Неточные совпадения
Глаза Клима, жадно поглотив царя, все еще видели его голубовато-серую фигуру и на красивеньком лице — виноватую улыбку. Самгин чувствовал, что эта улыбка лишила его надежды и опечалила до слез. Слезы явились у него раньше, но это были слезы
радости, которая
охватила и подняла над землею всех людей. А теперь вслед царю и затихавшему вдали крику Клим плакал слезами печали и обиды.
Свежий ветер так и режет ему лицо, за уши щиплет мороз, в рот и горло пахнуло холодом, а грудь
охватило радостью — он мчится, откуда ноги взялись, сам и визжит и хохочет.
— Ты колдунья, Вера. Да, сию минуту я упрекал тебя, что ты не оставила даже слова! — говорил он растерянный, и от страха, и от неожиданной
радости, которая вдруг
охватила его. — Да как же это ты!.. В доме все говорили, что ты уехала вчера…
Меня
охватывала радость первого самостоятельного творчества и открытия.
А Павел, выбросив из груди слово, в которое он привык вкладывать глубокий и важный смысл, почувствовал, что горло ему сжала спазма боевой
радости;
охватило желание бросить людям свое сердце, зажженное огнем мечты о правде.
Царь все ближе к Александрову. Сладкий острый восторг
охватывает душу юнкера и несет ее вихрем, несет ее ввысь. Быстрые волны озноба бегут по всему телу и приподнимают ежом волосы на голове. Он с чудесной ясностью видит лицо государя, его рыжеватую, густую, короткую бороду, соколиные размахи его прекрасных союзных бровей. Видит его глаза, прямо и ласково устремленные в него. Ему кажется, что в течение минуты их взгляды не расходятся. Спокойная, великая
радость, как густой золотой песок, льется из его глаз.
Но вскоре тело обвыкало в холоде, и когда купальщики возвращались бегом в баню, то их
охватывало чувство невыразимой легкости, почти невесомости во всем их существе, было такое ощущение, точно каждый мускул, каждая пора насквозь проникнута блаженной
радостью, сладкой и бодрой.
Вдруг она исчезла. Исчезло все: улица и окно. Чьи-то теплые руки,
охватив голову, закрыли мне глаза. Испуг — но не настоящий, а испуг
радости, смешанной с нежеланием освободиться и, должно быть, с глупой улыбкой, помешал мне воскликнуть. Я стоял, затеплев внутри, уже догадываясь, что сейчас будет, и, мигая под шевелящимися на моих веках пальцами, негромко спросил...
Говорила она голосом ровным и без выражения. И, кончив, она присела на полу, около старика,
охватила колени руками и снизу вверх, не отрываясь, смотрела на машиниста. И то, чего не передал голос, досказали глаза. В них было и доверие, и страх, и
радость, что она видит живого, здорового человека.
Среди ужасов, которые видит Пьер Безухов во время своего плена, его
охватывает «чувство
радости и крепости жизни», «чувство готовности на все, нравственной подобранности».
Меня
охватила на мгновение почти шумная
радость, но — увы! — только на мгновение… Какой-то внутренний голос шептал мне зловеще: «Этого не было бы, если б княжна Джаваха не лежала в могиле, потому что Нина была бы непременно первой». И острая боль потери мигом заглушила невинную
радость…
Тихое спокойствие
охватывало душу — и
радость, что не нужно больше дум и борьбы.
И она живо, с поразительной ясностью, в первый раз за все эти тринадцать лет, представила себе мать, отца, брата, квартиру в Москве, аквариум с рыбками и все до последней мелочи, услышала вдруг игру на рояле, голос отца, почувствовала себя, как тогда, молодой, красивой, нарядной, в светлой, теплой комнате, в кругу родных; чувство
радости и счастья вдруг
охватило ее, от восторга она сжала себе виски ладонями и окликнула нежно, с мольбой...
Радость, гордость и ужас
охватили меня, когда я прочел это письмо. Нетрудно было понять, что тут в деликатной форме приглашали меня самого: при огромном круге знакомств Толстых странно им было обращаться за рекомендациями ко мне, совершенно незнакомому им человеку; очевидно, я, как автор «Записок врача», казался им почему-то наиболее подходящим для ухода за больным отцом, Если же даже все это было и не так, то все-таки после этого письма я имел полное право предложить свои услуги.
Я спросил, чем кончился бой, но мне дали уклончивый успокоительный ответ, из которого я понял, что мы разбиты; а потом меня, безногого,
охватила радость, что меня теперь отправят домой, что я все-таки жив — жив — надолго, навсегда. И только через неделю я узнал некоторые подробности, вновь толкнувшие меня к сомнениям и новому, еще не испытанному страху.
Я долго взволнованно ходил по улицам, под ветром и снегом. До сих пор мне странно вспомнить, как остро пронзало мне в детстве душу всякое переживание обиды, горя, страха или
радости, — какая-то быстрая, судорожная дрожь
охватывала всю душу и трепала ее, как в жесточайшей лихорадке. С горящими глазами я шагал через гребни наметенных сугробов, кусал захолодавшие красные пальцы и думал...
Потом, когда успех выяснился с несомненностью, его
охватила восторженная, чисто истерическая
радость.
Слава богу, наконец-то! Так, иначе, — но это должно было случиться. И по той
радости освобождения, которая вдруг
охватила душу, я чувствую, — возврата быть не может. Произошло это вчера, в воскресенье. Мы с Катрою собрались кататься.
Бывало,
радость привольная
охватит удалых такая, что десятью языками не сможешь рассказать о ней.
«Нет, это так, от неожиданности», подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, — и еще сильнейшее волнение
радости и страха
охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Когда еще по телефону из редакции мы узнали в конторе, что Перемышль взят, меня
охватила такая
радость, что я немедленно оделся и отправился на улицу… и еще никогда я не видал наш Невский таким красивым и веселым.
А как с тех пор все изменилось!.. Тогда, — какая тогда была ясная, утренне-чистая
радость! Теперь было в душе чадно и мутно. Борька
охватил руками голени, уткнулся лицом в коленки, и морщился, и протяжно стонал от стыда. Гадость, гадость какая! Какое бесстыдство!