Неточные совпадения
Люди исчезали из приемной, переходя в другую
комнату, исчезли, оставив за собой синюю пелену дыма. Самгин
отказался от чая, спросил...
— Да, оставь козла в огороде! А книги-то? Если б можно было передвинуть его с креслом сюда, в темненькую
комнату, да запереть! — мечтал Козлов, но тотчас же
отказался от этой мечты. — С ним после и не разделаешься! — сказал он, — да еще, пожалуй, проснется ночью, кровлю с дома снесет!
Бывало, не заснешь, если в
комнату ворвется большая муха и с буйным жужжаньем носится, толкаясь в потолок и в окна, или заскребет мышонок в углу; бежишь
от окна, если
от него дует, бранишь дорогу, когда в ней есть ухабы,
откажешься ехать на вечер в конец города под предлогом «далеко ехать», боишься пропустить урочный час лечь спать; жалуешься, если
от супа пахнет дымом, или жаркое перегорело, или вода не блестит, как хрусталь…
— Иду. — Лопухов отправился в
комнату Кирсанова, и на дороге успел думать: «а ведь как верно, что Я всегда на первом плане — и начал с себя и кончил собою. И с чего начал: «жертва» — какое плутовство; будто я
от ученой известности
отказываюсь, и
от кафедры — какой вздор! Не все ли равно, буду так же работать, и так же получу кафедру, и так же послужу медицине. Приятно человеку, как теоретику, замечать, как играет эгоизм его мыслями на практике».
Лука Назарыч, опомнившись, торопливо зашагал по плотине к господскому дому, а Терешка провожал его своим сумасшедшим хохотом. На небе показался молодой месяц; со стороны пруда тянуло сыростью. Господский дом был ярко освещен, как и сарайная, где все окна были открыты настежь. Придя домой, Лука Назарыч
отказался от ужина и заперся в
комнате Сидора Карпыча, которую кое-как успели прибрать для него.
В одну из тех минут, когда, с уроком в руке, занимаешься прогулкой по
комнате, стараясь ступать только по одним щелям половиц, или пением какого-нибудь несообразного мотива, или размазыванием чернил по краю стола, или повторением без всякой мысли какого-нибудь изречения — одним словом, в одну из тех минут, когда ум
отказывается от работы и воображение, взяв верх, ищет впечатлений, я вышел из классной и без всякой цели спустился к площадке.
Александр прошел по всем
комнатам, потом по саду, останавливаясь у каждого куста, у каждой скамьи. Ему сопутствовала мать. Она, вглядываясь в его бледное лицо, вздыхала, но плакать боялась; ее напугал Антон Иваныч. Она расспрашивала сына о житье-бытье, но никак не могла добиться причины, отчего он стал худ, бледен и куда девались волосы. Она предлагала ему и покушать и выпить, но он,
отказавшись от всего, сказал, что устал с дороги и хочет уснуть.
Владыко позвонил стоявшим на столе колокольчиком. Вошел служка в длиннополом сюртуке. Владыко ничего ему не проговорил, а только указал на гостя. Служка понял этот знак и вынес губернскому предводителю чай, ароматический запах которого распространился по всей
комнате. Архиерей славился тем, что у него всегда подавался дорогой и душистый чай, до которого он сам был большой охотник. Крапчик, однако,
отказался от чаю, будучи, видимо, чем-то озабочен.
Помню, в какой восторг однажды пришел наш отец, которому ловкий Петр Яковлевич сумел с должным выражением рассказать, как мы с сестрою Любинькой посаженные за детским столом в отдельной
комнате,
отказываясь от сладкого соуса к спарже, сказали: «Это с сахаром, нам этого нельзя».
Даже в те часы, когда совершенно потухает петербургское серое небо и весь чиновный народ наелся и отобедал, кто как мог, сообразно с получаемым жалованьем и собственной прихотью, — когда всё уже отдохнуло после департаментского скрипенья перьями, беготни, своих и чужих необходимых занятий и всего того, что задает себе добровольно, больше даже, чем нужно, неугомонный человек, — когда чиновники спешат предать наслаждению оставшееся время: кто побойчее, несется в театр; кто на улицу, определяя его на рассматриванье кое-каких шляпенок; кто на вечер — истратить его в комплиментах какой-нибудь смазливой девушке, звезде небольшого чиновного круга; кто, и это случается чаще всего, идет просто к своему брату в четвертый или третий этаж, в две небольшие
комнаты с передней или кухней и кое-какими модными претензиями, лампой или иной вещицей, стоившей многих пожертвований, отказов
от обедов, гуляний, — словом, даже в то время, когда все чиновники рассеиваются по маленьким квартиркам своих приятелей поиграть в штурмовой вист, прихлебывая чай из стаканов с копеечными сухарями, затягиваясь дымом из длинных чубуков, рассказывая во время сдачи какую-нибудь сплетню, занесшуюся из высшего общества,
от которого никогда и ни в каком состоянии не может
отказаться русский человек, или даже, когда не о чем говорить, пересказывая вечный анекдот о коменданте, которому пришли сказать, что подрублен хвост у лошади Фальконетова монумента, — словом, даже тогда, когда всё стремится развлечься, — Акакий Акакиевич не предавался никакому развлечению.
Наденька постояла еще несколько минут, ожидая, что не
откажется ли сестра
от своего намерения. Но Юлия Владимировна молчала, и Надя вошла в угольную
комнату.
Дымову хотелось и пить и есть, но, чтобы не портить себе аппетита, он
отказался от чая. Скоро послышались шаги и знакомый смех; хлопнула дверь, и в
комнату вбежала Ольга Ивановна в широкополой шляпе и с ящиком в руке, а вслед за нею с большим зонтом и со складным стулом вошел веселый, краснощекий Рябовский.
Когда блеснул свет из окна, он показался так далек и недоступен, что офицеру захотелось побежать к нему. Впервые он нашел изъян в своей храбрости и мелькнуло что-то вроде легкого чувства уважения к отцу, который так свободно и легко обращался с темнотой. Но и страх и уважение исчезли, как только попал он в освещенные керосином
комнаты, и было только досадно на отца, который не слушается голоса благоразумия и из старческого упрямства
отказывается от казаков.
К обеду воротился Пшехоцкий. Увидев меня, сидящего за столом и пьющего, он поморщился и, повертясь около нашего стола, нашел лучшим удалиться в свою
комнату.
От обеда он
отказался, ссылаясь на головную боль, но не выразил ничего против, когда граф посоветовал ему пообедать в своей
комнате, в постели.
Культурный человек равнодушно нацепляет себе на нос очки, теряет мускулы и
отказывается от всякой «тяжелой» пищи; но не ужасает ли и его перспектива ходить всюду с флаконом сгущенного кислорода, кутать в
комнатах руки и лицо, вставлять в нос обонятельные пластинки и в уши — слуховые трубки?
Едва Володя вошел в
комнату, как в дверь бесшумно вошел слуга-малаец и предложил свои услуги, чтобы раздеть молодого господина, объясняясь более знаками, чем словами. Но Володя, к удивлению малайца,
отказался от услуг.
Подали чай, любимую Денисовым молочную кашу из сорочинского пшена, рыбы, пирожков, варенья, разных плодов и ягод. В его
комнату никто не смел войти. Из рук Варвары Петровны и Марьи Ивановны Николай Александрыч за дверьми сам принимал и чай, и кушанья, но Егор Сергеич
отказался от угощенья, пил только чай да съел небольшую грушу, и ту не всю.
— Вы по какому же праву меня ревнуете? — спросила она вдруг, нахмурясь и остановясь с Иосафом в одной из пустых
комнат. — Чего вы на меня смотрите? Не хотите ли
отказываться от этого? Можете, но это будет очень глупо? вы пришли, чтобы помешать мне видеться с Гордановым. Да?.. Но вот вам сказ: кто хочет быть любимым женщиной, тот прежде всего должен этого заслужить. А потом… вторая истина заключается в том, что всякая истинная любовь скромна!
После обеда Ваня и Нина слоняются по всем
комнатам и томятся. Запрещение ходить в кухню повергло их в уныние. Они
отказываются от сладостей, капризничают и грубят матери. Когда вечером приходит дядя Петруша, они отводят его в сторону и жалуются ему на отца, который хотел бросить котят в помойку.
Муха. За что ж? помилуйте… впрочем,
от добра не
отказываются. (Берет дворового человека под руку и прохаживается с ним по
комнате, тихо разговаривая. Слышны звуки, шарманки.)
— Благодарю вас, — сказала она, принимая его в своей
комнате на мезонине, как и всех, кто имел в это время дело до ее подруги, — деньги у нас есть, но
от дружеских ваших услуг не
откажемся. Мы попросим вас заняться покупкой и устройством всего, что нужно для приличных похорон. Лизе не до того, а я не сумею распорядиться. Не
откажитесь, Андрей Иванович, вы такие добрые.
— Ну, иди, иди, иди… — сказал Ростов и
отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней
комнаты.
Да и многого не будет, и в самую сердцевину моего гнезда проникает разорение. Пришлось
отказаться от мысли о переклейке
комнат: как-то вдруг обнаружилась такая страшная дороговизна, что у малосостоятельного человека волосы подымаются дыбом
от предчувствий: тут и дрова, тут и хлеб… впрочем, не стану заполнять дневника этими прозаическими подробностями нашего теперешнего житья-бытья. Ах война, война, какое же ты чудовище!