И вообразите: только что стал я подходить к лавкам — глядь,
ползет ко мне навстречу фризовая шинель и под мышкой несет легавого щенка, двухмесячного, коричневой шерсти, белогубого, с белыми передними лапками.
Неточные совпадения
Большов. Поди
ко мне, не укушу небось. Ну, теперь ты, Лазарь,
ползи.
Тут
я вспомнил про Бульку и пошел его искать. Он
полз мне навстречу и стонал.
Я подошел к нему, присел и посмотрел его рану. У него был распорот живот и целый комок кишок из живота волочился по сухим листьям. Когда товарищи подошли
ко мне, мы вправили Бульке кишки и зашили ему живот. Пока зашивали живот и прокалывали кожу, он все лизал
мне руки.
В Кремле звонили
ко всенощной. Туманная муть стояла в воздухе. Ручейки вяло, будто засыпая,
ползли среди грязного льда. И проходили мимо темные, сумрачные люди.
Мне не хотелось возвращаться домой к своей тоске, но и здесь она была повсюду. Тупо шевелились в голове обрывки мыслей, грудь болела от табаку и все-таки
я курил непрерывно; и казалось, легкие насквозь пропитываются той противною коричневою жижею, какая остается от табаку в сильно прокуренных мундштуках.
Идут по шоссе и проселкам,
ползут на автомобилях, едут по железным дорогам в набитых вагонах, залетают вперед на аэропланах и бросают бомбы, перескакивают от кочки к кочке, прячутся за бугорками, выглядывают, перебегают еще на шаг, еще на версту ближе
ко мне, скалятся, ляскают зубами, волокут ножи и пушки, прицеливаются, видят вдали дом и поскорее зажигают его — и все идут, все идут!