Неточные совпадения
Г-жа Простакова. Не твое дело, Пафнутьич. Мне
очень мило, что Митрофанушка вперед шагать не любит. С его умом, да залететь
далеко, да и Боже избави!
— Вронский — это один из сыновей графа Кирилла Ивановича Вронского и один из самых лучших образцов золоченой молодежи петербургской. Я его узнал в Твери, когда я там служил, а он приезжал на рекрутский набор. Страшно богат, красив, большие связи, флигель-адъютант и вместе с тем —
очень милый, добрый малый. Но более, чем просто добрый малый. Как я его узнал здесь, он и образован и
очень умен; это человек, который
далеко пойдет.
Все говорили, что она
очень подурнела в эти последние дни и была под венцом
далеко не так хороша, как обыкновенно; но Левин не находил этого.
Но все
очень усомнились, чтобы Чичиков был капитан Копейкин, и нашли, что почтмейстер хватил уже слишком
далеко.
На лошади же он был
очень хорош — точно большой. Обтянутые ляжки его лежали на седле так хорошо, что мне было завидно, — особенно потому, что, сколько я мог судить по тени, я
далеко не имел такого прекрасного вида.
Варвара. Да что ты уж
очень боишься: еще
далеко гроза-то.
— Обо мне — начальство заботится, посылало отдохнуть
далеко на север, четырнадцать месяцев отдыхал. Не совсем удобно, а —
очень хорошо для души. Потом вот за границу сбегал.
Самгин, насыщаясь и внимательно слушая, видел вдали, за стволами деревьев, медленное движение бесконечной вереницы экипажей, в них яркие фигуры нарядных женщин, рядом с ними покачивались всадники на красивых лошадях; над мелким кустарником в сизоватом воздухе плыли головы пешеходов в соломенных шляпах, в котелках, где-то
далеко оркестр отчетливо играл «Кармен»; веселая задорная музыка
очень гармонировала с гулом голосов, все было приятно пестро, но не резко, все празднично и красиво, как хорошо поставленная опера.
Не находя двери, Самгин понял, что он подошел к дому с другой его стороны. Дом спрятан в деревьях, а Иноков с Макаровым
далеко от него и
очень близко к ограде. Он уже хотел окрикнуть их, но Иноков спросил...
Он
очень долго рассказывал о командире, о его жене, полковом адъютанте; приближался вечер, в открытое окно влетали, вместе с мухами, какие-то неопределенные звуки, где-то
далеко оркестр играл «Кармен», а за грудой бочек на соседнем дворе сердитый человек учил солдат петь и яростно кричал...
Он всегда говорил, что на мужике
далеко не уедешь, что есть только одна лошадь, способная сдвинуть воз, — интеллигенция. Клим знал, что интеллигенция — это отец, дед, мама, все знакомые и, конечно, сам Варавка, который может сдвинуть какой угодно тяжелый воз. Но было странно, что доктор, тоже
очень сильный человек, не соглашался с Варавкой; сердито выкатывая черные глаза, он кричал...
— Я сначала попробовал полететь по комнате, — продолжал он, — отлично! Вы все сидите в зале, на стульях, а я, как муха, под потолок залетел. Вы на меня кричать, пуще всех бабушка. Она даже велела Якову ткнуть меня половой щеткой, но я пробил головой окно, вылетел и взвился над рощей… Какая прелесть, какое новое, чудесное ощущение! Сердце бьется, кровь замирает, глаза видят
далеко. Я то поднимусь, то опущусь — и, когда однажды поднялся
очень высоко, вдруг вижу, из-за куста, в меня целится из ружья Марк…
— Бабушка ваша — не знаю за что, а я за то, что он — губернатор. И полицию тоже мы с ней не любим, притесняет нас. Ее заставляет чинить мосты, а обо мне уж
очень печется, осведомляется, где я живу,
далеко ли от города отлучаюсь, у кого бываю.
В душе Нехлюдова в этот последний проведенный у тетушек день, когда свежо было воспоминание ночи, поднимались и боролись между собой два чувства: одно — жгучие, чувственные воспоминания животной любви, хотя и
далеко не давшей того, что она обещала, и некоторого самодовольства достигнутой цели; другое — сознание того, что им сделано что-то
очень дурное, и что это дурное нужно поправить, и поправить не для нее, а для себя.
Бабы хохотали. А Коля шагал уже
далеко с победоносным выражением в лице. Смуров шел подле, оглядываясь на кричащую вдали группу. Ему тоже было
очень весело, хотя он все еще опасался, как бы не попасть с Колей в историю.
Мои спутники рассмеялись, а он обиделся. Он понял, что мы смеемся над его оплошностью, и стал говорить о том, что «грязную воду» он
очень берег. Одни слова, говорил он, выходят из уст человека и распространяются вблизи по воздуху. Другие закупорены в бутылку. Они садятся на бумагу и уходят
далеко. Первые пропадают скоро, вторые могут жить сто годов и больше. Эту чудесную «грязную воду» он, Дерсу, не должен был носить вовсе, потому что не знал, как с нею надо обращаться.
Зимой, если снега выпадут глубокие, амурские туземцы охотятся за кабанами на лыжах. Дикие свиньи убегают
далеко, но скоро устают. Тогда охотники догоняют их и бьют копьями. Ружей на такую охоту не берут ради экономии патронов, которые в тайге всегда
очень дороги. Кроме того, охота с копьем нравится удэгейцам как спорт. Здесь молодые люди имеют случай показать свою силу и ловкость.
Спустившись с дерева, я присоединился к отряду. Солнце уже стояло низко над горизонтом, и надо было торопиться разыскать воду, в которой и люди и лошади
очень нуждались. Спуск с куполообразной горы был сначала пологий, но потом сделался крутым. Лошади спускались, присев на задние ноги. Вьюки лезли вперед, и, если бы при седлах не было шлей, они съехали бы им на голову. Пришлось делать длинные зигзаги, что при буреломе, который валялся здесь во множестве, было делом
далеко не легким.
Они в Твери были боярами, в Москве стали только окольничими, в Петербурге в прошлом веке бывали генерал — аншефами, — конечно,
далеко не все: фамилия разветвилась
очень многочисленная, так что генерал — аншефских чинов не достало бы на всех.
Отставной студентишка без чина, с двумя грошами денег, вошел в дружбу с молодым, стало быть, уж
очень важным, богатым генералом и подружил свою жену с его женою: такой человек
далеко пойдет.
Но вот что слишком немногими испытано, что очаровательность, которую всему дает любовь, вовсе не должна, по — настоящему, быть мимолетным явлением в жизни человека, что этот яркий свет жизни не должен озарять только эпоху искания, стремления, назовем хотя так: ухаживания, или сватания, нет, что эта эпоха по — настоящему должна быть только зарею, милою, прекрасною, но предшественницею дня, в котором несравненно больше и света и теплоты, чем в его предшественнице, свет и теплота которого долго,
очень долго растут, все растут, и особенно теплота
очень долго растет,
далеко за полдень все еще растет.
Очень может быть, что я
далеко переценил его, что в этих едва обозначенных очерках схоронено так много только для меня одного; может, я гораздо больше читаю, чем написано; сказанное будит во мне сны, служит иероглифом, к которому у меня есть ключ. Может, я один слышу, как под этими строками бьются духи… может, но оттого книга эта мне не меньше дорога. Она долго заменяла мне и людей и утраченное. Пришло время и с нею расстаться.
Так звали тетеньку Раису Порфирьевну Ахлопину за ее гостеприимство и любовь к лакомому куску. Жила она от нас
далеко, в Р., с лишком в полутораста верстах, вследствие чего мы
очень редко видались. Старушка, однако ж, не забывала нас и ко дню ангелов и рождений аккуратно присылала братцу и сестрице поздравительные письма. Разумеется, ей отвечали тем же.
Я был этому
очень рад. Библиотека была довольно
далеко от нашего дома, и книга была в моем распоряжении на всем этом пространстве. Я стал читать на ходу…
Он
очень гордился «магазином», который был виден
далеко со своими тополями, занимая центральное господствующее положение…
— Вот это я понимаю… да!
Очень хорошо, молодой человек! Я и сам об этом подумывал, да одному не разорваться. Мы еще потолкуем об этом серьезно. А вы
далеко пойдете, Галактион Михеич. Именно нам, русским, недостает разумной предприимчивости.
Вдали ряд телеграфных столбов, и далеко-далеко на горизонте неясно обозначается большой город, который бывает виден только в
очень хорошую, ясную погоду.
Относительно сторонних заработков, как увидит ниже читатель, южный сахалинец поставлен
далеко не в такое безвыходное положение, как северный; при желании он находит себе заработок, по крайней мере в весенние и летние месяцы, но корсаковцев это мало касается, так как на заработки они уходят
очень редко и, как истые горожане, живут на неопределенные средства, — неопределенные в смысле их случайности и непостоянства.
Впрочем, он и плавает
очень хорошо, даже ныряет довольно
далеко, когда бывает ранен в крыло, хотя пальцы его ног без перепонок.
— С прилета вяхири не
очень смирны, да и всегда они гораздо осторожнее других голубиных пород; когда же заведутся у них гнезда, то они не летят
далеко от них, делаются смирнее и с подъезда подпускают довольно близко; но пешком к ним не подойдешь, разве подкрадешься как-нибудь из-за дерева.
Это случилось
очень просто: в жестокую буранную зиму крестьяне, чтобы не ездить
далеко, вырубили на дрова березник и олешник (ольховый лес), густо росший около кругловидной паточины, из которой вытекало более двадцати родников, составлявших речку Сююш.
[Один охотник, впрочем, сказывал мне, что убил
очень молодого, едва летающего гаршнепа около Петербурга, под Стрельною, в самом топком болоте] Это обстоятельство наводит на мысль, что гаршнепы
далеко отлетают для вывода детей, в такие непроходимые лесные болота, куда в это время года не заходит нога человеческая, потому что такие болота, как я слыхал, в буквальном смысле недоступны до тех пор, пока не замерзнут.
Добрая собака, особенно водолаз или пудель, тут
очень нужна; она не допустит пропасть ни одной утке, даже легко пораненной в крыло или упавшей на отлет
далеко на другой стороне реки, иногда посреди густой и болотистой уремы.
Надобно заметить, что стрепета, взлетев, скоро садятся, и
очень редко случается, чтоб они улетали слишком
далеко, то есть пропадали из глаз.
Есть перепела, у которых голос
очень чист и громок, так что их слышно весьма
далеко.
С прилета бекасы дики и
далеко вскакивают, не подпуская в меру ни охотника, ни собаки, вероятно потому, что болота и берега луж
очень голы и бекасам притаиться негде; на размокших же луговинах, где прошлогодняя отава больше и гуще, они гораздо смирнее.
Селезня должно бы назвать
очень красивым: он весь пегий, зоб темно-багряный, на шее белая повязка, спина и крылья сизо-голубые, брюшко светло-серое; и со всем тем он как-то не кажется красивым и
далеко уступает селезню свиязей.
Для стрелянья зайцев надобно употреблять крупную дробь: 1-й и 2-й нумера. Кроме того, что иногда приходится стрелять
далеко, зайцы, не будучи особенно крепки к ружью, защищены пушистой шерстью, которая
очень ослабляет действие и крупной дроби, а мелкая в ней завертывается. Впрочем, само собою разумеется, что в близком расстоянии убьешь зайца всякой дробью.
Стрепетиные гнезда и выводки попадаются охотникам
очень редко, молодых же стрепетят я даже не нахаживал; вероятно оттого, что матка удаляется с детьми в даль степей, куда мне редко случалось ходить, гнезда я находил не так
далеко от хлебных полей. предполагать, что стрепета разбиваются на пары, во-первых, потому, что никто никогда не замечал их токов, и, во-вторых, потому, что с весны почти всегда где поднимешь одного стрепета, там найдется и другой.
Бить их
очень хорошо дробью 10-го нумера, потому что стрелять
далеко не приходится, а мелкая, севкая дробь летит, как широкое решето, и хотя бы задела одним только краем, так и сварит эту порхающую птичку.
Мыс выдвигался
далеко в море; ветром здесь развило
очень большое волнение.
Annette советует мне перепроситься в Ялуторовск, но я еще не решаюсь в ожидании Оболенского и по некоторой привычке, которую ко мне сделали в семье Ивашева. Без меня у них будет
очень пусто — они неохотно меня отпускают в Тобольск, хотя мне кажется, что я
очень плохой нынче собеседник. В Ялуторовске мне было бы лучше, с Якушкиным мы бы спорили и мирились. Там и климат лучше, а особенно соблазнительно, что возле самого города есть роща, между тем как здесь
далеко ходить до тени дерева…
— Надобно сознаться, что определение
очень забавно, хотя
далеко не точно.
— Нет, к несчастию, не в моем воображении. Вы, Лизавета Егоровна,
далеко не знаете всего, что
очень многим давно известно.
— Этого мало, — с ударением и жестом произнесла Мерева, — но он
очень,
очень искательный молодой человек, который не может не пойти
далеко.
Этот план
очень огорчал Марью Михайловну Райнер и, несмотря на то, что крутой Ульрих, видя страдания жены, год от году откладывал свое переселение, но тем не менее все это терзало Марью Михайловну. Она была
далеко не прочь съездить в Швейцарию и познакомиться с родными мужа, но совсем туда переселиться, с тем чтобы уже никогда более не видать России, она ни за что не хотела. Одна мысль об этом повергала ее в отчаяние. Марья Михайловна любила родину так горячо и просто.
— Ах, сделайте одолжение, я
очень буду рад с вами жить, — подхватил Павел простодушно. Ему начал его новый знакомый уже нравиться. — А скажите, это
далеко отсюда?
Бедная женщина, однако,
очень хорошо видела, что от Павла последовало ей
далеко не полное прощение. Горничная ее слышала, что она всю ночь почти рыдала.
Вихров велел сотскому показывать дорогу и пошел. Мелков,
очень слабый, как видно, на ногах, следуя за ним, беспрестанно запинался. Мужики шли сзади их. Время между тем было
далеко за полдень. Подойдя к лесу, Вихров решился разделить свои силы.
На четвертый день ее болезни я весь вечер и даже
далеко за полночь просидел у Наташи. Нам было тогда о чем говорить. Уходя же из дому, я сказал моей больной, что ворочусь
очень скоро, на что и сам рассчитывал. Оставшись у Наташи почти нечаянно, я был спокоен насчет Нелли: она оставалась не одна. С ней сидела Александра Семеновна, узнавшая от Маслобоева, зашедшего ко мне на минуту, что Нелли больна и я в больших хлопотах и один-одинехонек. Боже мой, как захлопотала добренькая Александра Семеновна...