Неточные совпадения
Слова эти и решимость на минуту успокоили Леницына. Он был очень взволнован и уже начинал было подозревать, не было ли со стороны Чичикова какой-нибудь фабрикации относительно завещания. Теперь укорил себя в подозрении. Готовность присягнуть была явным доказательством, что Чичиков <невинен>. Не
знаем мы, точно ли достало бы
духу у Павла Ивановича присягнуть на
святом, но сказать это достало
духа.
Народ в городе голодный; стало быть, все съест
духом, да и коням тоже сена… уж я не
знаю, разве с неба кинет им на вилы какой-нибудь их
святой… только про это еще Бог
знает; а ксендзы-то их горазды на одни слова.
— Трудно запомнить, — с горечью повторил генерал. — Ах, господа, господа! Сказано в Писании:
духа не угашайте, а вы что делаете? Ведь эта самая
святая, серая скотинка, когда дело дойдет до боя, вас своей грудью прикроет, вынесет вас из огня на своих плечах, на морозе вас своей шинелишкой дырявой прикроет, а вы — не могу
знать.
Державство этому, поверьте, нисколько не помеха, ибо я не
знаю ни одного государственного учреждения, которое не могло бы быть сведено к
духу евангелия; мудрые государственные строители: Хименесы [Хименес Франциско (1436—1517) — испанский государственный деятель, с 1507 года кардинал и великий инквизитор.],
святые Бернарды [св. Бернард Клервосский (1090—1153) — деятель католической церкви аскетического направления.],
святые Людовики [св. Людовик — король Франции в 1226—1270 годах, известный под именем Людовика IX.], Альфреды [св. Альфред.
— Ничего не
знаешь. Ты слушай меня. Когда так палка лежит, ты через нее не шагай, а или обойди, или скинь так-то с дороги, да молитву прочти: «Отцу и Сыну и
Святому Духу», и иди с Богом. Ничего не сделает. Так-то старики еще меня учили.
О ведьмах не говорят уже и в самом Киеве; злые
духи остались в одних операх, а романтические разбойники, по милости классических капитан-исправников, вовсе перевелись на
святой Руси; и бедный путешественник, мечтавший насладиться всеми ужасами ночного нападения, приехав домой, со вздохом разряжает свои пистолеты и разве иногда может похвастаться мужественным своим нападением на станционного смотрителя, который, бог
знает почему, не давал ему до самой полуночи лошадей, или победою над упрямым извозчиком, у которого, верно, было что-нибудь на уме, потому что он ехал шагом по тяжелой песчаной дороге и, подъезжая к одному оврагу, насвистывал песню.
В душе, чистой от предрассудков, наука может опереться на свидетельство
духа о своем достоинстве, о своей возможности развить в себе истину; от этого зависит смелость
знать,
святая дерзость сорвать завесу с Изиды и вперить горящий взор на обнаженную истину, хотя бы то стоило жизни, лучших упований.
«Прощай, отец… дай руку мне;
Ты чувствуешь, моя в огне…
Знай, этот пламень с юных дней
Таяся, жил в груди моей;
Но ныне пищи нет ему,
И он прожег свою тюрьму
И возвратится вновь к тому,
Кто всем законной чередой
Дает страданье и покой…
Но что мне в том? — пускай в раю,
В
святом, заоблачном краю
Мой
дух найдет себе приют…
Увы! — за несколько минут
Между крутых и темных скал,
Где я в ребячестве играл,
Я б рай и вечность променял…
Клянись же мне, с поднятой к небесам
Увядшей, бледною рукой — оставить
В гробу навек умолкнувшее имя!
О, если б от очей ее бессмертных
Скрыть это зрелище! Меня когда-то
Она считала чистым, гордым, вольным —
И
знала рай в объятиях моих…
Где я?
Святое чадо света! вижу
Тебя я там, куда мой падший
духНе досягнет уже…
И когда приходит время брака,
Святой Благословенный, который
знает эти
духи и эти души, сызнова их соединяет, как прежде; он провозглашает их союз.
— Не испытывай, Степанушка, судеб Божиих, — сказал Пахом. — Не искушай Господа праздными и неразумными мыслями и словесами. Он, милостивый, лучше нас с тобой
знает, что делает. Звезды небесные, песок морской, пожалуй, сосчитаешь, а дел его во веки веков не постигнешь, мой миленький. Потому и надо предать себя и всех своих
святой его воле. К худу свят
дух не приведет, все он творит к душевной пользе избрáнных людей, некупленных первенцев Богу и агнцу.
— Что делают в то время избрáнные люди — они не
знают, не помнят, не понимают… Только
дух святый
знает, он ими движет. Угодно ему — люди Божьи скачут и пляшут, не угодно — пребывают неподвижны… Угодно ему — говорят, не угодно — безмолвствуют. Тут дело не человеческое, а Божье. Страшись его осуждать, страшись изрекать хулу на
святого духа… Сколько ни кайся потом — прощенья не будет.
— Девять чинов ангельских в небесном восторге носятся кругами, а посреди их
дух святой, — сказала Марья Ивановна. —
Знаешь стихеру на Благовещенье: «С небесных кругов слетел Гавриил»? Вот они те небесные круги. Такими же кругами и должны мы носиться пред Богом и прославлять его в «песнях новых». Увидишь, услышишь…
— Да как же было узнать-то?
Святым духом, что ли? — молвил Дмитрий Петрович.
— Уложено́ так царем Алексием Михайловичем, когда еще он во благочестии пребывал, благословлено святейшим Иосифом патриархом и всем освященным собором. Чего тебе еще?.. Значит,
святым духом кабала-то уставлена, а не заморскими выходцами, — горячился Марко Данилыч. — Читывал ли ты «Уложение» да «новоуказные статьи»? Прочитай, коли не
знаешь.
— Пришел, значит, к отцу Николаю неведомо какой странник… Больной, исхудалый… Вы ведь, ваше сиятельство,
знаете отца Николая,
святой человек, приютил, обогрел… Страннику все больше неможется… Через несколько дней стал он кончаться, да на
духу отцу Николаю и открыл, что он и есть самый Никита, убивец княгини и княжны Полторацких.
— Во имя отца и сына и
святого духа, — сказал он твердым голосом, держа левою рукой образ, а правою сотворив три крестные знамения, — этим божиим милосердием благословляю тебя, единородный и любезный сын мой Иван, и молю, да подаст тебе
святой великомученик Георгий победу и одоление над врагом. Береги это сокровище, аки зеницу ока; не покидай его никогда, разве господь попустит ворогу отнять его у тебя.
Знаю тебя, Иван, не у живого отнимут, а разве у мертвого. Помни на всякий час благословение родительское.
— Скажите пожалуйста! — язвительно вскричала Анна Каранатовна. — Что же я,
духом, что ли,
святым могла
узнать, что вы где-то красненькую промыслили?..
Знала ведь я, что вы последнюю мне на расход отдали; а тут человек работает… вы приходите и говорите, чтоб он за вами шел… ну, я и подумала: заплатить вам за переписку нечем, так лучше сказать.
— Я вам не «батюшка», господин штаб-офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба
знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я
святым духом не могу знайт…
— А за тем, видно, и дело, — отвечает, — что я не Моисей, что я, владыко, робок и свою силу-меру
знаю: из Египта-то языческого я вывесть — выведу, а Чермного моря не рассеку и из степи не выведу, и воздвигну простые сердца на ропот к преобиде
духа святого.