Неточные совпадения
В
общем все очень картинно и
природа с полной точностью воспроизводит раскрашенные почтовые открытки.
Зима, как неприступная, холодная красавица, выдерживает свой характер вплоть до узаконенной поры тепла; не дразнит неожиданными оттепелями и не гнет в три дуги неслыханными морозами; все идет обычным, предписанным
природой общим порядком.
— Заметил ты, как собаки встречаются и обнюхиваются? Тут какой-то
общий у них закон
природы.
Караси были диковинные и по вкусу, и по величине, но ловля эта имела характер чисто хозяйственный и с
природой не имела ничего
общего.
Дети ничего не знают о качествах экспериментов, которые над ними совершаются, — такова
общая формула детского существования. Они не выработали ничего своего,что могло бы дать отпор попыткам извратить их
природу. Колея, по которой им предстоит идти, проложена произвольно и всего чаще представляет собой дело случая.
Для обличения мира невидимых вещей нужна активность всей человеческой
природы,
общее ее напряжение, а не активность одного лишь интеллекта, как то мы находим в знании мира видимого.
В самих звуках ничего нет привлекательного для уха, но в них бессознательно чувствуешь и понимаешь
общую гармонию жизни в целой
природе…
Природа подымалась бессознательным протестом против индивидуального «случая» за нарушенный
общий закон.
Такое обязательство вытекает из
общего понятия о справедливости, которое лежит в
природе человека.
Но «дети
природы» имели одну
общую слабость...
Все в
природе строго законно, и не пропадает напрасно самое малейшее движение, следовательно, и посещения Яшей Кормилицыным Прозоровского флигелька в
общей экономии
природы и в ряду социальных явлений должны были иметь высшее научное объяснение.
Вообще я стараюсь держать себя как можно дальше от всякой грязи, во-первых, потому, что я от
природы чистоплотен, а во-вторых, потому, что горделивая осанка непременно внушает уважение и некоторый страх. Я знаю очень многих, которые далеко пошли, не владея ничем, кроме горделивой осанки. И притом, скажите на милость, что может быть
общего между мною, человеком благовоспитанным, и этими мужиками, от которых так дурно пахнет?
Напротив того, в себе самом начинаешь сознавать какую-то особенную чуткость и восприимчивость, начинаешь смутно понимать эту
общую жизнь
природы, от которой так давно уж отвык…
Диффамация, гнусная сама по себе, обостряется благодаря принимаемому в ней читателем-живчиком деятельному участию. Он рассевает ее, делает
общим достоянием. Разумеется, он не сознает этого и предается своему распутному ремеслу единственно потому, что оно глубоко залегло в самую его
природу.
Нужда, бедность, жизнь из милости в чужих людях, полная зависимость от чужих людей — тяжелы всякому; но для девушки, стоявшей в обществе так высоко, жившей в таком довольстве, гордой по
природе, избалованной
общим искательством и ласкательством, для девушки, которая испытала всю страшную тяжесть зависимости и потом всю прелесть власти, — такой переход должен был казаться невыносимым.
Во всех этих прогулках и увеселениях сначала постоянно участвовал Алексей Степаныч; но успокоенный состоянием здоровья своей больной, видя ее окруженною обществом и
общим вниманием, он начал понемногу пользоваться свободными часами: деревенская жизнь, воздух, чудная
природа разбудили в нем прежние его охоты; он устроил себе удочки и в прозрачных родниковых речках, которых было довольно около Алкина, принялся удить осторожную пеструшку и кутему; даже хаживал иногда с сеткою за перепелами, ловить которых Федор Михеев, молодой муж Параши, был большой мастер и умел делать перепелиные дудки.
Вот указать на него, раскрыть все тонкости, всю гармонию, все то, что благодаря этой
природе отливается в национальные особенности, начиная песней и кончая
общим душевным тоном.
Составленный мной, совместно с Пепкой, «проспект жизни» подвергался большим испытаниям и требовал постоянных «коррективов», — Пепко любил мудреные слова, относя их к высокому стилю. Зависело это отчасти от несовершенства человеческой
природы вообще, а с другой стороны — от
общего строя жизни «Федосьиных покровов».
Маркушка чувствовал обновляющуюся
природу, как чувствовал и то, что сам он не может принять участия в этом обновлении, и каждую минуту готов был отлететь в сторону, отвалившись мертвым куском от
общей живой массы, совершившей установленный круговорот.
Он никогда не жаловался ни на что ни себе, ни людям, а, огорченный чем-нибудь, только уходил к
общей нашей матери-природе, которая всегда умеет в меру успокоить оскорбленное эстетическое чувство или восстановить разрушенный мир с самим собой.
Пока ходили около экипажей и усаживались, Кербалай стоял у дороги и, взявшись обеими руками за живот, низко кланялся и показывал зубы; он думал, что господа приехали наслаждаться
природой и пить чай, и не понимал, почему это они садятся в экипажи. При
общем безмолвии поезд тронулся, и около духана остался один только дьякон.
Сила искусства есть сила
общих мест. Есть еще в произведениях искусства сторона, по которой они в неопытных или недальновидных глазах выше явлений жизни и действительности; — в них все выставлено напоказ, объяснено самим автором, между тем как
природу и жизнь надобно разгадывать собственными силами. Сила искусства — сила комментария; но об этом должны будем говорить мы ниже.
Эти вопросы еще не решаются нашею
общею критикою, и мы должны проследить частные случаи, чтобы видеть, каково отношение прекрасного в определенных искусствах к прекрасному в действительности, производимому
природою независимо от стремления человека к прекрасному.
Кроме того, именно по самой живости (Lebendigkeit), составляющей неотъемлемое преимущество прекрасного в действительности, красота его мимолетна; основание этой мимолетности в том, что прекрасное в действительности возникает не из стремления к прекрасному; оно возникает и существует по
общему стремлению
природы к жизни, при осуществлении которого появляется только вследствие случайных обстоятельств, а не как что-нибудь преднамеренное (ailes Naturschöne nicht gewolt ist).
Самое
общее из того, что мило человеку, и самое милое ему на свете — жизнь; ближайшим образом такая жизнь, какую хотелось бы ему вести, какую любит он; потом и всякая жизнь, потому что все-таки лучше жить, чем не жить: все живое уже по самой
природе своей ужасается погибели, небытия и любит жизнь. И кажется, что определение...
Общий недостаток произведений скульптуры и живописи, по которому они стоят ниже произведений
природы и жизни, — их мертвенность, их неподвижность; в этом все признаются, и потому было бы излишне распространяться относительно этого пункта. Посмотрим же лучше на мнимые преимущества этих искусств перед
природою.
Хотя речь почтенного генерала возбудила в известной части собрания смех, но, в сущности, он вполне правильно охарактеризовал отношения культурного человека к сельской
природе Не полеводство нужно культурному человеку, а только
общий вид полей.
— Значит, ты и украл пояс с
общим золотом, потому что по своей
природе ты жаден и желаешь чужого.
Пародия была впервые полностью развернута в рецензии Добролюбова на комедии «Уголовное дело» и «Бедный чиновник»: «В настоящее время, когда в нашем отечестве поднято столько важных вопросов, когда на служение общественному благу вызываются все живые силы народа, когда все в России стремится к свету и гласности, — в настоящее время истинный патриот не может видеть без радостного трепета сердца и без благодарных слез в очах, блистающих святым пламенем высокой любви к отечеству, — не может истинный патриот и ревнитель
общего блага видеть равнодушно высокоблагородные исчадия граждан-литераторов с пламенником обличения, шествующих в мрачные углы и на грязные лестницы низших судебных инстанций и сырых квартир мелких чиновников, с чистою, святою и плодотворною целию, — словом, энергического и правдивого обличения пробить грубую кору невежества и корысти, покрывающую в нашем отечестве жрецов правосудия, служащих в низших судебных инстанциях, осветить грозным факелом сатиры темные деяния волостных писарей, будочников, становых, магистратских секретарей и даже иногда отставных столоначальников палаты, пробудить в сих очерствевших и ожесточенных в заблуждении, но тем не менее не вполне утративших свою человеческую
природу существах горестное сознание своих пороков и слезное в них раскаяние, чтобы таким образом содействовать
общему великому делу народного преуспеяния, совершающегося столь видимо и быстро во всех концах нашего обширного отечества, нашей родной Руси, которая, по глубоко знаменательному и прекрасному выражению нашей летописи, этого превосходного литературного памятника, исследованного г. Сухомлиновым, — велика и обильна, и чтобы доказать, что и молодая литература наша, этот великий двигатель общественного развития, не остается праздною зрительницею народного движения в настоящее время, когда в нашем отечестве возбуждено столько важных вопросов, когда все живые силы народа вызваны на служение общественному благу, когда все в России неудержимо стремится к свету и гласности» («Современник», 1858, № XII).
Схватывать одно только целое, одно
общее выраженье и не углубляться кистью в утонченные подробности; одним словом, следить
природу в ее окончательности было решительно невозможно.
Сия прекрасная часть нашей Империи, где
Природа столь щедро награждает трудолюбие и за каждое лону ее вверенное зерно дает богатый клас земледельцу; где на тучных паствах рассыпаются стада бесчисленные; где свирели и нежные песни веселых пастырей, простота нравов, миролюбие и
общее добродушие жителей напоминают воображению счастливые берега Ладона — Малороссия не могла быть покойною в соседстве неукротимых варваров.
Теперь, как уже старики, известно, после подвечеркованья должны уехать, то вот вся молодежь, освежившись купаньем и налюбовавшись натурою и
природою, приходит к
общему собранию и снова не глядит друг на друга, потому что неблагопристойно при почтенных особах показать, что они знакомы между собой.
Пьеса кончена, и читатель может меня теперь спросить: зачем она попала в одну книгу с рассказами о трех праведниках, с которыми у Шерамура, по-видимому, нет ничего
общего в
природе?
— Silentium [Молчание. (Ред.).]. Начинаю. Перед нами, господа, на лоне
природы в самой непринужденной и натуральной позе лежит редкий экземпляр… Homo primitivus [Примитивный человек. (Ред.).], непосредственная натура, сын народа… Прошу не перебивать!.. Дальнейшие определения — вид, подвид и индивидуальность — будут введены мною своевременно. Итак,
общий родовой признак стоит вне сомнений: сын народа…
Но его никто не гладил по спине или, вернее, его гладила
общая мать —
природа.
До сего времени, просыпаясь вместе с птичками, ты вместе с ними веселилась утром, и чистая, радостная душа светилась в глазах твоих, подобно как солнце светится в каплях росы небесной; но теперь ты задумчива, и
общая радость
природы чужда твоему сердцу.
Во многих находим прекрасные изображения
природы, хотя здесь заметно сильное однообразие, которое отчасти объясняется
общим грустным характером песен: обыкновенно в них представляется пустынная, печальная равнина, среди которой стоит несколько деревьев, а под ними раненый или убитый добрый молодец; или же несколькими чертами обрисовывается густой туман, павший на море, звездочка, слабо мерцающая сквозь туман, и девушка, горюющая о своей злой судьбе.
Они или вместо живого изображения дают нам
общие фразы, которые всегда скучны, или, не чувствуя поэзии в простоте и естественности явления, которое берутся изображать, прибегают к преувеличениям и украшениям, создавая чудовищные, неестественные образы, каких нет и не может быть в
природе.
Или в самом деле — ничего, этот мир — душа человека, мир, отравленный ядом незаслуженного страдания, — промелькнул и исчезнет, оставив в
общем балансе
природы одно ничем не вознагражденное, ничем не уравновешенное страдание?..
Но на деле он беспрестанно встречает непреодолимые препятствия к исполнению своих личных стремлений, и, сознавая своё бессилие, но ещё не сознавая ясно своей связи с
общими законами
природы, ставит себя во враждебное отношение к ней.
Люби покой,
природу, книгу
И независимость храни,
Не то среды поддайся игу
И лямку
общую тяни.
Но это исключения; в
общей массе людей невозможно исказить человеческую
природу до такой степени, чтобы в ней не осталось и следа естественных инстинктов и здравого смысла.
Природа производит лишь то, что осуществимо при данных условиях: она увлекает вперед все существующее своим творческим брожением, своею неутомимой жаждой осуществления, этою жаждой,
общей всему живущему.
Если всякий предмет в
природе имеет право существовать прежде всего для себя, то неужели человек должен быть каким-то уродом в создании, изгнанником из
общей гармонии?
Тупицы — лица, окончательно обиженные
природой, отчаянно глупые, повторяющие
общие места и говорящие то, что все уже давно знают: «Сегодня пятнадцатое число, через две недели будет первое!» — «Петр Великий гений!» — «Я люблю то, что хорошо!» — «Мужчины не женщины!» — «Железная дорога отличное изобретение!» — «В Петербурге можно все достать за деньги…» — «вообще говоря: болезнь скверная вещь!» — «Кто же не имеет недостатков?» — «Зимою всегда холодно!» — «Сегодня пятница, завтра суббота!» и т. д.
Чувствовалась близость того несчастного, ничем не предотвратимого времени, когда поля становятся темны, земля грязна и холодна, когда плакучая ива кажется еще печальнее и по стволу ее ползут слезы, и лишь одни журавли уходят от
общей беды, да и те, точно боясь оскорбить унылую
природу выражением своего счастья, оглашают поднебесье грустной, тоскливой песней.
Мне было уже известно кое-что из
природы духов, и в том, чему мне доводилось быть свидетелем, меня всегда поражала одна
общая всем духам странность, что они, являясь из-за гроба, ведут себя гораздо легкомысленнее и, откровенно сказать, глупее, чем проявляли себя в земной жизни.
(Ложное понимание
природы мифа, связанное с
общим иконоборческим устремлением, отличает и Лютера и весь вообще протестантизм с его имманентизмом и рационализмом.)
Природа нашего спасения должна быть понимаема не в свете формально-юридической теории возмездия, но в связи с
общим учением о сотворении человека, причем его спасение может явиться только новым творением, точнее, продолжением его творения.
«Законы
природы», идея о все
общей мировой детерминированности, о каком-то perpetuum mobile [Вечный двигатель (лат.).] есть необходимое вспомогательное орудие познания, его прагматические костыли, опираясь на них человек расширяет свою мощь и положительную свободу.