Неточные совпадения
Я стал смотреть
кругом: на волнующиеся поля спелой ржи, на темный
пар, на котором кое-где виднелись соха, мужик, лошадь с жеребенком, на верстовые столбы, заглянул даже на козлы, чтобы узнать, какой ямщик с нами едет; и еще лицо мое не просохло от слез, как мысли мои были далеко от матери, с которой я расстался, может быть, навсегда.
Посреди улицы стояла коляска, щегольская и барская, запряженная
парой горячих серых лошадей; седоков не было, и сам кучер, слезши с козел, стоял подле; лошадей держали под уздцы.
Кругом теснилось множество народу, впереди всех полицейские. У одного из них был в руках зажженный фонарик, которым он, нагибаясь, освещал что-то на мостовой, у самых колес. Все говорили, кричали, ахали; кучер казался в недоумении и изредка повторял...
Вот она заговорила, но в топоте и шуме голосов ее голос был не слышен, а
круг снова разрывался, люди, отлетая в сторону, шлепались на пол с мягким звуком, точно подушки, и лежали неподвижно; некоторые, отскакивая, вертелись одиноко и
парами, но все падали один за другим или, протянув руки вперед, точно слепцы, пошатываясь, отходили в сторону и там тоже бессильно валились с ног, точно подрубленные.
Публика раздалась, образуя
круг, по которому плавными размахами пошли кружиться танцующие
пары.
А в зимний день ходить по высоким сугробам за зайцами, дышать морозным острым воздухом, невольно щуриться от ослепительного мелкого сверканья мягкого снега, любоваться зеленым цветом неба над красноватым лесом!.. А первые весенние дни, когда
кругом все блестит и обрушается, сквозь тяжелый
пар талого снега уже пахнет согретой землей, на проталинках, под косым лучом солнца, доверчиво поют жаворонки, и, с веселым шумом и ревом, из оврага в овраг клубятся потоки…
Кругом — плоские, унылые места: поля, все поля, кое-где кустики, овраги — и опять поля, и больше все
пар, с редкой, сорной травою.
С реки поднимались
пары, ветру не было;
кругом кричали коростели; около мельничных колес раздавались слабые звуки: то капли падали с лопат, сочилась вода сквозь засовы плотины.
Мерцаловы и еще два семейства положили каждую неделю поочередно иметь маленькие вечера с танцами, в своем
кругу, — бывает по б
пар, даже по 8
пар танцующих.
А
кругом пар вырывается клубами из отворяемых поминутно дверей лавок и трактиров и сливается в общий туман, конечно, более свежий и ясный, чем внутри трактиров и ночлежных домов, дезинфицируемых только махорочным дымом, слегка уничтожающим запах прелых портянок, человеческих испарений и перегорелой водки.
Пищик кричит: «Grand-rond, balancez!» и «Les cavaliers а genoux et remerciez vos dames!» [«Променад
парами!»… «Большой
круг, балансе!»… «Кавалеры, на колени и благодарите дам» (фр.).]
Выбрав такое место, берут
пару куропаток, самца и самку, сажают их под лукошко, к которому привязана длинная бечевка;
кругом, в нескольких местах, насыпают для корма разного ухвостья и, отошед подальше, осторожно, потихоньку поднимают лукошко посредством бечевки, перекинутой чрез него.
Дрофу в одиночку и даже в
паре заездить, как говорят охотники, то есть, увидав их издали, начать ездить
кругом; сначала
круги давать большие, а потом с каждым разом их уменьшать; дрофа не станет нажидать на себя человека и сейчас пойдет прочь, но как везде будет встречать того же, все ближе подъезжающего охотника, то, походя взад и вперед, ляжет в какую-нибудь ямку, хотя бы в ней негде было спрятать одной ее головы: в этом глупом положении, вытянув шею и выставив напоказ все свое объемистое тело, подпускает она охотника довольно близко.
Надобно принять за правило: как скоро подъедешь в меру — стрелять в ближайших; целя всегда в одну, по большей части убьешь
пару и даже изредка трех. Желая убить больше одним зарядом — измучишь себя и лошадей и убьешь несравненно меньше, потому что угонишь далеко и беспрестанным преследованьем напугаешь озимых кур гораздо скорее, чем редкими выстрелами. Обыкновенно после каждого выстрела поднимется вся стая и, сделав невысоко
круг или два.
Вероятно, взрыхленная сохою земля и сочные корешки молодой травы очень им нравились; даже когда начали засевать
пар, дупели держались несколько дней
кругом, по ковылистым луговинам.
Но
пары, в грязи омерзения почившие, уже воздымаются и предопределяются объяти зрения
круг.
Раз на зимней нашей прогулке в саду, где расчищались
кругом пруда дорожки, он говорит Есакову, с которым я часто ходил в
паре...
Уж на третий день, совсем по другой дороге, ехал мужик из Кудрина; ехал он с зверовой собакой, собака и причуяла что-то недалеко от дороги и начала лапами снег разгребать; мужик был охотник, остановил лошадь и подошел посмотреть, что тут такое есть; и видит, что собака выкопала нору, что оттуда
пар идет; вот и принялся он разгребать, и видит, что внутри пустое место, ровно медвежья берлога, и видит, что в ней человек лежит, спит, и что
кругом его все обтаяло; он знал про Арефья и догадался, что это он.
А
кругом толпой теснятся те, кто по молодости и красоте под
пару ей и кому бы надо было стать рядом с невестой.
Утро было тихое, теплое, серое. Иногда казалось, что вот-вот пойдет дождь; но протянутая рука ничего не ощущала, и только глядя на рукав платья, можно было заметить следы крохотных, как мельчайший бисер, капель; но и те скоро прекратились. Ветра — точно на свете никогда не бывало. Каждый звук не летел, а разливался
кругом; в отдалении чуть сгущался беловатый
пар, в воздухе пахло резедой и цветами белых акаций.
Белый
пар шел из лошадиных ноздрей и от лошадиных спин, и сквозь него знакомый газовый фонарь на той стороне Знаменки расплывался в мутный радужный
круг.
Клавская действительно прежде ужасно кокетничала с молодыми людьми, но последнее время вдруг перестала совершенно обращать на них внимание; кроме того, и во внешней ее обстановке произошла большая перемена: прежде она обыкновенно выезжала в общество с кем-нибудь из своих родных или знакомых, в туалете, хоть и кокетливом, но очень небогатом, а теперь, напротив, что ни бал, то на ней было новое и дорогое платье; каждое утро она каталась в своем собственном экипаже на
паре серых с яблоками жеребцов, с кучером, кафтан которого
кругом был опушен котиком.
— Бежали! — выискался третий, с некоторою властью озираясь
кругом. — Да кто бежал-то?.. Тебе, что ли,
пара?
Кругом курильницы златые
Подъемлют ароматный
пар...
И мистер Борк пошел дальше. Пошли и наши, скрепя сердцем, потому что столбы
кругом дрожали, улица гудела, вверху лязгало железо о железо, а прямо над головами лозищан по настилке на всех
парах летел поезд. Они посмотрели с разинутыми ртами, как поезд изогнулся в воздухе змеей, повернул за угол, чуть не задевая за окна домов, — и полетел опять по воздуху дальше, то прямо, то извиваясь…
И стал мой дядя веселый, речистый: пошел вспоминать про Брюллова, как тот, уезжая из России, и платье, и белье, и обувь по сю сторону границы бросил; про Нестора Васильевича Кукольника, про Глинку, про актера Соленика и Ивана Ивановича Панаева, как они раз, на Крестовском, варили такую жженку, что у прислуги от одних
паров голова
кругом шла; потом про Аполлона Григорьева со Львом Меем, как эти оба поэта, по вдохновению, одновременно друг к другу навстречу на Невский выходили, и потом презрительно отозвался про нынешних литераторов и художников, которые пить совсем не умеют.
И это в то время, когда
кругом кипела жизнь, гудел всегда полный народа Охотный ряд, калейдоскопом пестрел широкий Китайский проезд, и
парами, и одиночками, и гружеными возами, которые спускались от Лубянской площади, упирались в канат и поворачивали в сторону, то к Большому театру, то к Китайской стене, чтобы узким проездом протолкаться к Охотному ряду и дальше.
Действительно, резвое течение, будто шутя и насмехаясь над нашим
паромом, уносит неуклюжее сооружение все дальше и дальше.
Кругом, обгоняя нас, бегут, лопаются и пузырятся хлопья «цвету». Перед глазами мелькает мысок с подмытою ивой и остается позади. Назади, далеко, осталась вырубка с новенькою избушкой из свежего лесу, с маленькою телегой, которая теперь стала еще меньше, и с бабой, которая стоит на самом берегу, кричит что-то и машет руками.
Но вдруг я вскочил в ужасе. Мне отчетливо послышался скрежет машины, частые толчки, как будто на гигантском катке катали белье… Казалось, я должен опять крикнуть что-то Урманову… Поэтому я быстро подбежал к окну и распахнул его… Ночь была тихая. Все
кругом спало в серой тьме, и только по железной дороге ровно катился поезд, то скрываясь за откосами, то смутно светясь клочками
пара. Рокочущий шум то прерывался, то опять усиливался и наконец совершенно стих…
Иде Ивановне было и этого мало: дав
паре сделать два
круга по зале, она неожиданно заиграла самую странную польку.
Чуть только эта
пара окончила второй
круг и Истомин, остановившись у кресла Берты Ивановны, низко ей поклонился, все, словно по сигналу, захлопали им в ладоши и усерднее всех других хлопал сам пробиравшийся к жене Фридрих Фридрихович.
В дверях гостиной, лицом ко мне, стояла как вкопанная моя матушка; за ней виднелось несколько испуганных женских лиц; дворецкий, два лакея, казачок с раскрытыми от изумления ртами — тискались у двери в переднюю; а посреди столовой, покрытое грязью, растрепанное, растерзанное, мокрое — мокрое до того, что
пар поднимался
кругом и вода струйками бежала по полу, стояло на коленях, грузно колыхаясь и как бы замирая, то самое чудовище, которое в моих глазах промчалось через двор!
— Едва он успел поднять глаза, уж одна оглобля была против его груди, и
пар, вылетавший клубами из ноздрей бегуна, обдал ему лицо; машинально он ухватился руками за оглоблю и в тот же миг сильным порывом лошади был отброшен несколько шагов в сторону на тротуар… раздалось
кругом: «задавил, задавил», извозчики погнались за нарушителем порядка, — но белый султан только мелькнул у них перед глазами и был таков.
Теперь они вдвоем метались по узкой полынье, охваченные холодным
паром, а
кругом на них смотрели вот такие же сумрачные и безучастно холодные горы.
Коляска трогалась с места и тотчас же исчезала в потемках. В красном
круге, бросаемом лампою на дорогу, показывалась новая
пара или тройка нетерпеливых лошадей и силуэт кучера с протянутыми вперед руками. Опять начинались поцелуи, упреки и просьбы приехать еще раз или взять шаль. Петр Дмитрич выбегал из передней и помогал дамам сесть в коляску.
Широко раскрыв глаза, он смотрел
кругом. Над ним смеялись казаки, причаливая
паром за обгорелый пень на берегу.
Исчезают в вихре плащей. Кажется, за ними вырвался из толпы кто-то третий, совершенно подобный влюбленному, весь — как гибкий язык черного пламени. В среде танцующих обнаружилась третья
пара влюбленных. Они сидят посреди сцены. Средневековье. Задумчиво склонившись, она следит за его движениями. — Он, весь в строгих линиях, большой и задумчивый, в картонном шлеме, — чертит перед ней на полу
круг огромным деревянным мечом.
Неверная! Где ты? Сквозь улицы сонные
Протянулась длинная цепь фонарей,
И,
пара за
парой, идут влюбленные,
Согретые светом любви своей.
Где же ты? Отчего за последней
пароюНе вступить и нам в назначенный
круг?
Я пойду бренчать печальной гитарою
Под окно, где ты пляшешь в хоре подруг!
Нарумяню лицо мое, лунное, бледное,
Нарисую брови и усы приклею,
Слышишь ты, Коломбина, как сердце бедное
Тянет, тянет грустную песню свою?
Стою да мельком на нее взгляну.
Знать, от свечей ей томно — от угара.
И жалко-жалко мне ее одну,
Но жалко тож индейского фуляра. —
«А не такую бы ему жену, —
Пожалуй, что она ему не
пара».
Вот повели их
кругом наконец,
И я топчусь, держа над ней венец.
Гурьба молодцов к хороводу идет. Тихо, неспешно идут они, охорашиваясь.
Пары в
круг становятся. Тут и миршенские, и якимовские. Вместе все весело, дружно играют.
На этот раз бивак был устроен неудачно. Резкий, холодный ветер дул с материка и забивал дым в палатку. Я всю ночь не спал и с нетерпением ждал рассвета. Наконец ночная тьма стала редеть. Я поспешно оделся и вышел из палатки. От воды в море поднимался
пар, словно его подогревали снизу.
Кругом было тихо. Занималась кроваво-красная заря.
— Какая чудесная
пара! — слышалось
кругом на татарском, русском и грузинском языке.
До второго часа дня чугунные золоченые ворота княжеского дома были отворены настежь, и лишь когда изящная карета английской работы с опущенным с обоих сторон шторами, запряженная
парой серых в яблоках, кровных рысаков, въехала в замощенный гранитом двор, ворота медленно затворились. Это приехала старая княгиня Зоя Александровна от обедни, которую она слушала в соборе Смольного монастыря, где не рисковала встретиться со своими, — как она называла лиц, принадлежащих к ее
кругу.
И вот бедная чета, волшебным жезлом могучей прихоти перенесенная из глуши России от богов и семейства своего, из хаты или юрты, в Петербург, в
круг полутораста
пар, из которых нет одной, совершенно похожей на другую одеждою и едва ли языком; перенесенная в новый мир через разные роды мытарств, не зная, для чего все это делается, засуеченная, обезумленная, является, наконец, в зале вельможи перед суд его.
Челны причалили к косе, на которой тотчас зажглись костры, пошел
пар от казацкого варева, и люди, подкрепившись, улеглись спать, только для формы поставив сторожевые посты, так как
кругом были только песок и вода и неоткуда было ожидать нападения.
Он решил несколько изменить свою жизнь и ввести свою жену в
круг своих прежних друзей. Ему понравилась оригинальная мысль — присутствия супружеской
пары в среде веселящегося Петербурга.
Они были вторая
пара, вошедшая в
круг.
Выпили. Бальзам оказался самого неприятного вкуса, но такой, однако, крепкий, что откупщик смело мог бы влить в него водицы. Порция была достаточная, и выпей ее каждый из нас дома — голова пошла бы
кругом, а в дороге ничего. Стерлядь тоже всю съели. Ямщику поднесли стаканчик, и на закуску он взял
пару засиженных мухами баранков. Повеселели. Все уселись.
Когда проснулся, — уже светало. Теплый
пар курился над поверхностью Оки, вдали темнели выбегавшие в реку мысы. Небо было зеленоватое, и все
кругом ясно было видно в необычном ровном полусвете без теней. Борька вскочил на ноги. И сейчас же в душе опять запело: «Исанка!»