Неточные совпадения
Дубровский пошел далее. Два
человека приблизились к нему; они его
окликали. Дубровский узнал голос Антона и Гриши. «Зачем вы не спите?» — спросил он их. «До сна ли нам, — отвечал Антон. — До чего мы дожили, кто бы подумал…»
Возвращаясь часу во втором ночи с Малой Грузинской домой, я скользил и тыкался по рытвинам тротуаров Живодерки. Около одного из редких фонарей этой цыганской улицы меня кто-то
окликнул по фамилии, и через минуту передо мной вырос весьма отрепанный, небритый
человек с актерским лицом. Знакомые черты, но никак не могу припомнить.
В городе Дубно нашей губернии был убит уездный судья. Это был поляк, принявший православие,
человек от природы желчный и злой. Положение меж двух огней озлобило его еще больше, и его имя приобрело мрачную известность. Однажды, когда он возвращался из суда, поляк Бобрик
окликнул его сзади. Судья оглянулся, и в то же мгновение Бобрик свалил его ударом палки с наконечником в виде топорика.
Я шел, потупив голову и размышляя, как вдруг резкий голос
окликнул меня по фамилии. Гляжу — передо мной стоит хмельной
человек, чуть не покачиваясь, одетый довольно чисто, но в скверной шинели и в засаленном картузе. Лицо очень знакомое. Я стал всматриваться. Он подмигнул мне и иронически улыбнулся.
— Ну, брат Маслобоев, это ты врешь, — прервал я его. — Во-первых, генералы, хоть бы и литературные, и с виду не такие бывают, как я, а второе, позволь тебе сказать, я действительно припоминаю, что раза два тебя на улице встретил, да ты сам, видимо, избегал меня, а мне что ж подходить, коли вижу,
человек избегает. И знаешь, что и думаю? Не будь ты теперь хмелен, ты бы и теперь меня не
окликнул. Не правда ли? Ну, здравствуй! Я, брат, очень, очень рад, что тебя встретил.
— Подожди-ка малость, Сергей, —
окликнул он мальчика. — Никак, там
люди шевелятся? Вот так история. Сколько лет здесь хожу, — и никогда ни души. А ну-ка, вали, брат Сергей!
— Ну, чего ты воззрился-то? —
окликнул его Арефа. — Добрый
человек, так милости просим на стан, а худой, так проходи мимо… У меня разговор короткий…
Все щурились и с любопытством, не узнавая, рассматривали обыкновенные вещи, как
люди, которые ходили в очках и вдруг сняли их; все часто и резко оборачивались назад, точно все время из-за спины их кто-то
окликал и что-то показывал.
— Эй, молодой
человек, псст!.. Молодой
человек, пожалуйте сюда! —
окликает форсила новичка, который в длинный осенний вечер бесцельно бродит по зале и с тоской заглядывает через запотевшие окна в холодную непроницаемую тьму.
И он вспоминает про деньги, про лавку, дом, покупки, продажи и миллионы Мироновых; ему трудно понять, зачем этот
человек, которого звали Василием Брехуновым, занимался всем тем, чем он занимался. «Что ж, ведь он не знал, в чем дело, — думает он про Василья Брехунова. — Не знал, так теперь знаю. Теперь уж без ошибки. Теперь знаю». И опять слышит он зов того, кто уже
окликал его. «Иду, иду!» — радостно, умиленно говорит всё существо его. И он чувствует, что он свободен, и ничто уж больше не держит его.
Когда Иисуса увели, вышел из-за деревьев притаившийся Петр и в отдалении последовал за учителем. И, увидя впереди себя другого
человека, шедшего молча, подумал, что это Иоанн, и тихо
окликнул его...
Был прохладный осенний день. Вверху между остроконечными хвойными вершинами виднелось безоблачное голубое небо. Солнце посылало ослепительные лучи свои и как будто хотело воскресить растительность на земле. В лесу стояла такая глубокая тишина, что всякий шум, производимый
человеком, казался святотатством. Я
окликнул стрелков, но эхо тотчас вернуло мой возглас обратно.
Действительно, минут через двадцать ясно можно было рассмотреть оморочку и в ней
человека. Вскоре мы поравнялись с ним. Это был ороч с черною бородою. Он сидел в лодке, поджав под себя ноги, и длинною острогой ощупывал дно моря. Савушка
окликнул его, он отвечал короткой фразой, которую я не понял.
Я
окликнул его.
Человек остановился, посмотрел в нашу сторону, затем бросил рыбу и побежал в юрту. Через минуту из нее вышли два туземца и подали нам лодку.
Между ними сразу установили связь их симпатия к лесу и ненависть к расхищению лесных богатств. Когда Теркин
окликнул Антона Пантелеича, тот собирался высказать свое душевное довольство, что вот и ему привелось попасть к
человеку „с понятием“ и „с благородством в помышлениях“, при „большой быстроте хозяйственного соображения“.
С долгуши Теркин
окликнул сидевшего на завалинке
человека, видом рассыльного, в рыжем старом картузе, с опухшей щекой, в линючем нанковом пиджаке.
— Вася! — возбужденно
окликнул Зверев и задвигался на кушетке. — Иван Захарыч Черносошный… просит переговорить с тобою… о продаже его леса и усадьбы с парком… Он мне близкий
человек… жалеет меня. Я с тобой хитрить не стану… Ежели продажа состоится, а ему она нужна, он готов поделиться со мною.
Звонок в передней заставил ее вздрогнуть, — она ходила взад и вперед, — и оправить свой туалет. Дверь отворили не сразу, должно быть, дежурный
человек задремал. Но ее удерживало стыдливое чувство, она не пошла
окликнуть его.
— Илья, это ты? —
окликнул я
человека.