Воспользовавшись свободным временем, я стал осматривать древесную и кустарниковую растительность и
отметил у себя в записной книжке: белый клен с гладкой зеленоватой корой и с листьями, слабо зазубренными, мохнатыми и белесоватыми снизу; черемуху Маака, отличительными признаками которой являются кора, напоминающая бересту, и остроконечная зазубренная листва; каменную березу с желтовато-грязной корой, чрезвычайно изорванной и висящей лохмотьями; особый вид смородины, почти не отличающийся от обыкновенной красной, несмотря на август месяц, на кустах еще не было ягод; шиповник без шипов с красноватыми ветвями, мелкими листьями и крупными розовыми цветами; спирею, имеющую клиновидно-заостренные, мелкозубчатые листья и белые цветы, и бузину — куст со светлой корой, с парноперистыми, овальноланцетовидными и мелкозазубренными листьями и с желтоватыми цветами.
Неточные совпадения
«Издевается?» — спросил Клим Иванович сам
себя и впервые
отметил, что нижняя губа Харламова толще верхней, а это придает его лицу выражение брезгливое, а глаза
у него мало подвижны и смотрят бесцеремонно прямо. Тотчас же вспомнилось, что фразы Харламова часто звучат двусмысленно.
Клим Иванович Самгин пил чай, заставляя
себя беседовать с Розой Грейман о текущей литературе, вслушиваясь в крики спорящих,
отмечал у них стремление задеть друг друга, соображал...
Эту картинную смерть Самгин видел с отчетливой ясностью, но она тоже не поразила его, он даже
отметил, что мертвый кочегар стал еще больше. Но после крика женщины
у Самгина помутилось в глазах, все последующее он уже видел, точно сквозь туман и далеко от
себя. Совершенно необъяснима была мучительная медленность происходившего, — глаза видели, что каждая минута пересыщена движением, а все-таки создавалось впечатление медленности.
Дергальский клянется и божится, что все это именно так; что предводитель терпеть не может губернатора и что потому все думали, что они с генералом Перловым сойдутся, а вышло иначе: предводитель — ученый генерал и свысока принял Перлова — боевого генерала, и вот
у них,
у двух генералов, ученого и боевого, зашла война, и Перлов, недовольный предводителем, не будучи в силах ничем
отметить ему лично, спит в клубе на дежурстве предводительского зятя и разоряет
себя на платежи штрафа.
Полканов наслаждался растительной жизнью, со дня на день откладывая решение приняться за работу. Иногда ему становилось скучно, он укорял
себя в бездеятельности, недостатке воли, но всё это не возбуждало
у него желания работать, и он объяснял
себе свою лень стремлением организма к накоплению энергии. По утрам, просыпаясь после здорового, крепкого сна, он, с наслажденном потягиваясь,
отмечал, как упруги его мускулы, эластична кожа, как свободно и глубоко дышат лёгкие.
— Мы со сцены сходим, — произнес он, — теперь, Виктор Павлыч, ваша очередь — потешьте вы нас вашим чтением. Мне бы очень желалось, чтобы каждое действующее лицо читало за
себя; но
у меня книжка одна, и роли еще не списаны. Прочтите уж вы одни то, что я
отметил для нашего представления, да еще вас прошу пропускать те места, которые зачеркнуты карандашом. Они могут произвести на наших дам неприятное впечатление.
При нем и
у таксатора тон сделался гораздо скромнее, что Теркин тотчас же
отметил; да и сам Теркин не то что стеснялся, а не находил в
себе уверенности, с какой обходился со всяким народом — будь то туз миллионщик или пароходный лоцман.
Любаша сейчас же
отметила про
себя, что"Сеня"одет гораздо франтоватее обыкновенного. К ним он ходит в"похожалке" — серенький сюртучок
у него такой, затрапезный. Тут же, извольте полюбоваться, пиджак темно-синий, и галстук новый, и воротнички особенные. А главное, усы начал отпускать, — не хочет, видно, смахивать на голландца машиниста с парохода.
Долохов стоял
у ворот разваленного дома, пропуская мимо
себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между
собой; но, когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал
себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных,
отмечая сотни чертой мела на воротах.