Неточные совпадения
Унтер-офицерша.
Милости прошу…
Голоса двух женщин.
Милости твоей, отец,
прошу! Повели, государь, выслушать!
Слесарша.
Милости прошу: на городничего челом бью! Пошли ему бог всякое зло! Чтоб ни детям его, ни ему, мошеннику, ни дядьям, ни теткам его ни в чем никакого прибытку не было!
Позови сюда трактирного слугу! (К городничему и Добчинскому.)А что же вы стоите? Сделайте
милость, садитесь. (Добчинскому.)Садитесь,
прошу покорнейше.
Хлестаков. А,
милости просим. Я очень люблю приятное общество. Садитесь. Ведь вы здесь всегда живете?
Хлестаков. Я, признаюсь, литературой существую. У меня дом первый в Петербурге. Так уж и известен: дом Ивана Александровича. (Обращаясь ко всем.)Сделайте
милость, господа, если будете в Петербурге,
прошу,
прошу ко мне. Я ведь тоже балы даю.
Хлестаков. А,
милости просим! Садитесь, садитесь. Не хотите ли сигарку? (Подает ему сигару.)
Слесарша (кланяясь в ноги).
Милости прошу…
Г-жа Простакова. Так
милости просим.
— Вот как!
Милости просим, — сказал Степан Аркадьич, указывая по направлению к столовой.
— Весьма рад познакомиться.
Милости просим садиться. Вы где служили?
А приезжай ко мне есть то, что я ем, —
милости просим!
У всех домашних она
просила прощенья за обиды, которые могла причинить им, и
просила духовника своего, отца Василья, передать всем нам, что не знает, как благодарить нас за наши
милости, и
просит нас простить ее, если по глупости своей огорчила кого-нибудь, «но воровкой никогда не была и могу сказать, что барской ниткой не поживилась». Это было одно качество, которое она ценила в себе.
Возвратившись в затрапезке из изгнания, она явилась к дедушке, упала ему в ноги и
просила возвратить ей
милость, ласку и забыть ту дурь, которая на нее нашла было и которая, она клялась, уже больше не возвратится.
— Вот чудак-то, да мы уж пришли,
милости просим на лестницу.
«Недели через три на седьмую версту, [На седьмой версте от Петербурга, в Удельной, находилась известная больница для умалишенных.]
милости просим! Я, кажется, сам там буду, если еще хуже не будет», — бормотал он про себя.
Кабанова.
Милости просим! (Пропускает вперед Дикуго и уходит за ним.)
Одной лишь
милости притом мы
просим,
Чтоб суток через пять
Он умер бы опять.
Гаврило.
Милости просим. Чем только их потчевать-то, не сообразишь.
Вожеватов. Харита Игнатьевна, присядьте,
милости просим! (Подвигает стул.)
— Добро пожаловать; честь и место,
милости просим».
А сегодня
милости просим: отобедать у меня».
Дорогие гости,
милости просим за стол».
Батюшка Петр Андреич! войдите,
милости просим.
— Ну, смотри же, хозяюшка, хлопочи, не осрамись; а вас, господа,
прошу за мной пожаловать. Вот и Тимофеич явился к тебе на поклон, Евгений. И он, чай, обрадовался, старый барбос. Что? ведь обрадовался, старый барбос?
Милости просим за мной.
—
Милости просим, — отвечала Кукшина и, уставив на Базарова свои круглые глаза, между которыми сиротливо краснел крошечный вздернутый носик, прибавила: — Я вас знаю, — и пожала ему руку тоже.
—
Милости прошу…
Прошу пожаловать…
—
Милости прошу! Устали, поди-ко? Олька! Живо…
— Парацельс? Агриппа, — а? — пробормотал в плечо ему Лютов, беспокойно и тихо. —
Милости прошу… хэ-хэ!
— В другое время когда-нибудь, в праздник; и вы к нам,
милости просим, кофе кушать. А теперь стирка: я пойду посмотрю, что Акулина, начала ли?..
Милости просим, батюшка!
милости просим в родовое гнездо! — с шутливо-ироническим смирением говорила она, подделываясь под мужицкий лад.
—
Милости просим, Николай Андреич! — ядовито поздоровалась с ним Татьяна Марковна, а мать смотрела на него иронически.
— Здравствуйте, Полина Карповна! — живо заговорила бабушка, переходя внезапно в радушный тон, —
милости просим, садитесь сюда, на диван! Василиса, кофе, завтрак чтоб был готов!
— Je vous demande une grâce, cousin, [Я
прошу вас о
милости, кузен (фр.).] — сказала она.
—
Милости просим. Марфенька, Марфенька!
— Вы говорите, не
проси денег, а по вашей же
милости я сделал сегодня подлость: вы меня не предуведомили, а я стребовал с него сегодня жалованье за месяц.
— Что ж,
милости просим, — ласково сказала старуха, отворачивая засученные рукава.
—
Милости просим, пожалуйте… — донесся откуда-то из глубины голос Веревкина, а скоро показалась и его на диво сколоченная фигура, облаченная теперь в какой-то полосатый татарский халат.
—
Милости просим от всего сердца, — ответил игумен. — Господа! Позволю ли себе, — прибавил он вдруг, —
просить вас от всей души, оставив случайные распри ваши, сойтись в любви и родственном согласии, с молитвой ко Господу, за смиренною трапезою нашей…
— Где ты мог это слышать? Нет, вы, господа Карамазовы, каких-то великих и древних дворян из себя корчите, тогда как отец твой бегал шутом по чужим столам да при
милости на кухне числился. Положим, я только поповский сын и тля пред вами, дворянами, но не оскорбляйте же меня так весело и беспутно. У меня тоже честь есть, Алексей Федорович. Я Грушеньке не могу быть родней, публичной девке,
прошу понять-с!
— С теленка, с настоящего теленка-с, — подскочил штабс-капитан, — я нарочно отыскал такого, самого-самого злющего, и родители его тоже огромные и самые злющие, вот этакие от полу ростом… Присядьте-с, вот здесь на кроватке у Илюши, а не то здесь на лавку.
Милости просим, гость дорогой, гость долгожданный… С Алексеем Федоровичем изволили прибыть-с?
— Чувствительно сожалею об отлучившемся. Может быть, за трапезой нашею он полюбил бы нас, равно как и мы его.
Милости просим, господа, откушать.
«Здесь продаются разных мастей лошади, приведенные на Лебедянскую ярмарку с известного степного завода Анастасея Иваныча Чернобая, тамбовского помещика. Лошади сии отличных статей; выезжены в совершенстве и кроткого нрава. Господа покупатели благоволят спросить самого Анастасея Иваныча; буде же Анастасей Иваныч в отсутствии, то спросить кучера Назара Кубышкина. Господа покупатели,
милости просим почтить старичка!»
— Ну, Лиса Патрикевна, пошла хвостом вилять!.. Я его дождусь, — с сердцем проговорил Павел и ударил рукой по столу. — А, да вот он и жалует, — прибавил он, взглянув в окошко, — легок на помине.
Милости просим! (Он встал.)
— Здравствуй, батюшка,
милости просим, — медленно раздался за моей спиной сочный и приятный голос. Я оглянулся: передо мною, в синей долгополой шинели, стоял старик среднего роста, с белыми волосами, любезной улыбкой и с прекрасными голубыми глазами.
— А! — проговорил он с достоинством и не трогаясь с места, — очень рад вашему посещенью.
Милости прошу садиться. А я вот с Вензором вожусь… Тихон Иваныч, — прибавил он, возвысив голос, — пожалуй-ка сюда. Гость приехал.
«А, Василий Дмитрич, — закричал из окна Капитон, —
милости просим…
— Ваше сиятельство!
милости просим! — закричал Ситников.
«Чего тебе?» — «Батюшка, Александр Силыч,
милости прошу».