Неточные совпадения
«И в такую для меня важную минуту она
думает только о том, что ей будет скучно одной»,
подумал Левин. И эта отговорка в деле таком важном
рассердила его.
— Может быть, вас это
сердит? О чем вы
думаете?
А между тем Базаров не совсем ошибался. Он поразил воображение Одинцовой; он занимал ее, она много о нем
думала. В его отсутствие она не скучала, не ждала его; но его появление тотчас ее оживляло; она охотно оставалась с ним наедине и охотно с ним разговаривала, даже тогда, когда он ее
сердил или оскорблял ее вкус, ее изящные привычки. Она как будто хотела и его испытать, и себя изведать.
Видите, как я все обдумала, одного только не могу придумать: что
подумаете вы обо мне, когда прочтете? Я все смеюсь и шалю, я давеча вас
рассердила, но уверяю вас, что сейчас, перед тем как взяла перо, я помолилась на образ Богородицы, да и теперь молюсь и чуть не плачу.
Я
сердит на тебя за то, что ты так зла к людям, а ведь люди — это ты: что же ты так зла к самой себе. Потому я и браню тебя. Но ты зла от умственной немощности, и потому, браня тебя, я обязан помогать тебе. С чего начать оказывание помощи? да хоть с того, о чем ты теперь
думаешь: что это за писатель, так нагло говорящий со мною? — я скажу тебе, какой я писатель.
«Однако же — однако же», —
думает Верочка, — что такое «однако же»? — Наконец нашла, что такое это «однако же» — «однако же он держит себя так, как держал бы
Серж, который тогда приезжал с доброю Жюли. Какой же он дикарь? Но почему же он так странно говорит о девушках, о том, что красавиц любят глупые и — и — что такое «и» — нашла что такое «и» — и почему же он не хотел ничего слушать обо мне, сказал, что это не любопытно?
— Недостатка в месте у меня нет, — ответил он, — но для вас, я
думаю, лучше ехать, вы приедете часов в десять к вашему батюшке. Вы ведь знаете, что он еще
сердит на вас; ну — вечером, перед сном у старых людей обыкновенно нервы ослаблены и вялы, он вас примет, вероятно, гораздо лучше нынче, чем завтра; утром вы его найдете совсем готовым для сражения.
[Ты благороден и великодушен,
Серж! (франц.)] но, к сожалению, светская молодежь нашего времени
думает, что одной физической силы (один петербургский адвокат de mes amis [из моих друзей (франц.)] называет это современною гвардейскою правоспособностью) достаточно, чтоб увлечь женщину.
Еще одно его смущало, его
сердило: он с любовью, с умилением, с благодарным восторгом
думал о Джемме, о жизни с нею вдвоем, о счастии, которое его ожидало в будущем, — и между тем эта странная женщина, эта госпожа Полозова неотступно носилась… нет! не носилась — торчала… так именно, с особым злорадством выразился Санин — торчала перед его глазами, — и не мог он отделаться от ее образа, не мог не слышать ее голоса, не вспоминать ее речей, не мог не ощущать даже того особенного запаха, тонкого, свежего и пронзительного, как запах желтых лилий, которым веяло от ее одежд.
Мне было очень трудно ответить — нет, я
думал, что это ее
рассердит.
Он дал Прачкину денег и забыл о нём, но Люба Матушкина, точно бабочка, мелькала в глазах у него всё чаще, улыбаясь ему, ласково кивая головой, протягивая длинные хрупкие пальцы руки, и всё это беспокоило его, будя ненужные мысли о ней. Однажды она попросила у него книг, он
подумал, неохотно дал ей, и с той поры между ними установились неопределённые и смешные отношения: она смотрела на него весёлыми глазами, как бы чего-то ожидая от него, а его это
сердило, и он ворчал...
Первое время это и угнетало и
сердило его, но однажды он
подумал...
Но последних слов уже не было слышно. Коляска, принятая дружно четверкою сильных коней, исчезла в облаках пыли. Подали и мой тарантас; я сел в него, и мы тотчас же проехали городишко. «Конечно, этот господин привирает, —
подумал я, — он слишком
сердит и не может быть беспристрастным. Но опять-таки все, что он говорил о дяде, очень замечательно. Вот уж два голоса согласны в том, что дядя любит эту девицу… Гм! Женюсь я иль нет?» В этот раз я крепко задумался.
— Потому что… — отвечала княгиня (она очень конфузилась при этом ответе), — он, я
думаю, даже
сердит на меня…
Николя вошел к ней, заметно стараясь быть веселым, беззаботным и довольным. Он нарочно ездил по своим знакомым, чтобы те не
подумали, что с ним накануне что-нибудь случилось. На Петицкую Николя был страшно
сердит, потому что догадался, что вздул его один из ее прежних обожателей. Он дал себе слово никогда не видаться с нею и даже не произносить никогда ее имени, как будто бы и не знал ее совсем.
— Дай бог тебе счастье, если ты веришь им обоим! — отвечала она, и рука ее играла густыми кудрями беспечного юноши; а их лодка скользила неприметно вдоль по реке, оставляя белый змеистый след за собою между темными волнами; весла, будто крылья черной птицы, махали по обеим сторонам их лодки; они оба сидели рядом, и по веслу было в руке каждого; студеная влага с легким шумом всплескивала, порою озаряясь фосфорическим блеском; и потом уступала, оставляя быстрые круги, которые постепенно исчезали в темноте; — на западе была еще красная черта, граница дня и ночи; зарница, как алмаз, отделялась на синем своде, и свежая роса уж падала на опустелый берег <Суры>; — мирные плаватели, посреди усыпленной природы, не
думая о будущем, шутили меж собою; иногда Юрий каким-нибудь движением заставлял колебаться лодку, чтоб
рассердить, испугать свою подругу; но она умела отомстить за это невинное коварство; неприметно гребла в противную сторону, так что все его усилия делались тщетны, и челнок останавливался, вертелся… смех, ласки, детские опасения, всё так отзывалось чистотой души, что если б демон захотел искушать их, то не выбрал бы эту минуту...
— Ничего не сделаешь. Неужели вы
думаете, что я не действовал? Я несколько раз затевал с ним историю и почти в глаза называл дураком, чтобы только
рассердить его и заставить перестать к нам ездить; говорил, наконец, матери и самой Лиде — и все ничего.
— Я вас и не
думаю сердить, а только говорю и всегда скажу, что выдать Лиду за этого человека — значит погубить ее.
Сейчас наизнанку будешь!» Глядя на это, как он беснуется,
думаешь: «ах, обиду какую кровную ему кто нанес!» — а он
сердит оттого, что не тем боком корова почесалась Ну, однако, сосватала я и его на одной вдове на купеческой.
«Ну, да что же делать, —
думал он, — у меня нрав такой, пора в самом деле привыкнуть,
сердит меня, как нарочно, et ensuite elle devient impertinente, я не могу своего сына воспитывать по моим идеям».
— Что же вы себе
думаете… Сидит бен-Бут, как Иов, и молится. Ну, может быть, плачет. Кто пришел к Иову, когда он сидел на навозе? Пришли к нему друзья и стали говорить: «Видишь ты, что сделал над тобою бог?» А к Баве пришел царь Ирод… Царь Ирод
думает себе: «Вот теперь Бава слепой, Бава
сердит на меня. Я узнаю от него правду». Прикинулся простым себе евреем и говорит...
— Так я и
думал, что это ты писал! Непременно, мол, это он! Потому только двое могут это — ты да поп Алексей. Он тоже
сердит на меня…
— Извините, я шутил, — отвечал Горданов, — и вовсе не
думал рассердить майора. Вот, Висленев, ты теперь спирит, объясни же нам по спиритизму, что это делается со здоровым человеком, что он вдруг становится то брюзлив, то нервен, то щекотлив и…
— Да,
Серж, да: оригинально, глупо, все что ты хочешь, — но здесь я открою ее, здесь или где попало, но не там, не в нашем доме, где меня оставляют силы, когда я
подумаю о том, чтό я должна тебе сказать.
И теперь, когда ему нездоровилось, его поражала пустота, мелкость всего того, о чем просили, о чем плакали; его
сердили неразвитость, робость; и всё это мелкое и ненужное угнетало его своею массою, я ему казалось, что теперь он понимал епархиального архиерея, который когда-то, в молодые годы, писал «Учения о свободе воли», теперь же, казалось, весь ушел в мелочи, всё позабыл и не
думал о боге.
Он долго молчал и о чем-то
думал. Вероятно, после того, как я не оценил его замечания насчет костей и мертвецкой, ему казалось, что я
сердит и не рад его присутствию. Вытащив из кармана колбасу, он повертел ее перед глазами и сказал нерешительно...
Взглянув в миску, Пашка увидел жирные щи, а в щах кусок мяса, и опять
подумал, что доктору живется очень недурно и что доктор вовсе не так
сердит, каким показался сначала.
Весь этот и следующий день, друзья и товарищи Ростова замечали, что он не скучен, не
сердит, но молчалив, задумчив и сосредоточен. Он неохотно пил, старался оставаться один, и о чем-то
думал.
Прежде он бывал весел, бывал и
сердит, бывал ласков и добр, бывал и уныл, когда
думал о своем грехе.