Неточные совпадения
— Я должен
благодарить вас, генерал,
за ваше расположение. Вы приглашаете и вызываете меня словом ты на самую тесную
дружбу, обязывая и меня также говорить вам ты. Но позвольте вам заметить, что я помню различие наше в летах, совершенно препятствующее такому фамильярному между нами обращению.
—
Благодарю вас
за все, — сказала она, вдруг обернувшись, издали, — теперь у меня нет сил доказать, как я благодарна вам
за дружбу… всего более
за этот уголок. Прощайте и простите меня!
Татьяна Марковна пробовала заговаривать об имении, об отчете, до передачи Райским усадьбы сестрам, но он взглянул на нее такими усталыми глазами, что она отложила счеты и отдала ему только хранившиеся у ней рублей шестьсот его денег. Он триста рублей при ней же отдал Василисе и Якову, чтоб они роздали дворне и
поблагодарили ее
за «
дружбу, баловство и услужливость».
Галактион приходил к Луковникову с специальною целью
поблагодарить старика
за хороший совет относительно Мышникова. Все устроилось в какой-нибудь один час наилучшим образом, и многолетняя затаенная вражда закончилась
дружбой. Галактион шел к Мышникову с тяжелым сердцем и не ожидал от этого похода ничего хорошего, а вышло все наоборот. Сначала Мышников отнесся к нему недоверчиво и с обычною грубоватостью, а потом, когда Галактион откровенно объяснил свое критическое положение, как-то сразу отмяк.
Два часа после прощания с Натальей Дмитриевной принесли мне, добрый друг Нарышкин, твое письмо от 30 августа. Оно было прочтено с кафедры всей колонии, и, все вместе со мной
благодарят тебя
за дружбу. Будь уверен, что никто не минует Высокого. Лишь бы тронуться с места, а там все в наших руках.
Сердечно
благодарю вас
за верную ко мне
дружбу и не берусь выражать моей признательности; вы меня знаете и не потребуете уверений, которые не передаются бумаге.
Миша застал здесь, кроме нас, старожилов ялуторовских, Свистуновых и Наталью Дмитриевну, которую вы не можете отыскать. Она читала вместе со мной ваше письмо и, вероятно, скоро лично будет вам отвечать и
благодарить по-своему
за все, что вы об ней мне говорите, может быть, не подозревая, что оно ей прямо попало в руки. — Словом, эта женщина сделала нам такой подарок, который я называю подвигом
дружбы. Не знаю, как ее
благодарить, хоть она уверяет, что поездка в Сибирь для нее подарок, а не для нас.
Давно пора побеседовать с тобой, любезный друг Евгений; все поджидал твоего письма; наконец, пришедшая почта привезла мне твой листок от Нового года;
благодарю тебя сердечно
за добрые твои желания, в которых я нахожу старую, неизменную твою
дружбу…
Он знает, кому из вас чем из этих вещей он обязан, и вполне каждого, в свою очередь,
благодарит за незаслуженную им
дружбу.
Благодарю за добрые ваши советы: будьте уверены, что самая подвижностьмоего характера не помешает мне ими воспользоваться с признательностью
за вашу
дружбу ко мне…
Тут просто действует провидение, и я только должен
благодарить бога и добрую женщину. Теперь подготовляю, что нужно для дороги, и с полной уверенностью провожу Аннушку. Может быть, бог даст, и сам когда-нибудь ее увижу
за Уралом… Жаль, что я не могу тебе послать теперь письма Дороховой, — впрочем, если Мария Николаевна поедет с Аннушкой, то я тебе с нею их перешлю, но только с тем непременным условием, чтобы ты мне их возвратил. Это мое богатство. Не знаю,
за что эта добрая женщина с такою
дружбою ко мне…
Не стану
благодарить тебя
за снисходительную твою
дружбу ко мне: она нас утешила обоих и будет утешать в разлуке неизбежной; мы чувствами соединим твой восток с моим западом и станем как можно чаще навещать друг друга письмами.
Марья Петровна
благодарит вас
за письмо. Старушка, ровесница Louis Philippe, очень довольна, что работа ее вам понравилась, и ей несколько приятно, что в Тобольске умеют ценить наши изделия. Мы необыкновенно ладно живем. Она ко мне привыкла и я к ней. Дети и няньки со мной в
дружбе. К счастию, между последними нет красавиц — иначе беда бы моему трепещущему сердцу, которое под холодною моею наружностию имеет свой голос…
Давно я прочел твой листок, добрый друг Матюшкин, давно
поблагодарил тебя
за него, но еще не откликнулся тебе, — тебе, впрочем, давно сказали добрые мои сестры, что я в марте месяце порадован был твоим письменным воспоминанием. С тех пор много времени прошло, но мы такими сроками отсчитываем время, что эта отсрочка нипочем, особенно когда независимо от годов верна лицейская
дружба. С этой уверенностию можно иногда и молча понимать друг друга.
— Елочка, ты испугала меня, я не знаю, что тебе сказать, я положительно не знаю. Ведь если ты полюбила бы другого, ведь ты сказала бы мне, ведь ты не стала бы меня обманывать, ты пришла бы ко мне и сказала: «Сергеи! Мы оба свободные и честные люди, я перестала любить тебя, я люблю другого, прости меня — и расстанемся». И я поцеловал бы твою руку на прощанье и сказал бы: «
Благодарю тебя
за все, что ты мне дала, благословляю твое имя, позволь мне только сохранить твою
дружбу».
Последний пункт осталось объяснить:
Ты любишь женщину… ты жертвуешь ей честью,
Богатством,
дружбою и жизнью, может быть;
Ты окружил ее забавами и лестью,
Но ей
за что тебя
благодарить?
Ты это сделал всё из страсти
И самолюбия, отчасти, —
Чтоб ею обладать, пожертвовал ты все,
А не для счастия ее.
Да, — пораздумай-ка об этом хладнокровно
И скажешь сам, что в мире всё условно.
Ты, Лизанька, уж попроси сама,
Вы, кажется, друг другу не чужие,
Старинной
дружбой связаны дома,
А с крестным братом даже и родные».
— «Я вас прошу». — «Ах, боже, дела тьма.
Пора и дальше, люди молодые,
И к тетушке мне нужно вас завесть. —
Так по рукам?» — «
Благодарю за честь».
— Я пришел по поручению моего племянника, генерала князя Джавахи, — начал он. — Князь Джаваха просил меня передать вам, милая девочка, его глубокую и сердечную благодарность
за вашу привязанность к его незабвенной Нине. Она часто и много писала отцу про вашу
дружбу… Князь во время своего пребывания в Петербурге был так расстроен смертью дочери, что не мог лично
поблагодарить вас и поручил это сделать мне… Спасибо вам, милая девочка, сердечное спасибо…
— Изволь, Маша, я сделаю по-твоему. Из
дружбы к тебе, я ворвался в твою тайную жизнь насильно. Ты меня
за это
благодаришь теперь, ну и прекрасно. Я, вот видишь ли, враг всяких развиваний. Я не хочу в жизни своей брать на себя роль наставника и руководителя с людьми, уже сложившимися.
Леандров. О, мы и здешним исцелены от многих душевных недугов! Да вот и моя молодежь пришла проститься с вами (встает) и вместе со мною
поблагодарит вас и Наталью Ивановну
за все ласки ваши,
за дружбу.
— Вас, — заговорил опять Облонский, — мне остается только
поблагодарить за то, что вы охранили доверенную вам девушку от, быть может, если верить вашим словам, рокового для неё увлечения, быть может, даже из
дружбы и благодарности к г-ну Боброву покровительствовали этой любви — это тем более вероятно, что вы же и явились ходатаем влюбленных.