Неточные совпадения
Во всех этих случаях муж уступал или
продавал неверную жену, и та самая сторона, которая за вину не имела
права на вступление в брак, вступала в вымышленные, мнимо узаконенные отношения с новым супругом.
—
Право, не знаю, — произнесла хозяйка с расстановкой. — Ведь я мертвых никогда еще не
продавала.
— Да еще, сударь, чубарого коня,
право, хоть бы
продать, потому что он, Павел Иванович, совсем подлец; он такой конь, просто не приведи бог, только помеха.
—
Право, я все не приберу, как мне быть; лучше я вам пеньку
продам.
— Да чего вы скупитесь? — сказал Собакевич. —
Право, недорого! Другой мошенник обманет вас,
продаст вам дрянь, а не души; а у меня что ядреный орех, все на отбор: не мастеровой, так иной какой-нибудь здоровый мужик. Вы рассмотрите: вот, например, каретник Михеев! ведь больше никаких экипажей и не делал, как только рессорные. И не то, как бывает московская работа, что на один час, — прочность такая, сам и обобьет, и лаком покроет!
—
Право, отец мой, никогда еще не случалось
продавать мне покойников. Живых-то я уступила, вот и третьего года протопопу двух девок, по сту рублей каждую, и очень благодарил, такие вышли славные работницы: сами салфетки ткут.
— А, так вы покупщик! Как же жаль,
право, что я
продала мед купцам так дешево, а вот ты бы, отец мой, у меня, верно, его купил.
Дронов возился с продажей дома больше месяца, за это время Самгин успел утвердиться в
правах наследства, ввестись во владение, закончить план повести и даже
продать часть вещей, не нужных ему, костюмы Варвары, мебель.
— Так… бездельник, — сказала она полулежа на тахте, подняв руки и оправляя пышные волосы. Самгин отметил, что грудь у нее высокая. — Живет восторгами. Сын очень богатого отца, который что-то
продает за границу. Дядя у него — член Думы. Они оба с Пыльниковым восторгами живут. Пыльников недавно привез из провинции жену, косую на
правый глаз, и 25 тысяч приданого. Вы бываете в Думе?
— Землю, по-моему, — сказал он, — нельзя ни
продавать ни покупать, потому что если можно
продавать ее, то те, у кого есть деньги, скупят ее всю и тогда будут брать с тех, у кого нет земли, что хотят, за
право пользоваться землею. Будут брать деньги за то, чтобы стоять на земле, — прибавил он, пользуясь аргументом Спенсера.
Можно установить четыре периода в отношении человека к космосу: 1) погружение человека в космическую жизнь, зависимость от объектного мира, невыделенность еще человеческой личности, человек не овладевает еще природой, его отношение магическое и мифологическое (примитивное скотоводство и земледелие, рабство); 2) освобождение от власти космических сил, от духов и демонов природы, борьба через аскезу, а не технику (элементарные формы хозяйства, крепостное
право); 3) механизация природы, научное и техническое овладение природой, развитие индустрии в форме капитализма, освобождение труда и порабощение его, порабощение его эксплуатацией орудий производства и необходимость
продавать труд за заработную плату; 4) разложение космического порядка в открытии бесконечно большого и бесконечно малого, образование новой организованности, в отличие от органичности, техникой и машинизмом, страшное возрастание силы человека над природой и рабство человека у собственных открытий.
Я ему
продал за четыреста рублей лошадь, которая стоила тысячу, и это бессловесное существо имеет теперь полное
право презирать меня; а между тем сам до того лишен способности соображенья, особенно утром, до чаю, или тотчас после обеда, что ему скажешь: здравствуйте, а он отвечает: чего-с?
Благородные вельможи, получающие аренды, обыкновенно или
продают свои
права купцам, или стараются через губернское начальство завладеть, вопреки правилам, чем-нибудь особенным. Сам граф Орлов случайно получил в надел дорогу и пастбища, на которых останавливаются гурты в Саратовской губернии.
— Полно, полно тебе чепуху молоть! Ступай веди скорей кобылу на продажу. Смех,
право, людям: приехали на ярмарку и хоть бы горсть пеньки
продали…
— Нет! — закричал он, — я не
продам так дешево себя. Не левая рука, а
правая атаман. Висит у меня на стене турецкий пистолет; еще ни разу во всю жизнь не изменял он мне. Слезай с стены, старый товарищ! покажи другу услугу! — Данило протянул руку.
Третий дом на этой улице, не попавший в руки купечества, заканчивает
правую сторону Большой Дмитровки, выходя и на бульвар. В конце XVIII века дом этот выстроил ротмистр Талызин, а в 1818 году его вдова
продала дом Московскому университету. Ровно сто лет, с 1818 по 1918 год, в нем помещалась университетская типография, где сто лет печатались «Московские ведомости».
Один живет на деньги, которые он привез с собой из России, и таких большинство, другой — в писарях, третий — в дьячках, четвертый — держит лавочку, хотя по закону не имеет на это
права, пятый — променивает арестантский хлам на японскую водку, которую
продает, и проч. и проч.
Но если закон иль, лучше сказать, обычай варварский, ибо в законе того не писано, дозволяет толикое человечеству посмеяние, какое
право имеете
продавать сего младенца?
— Прекрасно-с, прекрасно, — говорил Белоярцев молоденькой девушке, — даже и таким образом я могу доказать вам, что никто не имеет
права продать или купить землю. Пусть будет по-вашему, но почитайте-ка внимательнее, и вы увидите, что там оказано: «наследите землю», а не «
продайте землю» или не «купите землю».
— Этот фермуар мой, maman; он принадлежал мне, и я имела
право его
продать. Его мне подарила тетка Агния.
Ни для кого в доме не тайна, что через год, через два Анна Марковна, удалясь на покой,
продаст ей заведение со всеми
правами и обстановкой, причем часть получит наличными, а часть — в рассрочку по векселю.
— Господи боже мой! — воскликнул Павел. — Разве в наше время женщина имеет
право продавать себя? Вы можете жить у Мари, у меня, у другого, у третьего, у кого только есть кусок хлеба поделиться с вами.
Белугин (язвительно, но с легким оттенком сомнения в справедливости своих собственных слов). Ну, это еще как удастся бороды-то трепать! Эва! не убивши еще медведя, уж шкуру
продает!.. только чудо,
право!
В особенности жестоко было крепостное
право относительно дворовых людей: даже волосы крепостных девок эксплуатировали,
продавая их косы парикмахерам.
Она никогда не оставалась покупками Петра Михайлыча довольною и была в этом совершенно
права: приятели купцы то обвешивали его, то
продавали ему гнилое за свежее, тогда как в самой Палагее Евграфовне расчетливое хозяйство и чистоплотность были какими-то ненасытными страстями.
Санина точно что в бок кольнуло. Он вспомнил, что, разговаривая с г-жой Розелли и ее дочерью о крепостном
праве, которое, по его словам, возбуждало в нем глубокое негодование, он неоднократно заверял их, что никогда и ни за что своих крестьян
продавать не станет, ибо считает подобную продажу безнравственным делом.
Без сомнения, Степан Трофимович имел полное
право, по смыслу формальной доверенности,
продать лес и, поставив в счет тысячерублевый невозможный ежегодный доход, столько лет высылавшийся аккуратно, сильно оградить себя при расчете.
— Oh, mon Dieu, mon Dieu! — воскликнул Ченцов. — Скажу я Катерине Петровне!.. Когда мне и разговаривать-то с ней о чем бы ни было противно, и вы, может быть, даже слышали, что я женился на ней вовсе не по любви, а
продал ей себя, и стану я с ней откровенничать когда-нибудь!.. Если бы что-либо подобное случилось, так я предоставляю вам
право ударить меня в лицо и сказать: вы подлец! А этого мне — смею вас заверить — никогда еще никто не говорил!.. Итак, вашу руку!..
Помещики, под влиянием досады, возбужденной в них упразднением крепостного
права, бросились вырубать принадлежащие им леса и
продавать оные за бесценок.
За короткое время розысков Иванов потратил несколько рублей, бывших при нем, и распродал остатки гардероба; у него осталось одно военное, сильно поношенное пальто и то без погон, которые он не имел
права носить в отставке, и
продал барышнику «на выжигу». Дошло до того, что хозяин гостиницы, где остановился Иванов, без церемонии выгнал его за неплатеж нескольких рублей, и он вышел на улицу полуголодный, оскорбленный… За неделю, даже накануне, он и не мечтал о таком положении, в каком очутился.
«Если так думать, что он хочет у меня купить крестьян на свод, то, во-первых, я не имею никакого
права продавать их, потому что они детские, да и неужто я похожа на тех, что людей на свод
продают?..
Во всем этом она, разумеется, никакого препятствия не встретила, но труднейшая часть дела оставалась впереди: надо было уговорить влюбленного жениха, чтоб он согласился
продать свое счастье за чечевичное варево и, ради удовольствия постоять с любимою девушкою у купели чужого ребенка, лишить себя
права стать с нею у брачного аналоя и молиться о собственных детях.
Душевные свойства обоих князей в это время обозначались уже в весьма определенных задатках; отец мой, который был одним годом моложе дяди Якова, первенствовал над старшим братом по превосходству своих дарований, и князь Яков не
продал ему
права своего первородства ни за какую чечевицу, а уступил ее безмездно как «достойнейшему».
Сестрицы
продали и меня, и мой миллион за десять тысяч рублей, или, вернее, за пять тысяч, потому что только эта сумма была немедленно отсчитана, а остальные пять тысяч они имели
право получить лишь тогда, когда феодосийские присяжные окончательно произнесут: да, Прокоп устранил миллион из прежнего помещения вполне согласно с обстоятельствами дела.
— А вон того видите — вон, что рот-то разинул, — он, батюшка, перед самою эмансипацией всем мужикам вольные дал, да всех их к купцу на фабрику и закабалил. Сколько деньжищ от купца получил, да мужицкие дома
продал, да скотину, а земля-то вся при нем осталась… Вот ты и смотри, что он рот разевает, а он операцию-то эту в лучшем виде устроил! — снова нашептывает сосед с
правой руки.
Владелец посессионного предприятия не мог
продать его, прекратить работу или изменить продукцию; предприятие, без
права дробления, передавалось по наследству.
— Эх вы, ребята, словоохотливые какие,
право, — начали опять те, — видите, не хочет
продавать — и только; и что это вы разгасились так на эвту лошадь? Мотрите, того и гляди, хвост откинет, а вы сорок даете; пойдемте, вам такого рысачка за сорок-то отвалим, знатного, статного… четырехлетку… как перед богом, четырехлетку…
— А чего вы лезете! — перебил один из близ стоявших мужиков. — Нешто это дело — отбивать? Экие бесстыжие, совести нет; вишь, он
продает, а вы лезете; завидно, что ли?..
Право, бесстыжие…
В судебнике Ивана IV сделаны некоторые ограничения
права отца
продавать своих детей (статья 76).
На другой день получил я письмо от И. И. Панаева, в котором он от имени Одоевского, Плетнева, Врасского, Краевского и от себя умолял, чтоб Гоголь не
продавал своих прежних сочинений Смирдину за пять тысяч (и новой комедии в том числе), особенно потому, что новая комедия будет напечатана в «Сыне отечества» или «Библиотеке для чтения», а Врасский предлагает шесть тысяч с
правом напечатать новую комедию в «Отечественных записках».
Роман еще не был кончен, как стали просить Загоскина, чтоб он его
продал: за
право напечатать четыре завода, то есть 4800 экземпляров, предложили сочинителю сорок тысяч рублей ассигнациями (а тогда ассигнации имели большой лаж), с тем только, чтобы он не печатал второго издания в продолжение трех лет!
И дома, и в поле, и в сарае я думал о ней, я старался понять тайну молодой, красивой, умной женщины, которая выходит за неинтересного человека, почти за старика (мужу было больше сорока лет), имеет от него детей, — понять тайну этого неинтересного человека, добряка, простяка, который рассуждает с таким скучным здравомыслием, на балах и вечеринках держится около солидных людей, вялый, ненужный, с покорным, безучастным выражением, точно его привели сюда
продавать, который верит, однако, в свое
право быть счастливым, иметь от нее детей; и я все старался понять, почему она встретилась именно ему, а не мне, и для чего это нужно было, чтобы в нашей жизни произошла такая ужасная ошибка.
—
Право, — говорит, — дяденька, я и не знаю хорошенько. Слышала, что нам какое-то идет довольно большое наследство; папенька сначала хлопотал о нем, а потом бросил. Дмитрий Никитич, когда на мне женился; стал папеньке говорить, чтобы он
продал ему эту тяжбу; папенька и говорит: «
Продавать я тебе не хочу, а хлопочи. Выиграешь, так все твое будет».
Во-первых, узнал, что подмосковной его обманывали, а главное, за процесс, который, оказывается, что Дмитрий Никитич по полной от тестя доверенности хлопотать,
продать и заложить, не будь глуп, возьми да и
продай одному адвокату за десять тысяч все
право.
— Правду говорю, — молвил Патап Максимыч. — Что мне врать-то? Не
продаю его тебе. Первый токарь по всему околотку. Обойди все здешние места, по всему Заволжью другого такого не сыскать. Вот перед истинным Богом —
право слово.
— Дал столько, за сколько иной в наше время
продал бы совесть свою, всю, со всеми варьяциями-с… если бы только что-нибудь дали-с. Только меня варом обдало, когда я положил в карман денежки.
Право, я не знаю, как это со мной всегда делается, господа, — но вот ни жив ни мертв, губами шевелю, ноги трясутся; ну, виноват, виноват, совсем виноват, в пух засовестился, готов прощенья просить у Федосея Николаича…
Для увеличения денежных средств, ибо денег, занятых Алиною, было недостаточно на выкуп оберштейнских
прав и Стирума и для продолжения роскошной жизни милой принцессы, мотовство которой не имело границ, князь Лимбург вздумал, быть может, по ее же внушению,
продать принадлежавшие ему лены в Лотарингии французской короне.
Она была лично известна султану Ахмету и его предшественнику Мустафе и, пользуясь
правом свободного входа в сераль, где
продавала султаншам и одалискам французские галантерейные вещи, находилась в связях со всеми государственными людьми Оттоманской Порты.
— Конечно, конечно, — поспешил согласиться Теркин. — Но с чем же очутится племянница ваша? У Ивана Захаровича, если он
продаст и усадьбу, останется то дальнее именьице; но и на него вы предъявляете свое
право. Стало, оно фактически ему принадлежать не будет. Правда, наследницей вашей, во всяком случае, Александра Ивановна…
Столовая обдала Тасю спертым воздухом, где можно было распознать пар чайников, волны папиросного дыма, запах котлет и пива, шедший из буфета. Налево от входа за прилавком
продавала печенье и фрукты женщина с усталым лицом, в темном платье. Поперек комнаты шли накрытые столы. Вдоль
правой и левой стены столы поменьше, без приборов, за ними уже сидело по двое, по трое. Лакеи мелькали по зале.