских банях, на Неглинном, довольно грязные, а самыми дешевыми были меблирашки «Семеновна» на Сретенском бульваре, где в 1896
году выстроен огромный дом страхового общества «Россия».
В восьмидесятых
годах прошлого века всемогущий «хозяин столицы» — военный генерал-губернатор В. А. Долгоруков ездил в Сандуновские бани, где в шикарном
номере семейного отделения ему подавались серебряные тазы и шайки. А ведь в его дворце имелись мраморные ванны, которые в то время были еще редкостью в Москве. Да и не сразу привыкли к ним москвичи, любившие по наследственности и веничком попариться, и отдохнуть в раздевальной, и в своей компании «язык почесать».
Понемногу на место вымиравших помещиков
номера заселялись новыми жильцами, и всегда на долгие
годы. Здесь много
лет жили писатель С. Н. Филиппов и доктор Добров, жили актеры-москвичи, словом, спокойные, небогатые люди, любившие уют и тишину.
Таким образом, в генваре 1837
года возвратившийся из отпуска наш плац-адъютант Розенберг зашел в мой 14-й
номер.
Другой, очень недурно одетый мужчина
лет сорока пяти, промучив девушку часа два, заплатил за
номер и дал ей восемьдесят копеек; когда же она стала жаловаться, он со зверским лицом приставил к самому ее носу огромный, рыжеволосый кулак и сказал решительно...
Однажды он с некоторою краскою в лице и с блистающими глазами принес Мари какой-то,
года два уже вышедший,
номер журнала, в котором отыскал стихотворение к N.N.
Степана приговорили легко, к одному
году тюрьмы. Одежу мужицкую с него сняли, положили под
номером в цехгауз, а на него надели арестантский халат и коты.
Главным сотрудником, по существу редактором, так как сам был полуграмотным, Морозов пригласил А.М. Пазухина, автора романов и повестей,
годами печатавшихся непрерывно в «Московском листке» по средам и пятницам. И в эти дни газетчики для розницы брали всегда больше
номеров и говорили...
В первом, вышедшем после 17 октября 1905
года в «свободной России»,
номере «Русского слова» передовая статья, приветствовавшая свободу слова, заканчивалась так...
Когда я редактировал коннозаводческий «Журнал спорта», московская цензура тоже меня нередко тревожила и ставила иногда в ужасное положение. Так, в 90-х
годах прошлого столетия я как-то напечатал воскресный
номер и выпустил его, не дождавшись цензорских гранок. Сделал я это вполне сознательно, так как был более чем уверен, что ровно никаких противоцензурных погрешностей в
номере нет.
У полуторастолетних «Московских ведомостей», у газеты политической, к которой прислушивалась Европа, в это время выходило четыре тысячи
номеров, из которых больше половины обязательных подписчиков. «Русских ведомостей» в этот же
год печаталось меньше десяти тысяч, а издавались они в Москве уже двадцать
лет.
Первый
номер этой газеты вышел 3 сентября 1863
года. Подписка 3 рубля в
год, три
номера в неделю.
Его хоронили 31 июля 1911
года, то есть накануне тридцатилетнего юбилея его газеты, первый
номер которой вышел в свет 1 августа 1881
года.
В 1893
году, может быть для положения в обществе, он стал издавать ежедневную газетку «Торговля и промышленность», которую продолжал и в 1894
году, выпустив 190
номеров. И вдруг изменил ее название.
В 1898
году 21 апреля «Русские ведомости» получили третье предостережение с приостановкой издания на три месяца за «сбор пожертвований в пользу духоборов с распубликованием о сем в
номере девяносто третьем газеты».
В десять ужин, а после ужина уходит в кабинет и до четырех часов стучит на своем «ремингтоне».
Летом тот же режим — только больше на воздухе. Любитель цветов, В.М. Лавров копается в саду, потом ходит за грибами, а по ночам делает переводы на русский язык польских писателей или просматривает материалы для очередного
номера журнала, которые ему привозили из редакции.
В.Э. Миллер окончательно запутался в долгах, и в 1898
году подписи В.Э. Миллера под газетой уже не было, а издателем подписывался Н.Л. Казецкий, юрисконсульт фирмы П.М. Генцеля, потом исчезла подпись редактора К.П. Цветкова, и с 34-го
номера 1899
года под «Русским листком» стояло: редактор-издатель Н.Л. Казецкий. Газета полностью перешла к нему.
Переводы В.М. Лаврова сочинений Сенкевича и Ожешко считались лучшими, печатались во многих
номерах «Русской мысли» за все долгие
годы ее издания.
Тут же мне вручили пакет, в котором было пятнадцать новеньких,
номер за
номером, радужных сторублевок, билет на шелковой материи от министерства путей сообщения на бесплатный проезд в первом классе по всей сети российских железных дорог до 1 января 1897
года и тут же на веленевой бумаге открытый лист от Комитета выставки, в котором просят «не отказать в содействии В.А. Гиляровскому, которому поручено озаботиться возможно широким распространением сведений о выставке».
Дальше шли конфискации
номеров, штрафы по нескольку раз в
год по разным поводам; штрафы сменялись конфискациями и привлечениями к суду.
Газета в первые
годы шла слабо, печаталось две тысячи экземпляров, объявлений платных почти не было, кредита никакого, бумагу покупали иногда на один
номер, а назавтра опять выворачивайся, опять занимай деньги на бумагу.
В 1881
году ему было разрешено издание газеты, а первого августа этого
года вышел первый
номер «Московского листка».
По одну сторону редакции была пивная Трехгорного завода, а с другой — винный погреб Птицына. Наверху этого старого, сломанного в первые
годы революции, двухэтажного дома помещались довольно сомнительные
номера «Надежда», не то для приходящих, не то для приезжающих.
— Сколько раз, по целому
году там живал! — соврал камергер, ни разу не бывавший за границей. — Но там
номера существуют при других условиях; там в так называемых chambres garnies [меблированные комнаты (франц.).] живут весьма богатые и знатные люди; иногда министры занимают даже помещения в отелях. Но вы решились в нашей полуазиатской Москве затеять то же, виват вам, виват! Вот что только можно сказать!
Хотя, с другой стороны, если подумать, что в России сто миллионов населения, что интеллигенции наберется около миллиона, что из этого миллиона в течение десяти
лет выдвинется всего одно или, много, два литературных дарования, — нет, эта комбинация приводила меня в отчаяние, потому что приходилось самого себя считать избранником, солью земли, тем счастливым
номером, на который падает выигрыш в двести тысяч.
Оказалось, что с перепугу, что его ловят и преследуют на суровом севере, он ударился удирать на чужбину через наш теплый юг, но здесь с ним тоже случилась маленькая неприятность, не совсем удобная в его почтенные
годы: на сих днях я получил уведомление, что его какой-то армейский капитан невзначай выпорол на улице, в Одессе, во время недавних сражений греков с жидами, и добродетельный Орест Маркович Ватажков столь удивился этой странной неожиданности, что, возвратясь выпоротый к себе в
номер, благополучно скончался «естественною смертью», оставив на столе билет на пароход, с которым должен был уехать за границу вечером того самого дня, когда пехотный капитан высек его на тротуаре, неподалеку от здания новой судебной палаты.
У вас во внутреннем кармане жилетки червонцы лежат серии Бэ-Эм,
номера от 425900 до 425949 включительно. Выпуска 1922
года.
Все
номера сдавались помесячно, и квартиранты жили в нем десятками
лет: родились, вырастали, старились.
В первый раз я увидел площадь в декабре 1875
года, когда приехал в Москву из Рязани ночью и остановился у приятеля, актера Селиванова, в его
номере, в «Челышах», так как у меня не было ни копейки денег.
В его кармане всегда имелись или свежие прокламации, или швейцарские издания, или последний
номер «Народной воли», о чем знали только его друзья. Я с ним познакомился и подружился впервые еще в 1876
году, когда служил в Кружке, и не раз ночевал в его номеришке в «Чернышах», на Тверской.
Итак, вот мои воспитатели, которыми я на старости
лет задумал хвалиться. Иду по
номерам.
Громкий процесс игуменьи Митрофании, разбиравшийся Московским окружным судом в октябре 1874
года, привлек к себе всеобщее внимание и нашел отражение в художественной литературе (например, в «Волках и овцах» А.Островского).]: какое дело ни копни, — мать Митрофания
номер первый, мать Митрофания
номер второй и третий!
Бегушев был очень этим доволен, но ненадолго: в ближайших
номерах одной газеты он прочел, что действительный статский советник князь Мамелюков отправился на целый
год за границу.
Во-первых, он научил жителей городка играть в винт; два
года тому назад эта игра была здесь неизвестна, теперь же в винт играют от утра до поздней ночи все, даже женщины и подростки; во-вторых, он научил обывателей пить пиво, которое тоже здесь не было известно; ему же обыватели обязаны сведениями по части разных сортов водок, так что с завязанными глазами они могут теперь отличить водку Кошелева от Смирнова
номер двадцать один.
Оттого, что несчастная, убитая горем Таня в своем письме проклинала его и желала его погибели, ему было жутко, и он мельком взглядывал на дверь, как бы боясь, чтобы не вошла в
номер и не распорядилась им опять та неведомая сила, которая в какие-нибудь два
года произвела столько разрушений в его жизни и в жизни близких.
Итак тамбовская красотка
Ценить умела уж усы //.......... //..........
Что ж? знание ее сгубило!
Один улан, повеса милый
(Я вместе часто с ним бывал),
В трактире
номер занимал
Окно в окно с ее уборной.
Он был мужчина в тридцать
лет;
Штабротмистр, строен как корнет;
Взор пылкий, ус довольно черный:
Короче, идеал девиц,
Одно из славных русских лиц.
Цыпенюк и Лещенецкий. Один держит буфеты на пароходах, другой — гостиницу «Варшава». У обоих собственные дома. Цыпенюк — гласный. У Лещенецкого — содержанка венская этуаль. А раньше оба служили коридорными в «Киеве». При них один купец из Москвы скоропостижно скончался в
номере и как будто не по собственному почину. Цыпенюка схватили, — царапины у него оказались на руках и на лбу, — мариновали в остроге полтора
года, но ничего не могли с ним поделать: уперся, как бык. Тоже выпустили.
Женился он как-то необыкновенно глупо, двадцати
лет, получил в приданое два дома в Москве, под Девичьим, занялся ремонтом и постройкой бани, разорился в пух, и теперь его жена и четверо детей жили в «Восточных
номерах», терпели нужду, и он должен был содержать их, — и это ему было смешно.
Два
года назад я был еще студентом, жил в дешевых
номерах на Неглинном, без денег, без родных и, как казалось мне тогда, без будущего.