Неточные совпадения
Она была порядочная женщина, подарившая ему свою любовь, и он любил ее, и потому она была для него женщина, достойная такого же и еще большего
уважения, чем законная жена. Он дал бы отрубить себе руку прежде, чем позволить себе
словом, намеком не только оскорбить ее, но не выказать ей того
уважения, на какое только может рассчитывать женщина.
Никогда не позволял он себе в речи неблагопристойного
слова и оскорблялся всегда, если в
словах других видел отсутствие должного
уважения к чину или званию.
Одним
словом, кончилось тем, что преступник присужден был к каторжной работе второго разряда, на срок всего только восьми лет, во
уважение явки с повинною и некоторых облегчающих вину обстоятельств.
Самгин слушал ее тяжелые
слова, и в нем росло, вскипало, грея его, чувство
уважения, благодарности к этому человеку; наслаждаясь этим чувством, он даже не находил
слов выразить его.
Его уже давно удручали эти
слова, он никогда не слышал в них ни радости, ни удовольствия. И все стыднее были однообразные ласки ее, заученные ею, должно быть, на всю жизнь. Порою необходимость в этих ласках уже несколько тяготила Клима, даже колебала его
уважение к себе.
Разнообразно варьируя эту мысль, украшая ее множеством цитат, он искусно скрывал
словами ее изношенность, дряхлость, убеждался, что его слушают внимательно, относятся к нему с
уважением.
Но у него недоставало характера явно признать учение добра и
уважения к невинности. Тихонько он упивался ее ароматом, но явно иногда приставал к хору циников, трепетавших даже подозрения в целомудрии или
уважении к нему, и к буйному хору их прибавлял и свое легкомысленное
слово.
И только. Как ни ловил он какой-нибудь знак, какой-нибудь намек, знаменательное
слово, обмененный особый взгляд, — ничего! Та же простота, свобода и доверенность с ее стороны, то же проникнутое нежностию
уважение и готовность послужить ей, «как медведь», — со стороны Тушина, и больше ничего!
Все обращение его с нею приняло характер глубокого, нежного почтения и сдержанной покорности. Возражения на ее
слова, прежняя комическая война с ней — уступили место изысканному
уважению к каждому ее
слову, желанию и намерению. Даже в движениях его появилась сдержанность, почти до робости.
— Какое внимание, egard, [предупредительность (фр.).] — говорила она, — какое
уважение в каждом
слове!..
А она отсылает его — не с
уважением, а как будто не удостоивает досказать последние
слова, как будто он сделал что-нибудь такое…
Она поручила свое дитя Марье Егоровне, матери жениха, а последнему довольно серьезно заметила, чтобы он там, в деревне, соблюдал тонкое
уважение к невесте и особенно при чужих людях, каких-нибудь соседях, воздерживался от той свободы, которою он пользовался при ней и своей матери, в обращении с Марфенькой, что другие, пожалуй, перетолкуют иначе —
словом, чтоб не бегал с ней там по рощам и садам, как здесь.
Зерщиков, с своей стороны, нашел требование достойным
уважения и дал
слово, при всех, завтра же отправить мне объяснительное и извинительное письмо.
И увидит сам, что милостив народ наш и благодарен, отблагодарит во сто крат; помня радение иерея и умиленные
слова его, поможет ему на ниве его добровольно, поможет и в дому его, да и
уважением воздаст ему большим прежнего — вот уже и увеличится содержание его.
Этого как бы трепещущего человека старец Зосима весьма любил и во всю жизнь свою относился к нему с необыкновенным
уважением, хотя, может быть, ни с кем во всю жизнь свою не сказал менее
слов, как с ним, несмотря на то, что когда-то многие годы провел в странствованиях с ним вдвоем по всей святой Руси.
Вера Павловна попробовала сказать, чтоб он бросил толковать об этом, что это пустяки, он привязался к
слову «пустяки» и начал нести такую же пошлую чепуху, как в разговоре с Лопуховым: очень деликатно и тонко стал развивать ту тему, что, конечно, это «пустяки», потому что он понимает свою маловажность для Лопуховых, но что он большего и не заслуживает, и т. д., и все это говорилось темнейшими, тончайшими намеками в самых любезных выражениях
уважения, преданности.
И действительно, Галактион интересовался, главным образом, мужским обществом. И тут он умел себя поставить и просто и солидно: старикам —
уважение, а с другими на равной ноге. Всего лучше Галактион держал себя с будущим тестем, который закрутил с самого первого дня и мог говорить только всего одно
слово: «Выпьем!» Будущий зять оказывал старику внимание и делал такой вид, что совсем не замечает его беспросыпного пьянства.
Таким образом, доля самодурства Брускова переходит и к жене его, хоть на
словах только, — и Андрюша, при всей своей любви к знанию и при всех природных способностях, должен вырасти неучем, для того чтобы сохранить
уважение к отцу и матери.
— А, опять она! — вскричал Ганя, насмешливо и ненавистно смотря на сестру. — Маменька! клянусь вам в том опять, в чем уже вам давал
слово: никто и никогда не осмелится вам манкировать, пока я тут, пока я жив. О ком бы ни шла речь, а я настою на полнейшем к вам
уважении, кто бы ни перешел чрез наш порог…
Сидит и наговаривает, а сам трубочку свою носогрейку посасывает, как следует быть настоящему солдату. Сначала такое внимание до смерти напугало забитую сноху, не слыхавшую в горбатовской семье ни одного ласкового
слова, а солдат навеличивает ее еще по отчеству. И какой же дошлый этот Артем, нарочно при Макаре свое
уважение Татьяне показывает.
«А любовь-то, в самом деле, не на
уважении держится… Так на чем же? Он свою жену любит. Вздор! Он ее… жалеет. Где любить такую эгоистичную, бессердечную женщину. Он материалист, даже… черт его знает,
слова не придумаешь, чтό он такое… все отрицает… Впрочем, черт бы меня взял совсем, если я что-нибудь понимаю… А скука-то, скука-то! Хоть бы и удавиться так в ту же пору».
Так рос ребенок до своего семилетнего возраста в Петербурге. Он безмерно горячо любил мать, но питал глубокое
уважение к каждому
слову отца и благоговел перед его строгим взглядом.
Последние
слова он проговорил так одушевленно, с таким чувством, с таким видом самого искреннего
уважения к Наташе, что победил нас всех.
Она молчала, проводя по губам сухим языком. Офицер говорил много, поучительно, она чувствовала, что ему приятно говорить. Но его
слова не доходили до нее, не мешали ей. Только когда он сказал: «Ты сама виновата, матушка, если не умела внушить сыну
уважения к богу и царю…», она, стоя у двери и не глядя на него, глухо ответила...
На мать смотрели с грустью, с
уважением, гул сочувствия провожал ее. Сизов молчаливо отстранял людей с дороги, они молча сторонились и, повинуясь неясной силе, тянувшей их за матерью, не торопясь, шли за нею, вполголоса перекидываясь краткими
словами.
Поведение Андрея явно изменило судей, его
слова как бы стерли с них что-то, на серых лицах явились пятна, в глазах горели холодные, зеленые искры. Речь Павла раздражила их, но сдерживала раздражение своей силой, невольно внушавшей
уважение, хохол сорвал эту сдержанность и легко обнажил то, что было под нею. Они перешептывались со странными ужимками и стали двигаться слишком быстро для себя.
Воображение разгорелось бы, представило бы картинки заманчивого свойства; в струйках сигарочного дыма показались бы нимфы, генеральские эполеты, звезды, груды золота, общее
уважение и так далее; одним
словом, все, что только может вместить в себе тонкая струйка табачного дыма…
Словом, как золото, очищающееся в горниле, выходил таким образом старик из всех битв своих в новом блеске власти, и последняя победа его явно уже доказала крепость его в Петербурге и окончательно утвердила к нему любовь и
уважение на месте.
Он хвалил направление нынешних писателей, направление умное, практическое, в котором, благодаря бога, не стало капли приторной чувствительности двадцатых годов; радовался вечному истреблению од, ходульных драм, которые своей высокопарной ложью в каждом здравомыслящем человеке могли только развивать желчь; радовался, наконец, совершенному изгнанию стихов к ней, к луне, к звездам; похвалил внешнюю блестящую сторону французской литературы и отозвался с
уважением об английской —
словом, явился в полном смысле литературным дилетантом и, как можно подозревать, весь рассказ о Сольфини изобрел, желая тем показать молодому литератору свою симпатию к художникам и любовь к искусствам, а вместе с тем намекнуть и на свое знакомство с Пушкиным, великим поэтом и человеком хорошего круга, — Пушкиным, которому, как известно, в дружбу напрашивались после его смерти не только люди совершенно ему незнакомые, но даже печатные враги его, в силу той невинной слабости, что всякому маленькому смертному приятно стать поближе к великому человеку и хоть одним лучом его славы осветить себя.
— На 4-м бастионе, — отвечает молоденький офицер, и вы непременно с бóльшим вниманием и даже некоторым
уважением посмотрите на белобрысенького офицера при
словах: «на 4-м бастионе».
— Если вы чувствуете хоть на волос привязанности или
уважения ко мне, — промолвил Санин, — вы сейчас вернетесь домой или в магазин к господину Клюберу, и никому не скажете ни единого
слова, и будете ждать моего возвращения!
Гордый и самолюбивый всевластный диктатор «Русского
слова», он привык благодаря слишком подчеркнутому «
уважению» окружающих лиц к своей особе требовать почти молчания в своем присутствии. Его даже боялись.
— Я
уважения прошу к себе, требую! — кричал Шатов, — не к моей личности, — к черту ее, — а к другому, на это только время, для нескольких
слов…
— Я не встал с первого вашего
слова, не закрыл разговора, не ушел от вас, а сижу до сих пор и смирно отвечаю на ваши вопросы и… крики, стало быть, не нарушил еще к вам
уважения.
Ответ на это более ясный читатель найдет впоследствии, а теперь достаточно сказать, что Сусанна Николаевна продолжала любить мужа, но то была любовь пассивная, основанная на
уважении к уму и благородству Егора Егорыча, любовь, поддерживаемая доселе полным согласием во всевозможных взглядах; чувство же к Углакову выражало порыв молодого сердца, стремление к жизненной поэзии, искание таинственного счастия,
словом, чувство чисто активное и более реальное.
— Вот видите! — сказал он, успокоиваясь, — начала-то в вас положены добрые! Вы и ближнему помочь готовы, и к старости
уважение имеете… отчего же вы не во всем так? Ах, молодой человек, молодой человек! дайте мне
слово, что вы исправитесь!
Он начал с уступки, даже с
уважением выслушал критические мнения своего соперника, но, поймав его на одном
слове, скромно и настойчиво заметил ему, что он ошибается, и, прежде чем Елкин успел опомниться и оговориться, доказал, что ошибается он вот именно в том-то и в том-то.
— Это значит, что я от вас отхожу. Живите и будьте счастливы, но на отпуске еще последнюю дружбу: черкните начальству, что, мол, поп, про которого писано мной, забыв сегодня все
уважение, подобающее торжественному дню, сказал крайне возмутительное
слово, о котором устно будет иметь честь изложить посылаемый мною господин Термосесов.
Одним
словом, ходили всегда по свету с открытыми глазами, — знали себя, знали людей, а потому от равных видели радушие и
уважение, от гордых сторонились, и если встречали от господ иногда какие-нибудь неприятности, то все-таки не часто.
Мы должны анализировать его
слова с
уважением к ним, но в духе критицизма, ищущего истины» и т.д. Христос и рад бы сказать хорошо, но он не умел выражаться так точно и ясно, как мы, в духе критицизма, и потому поправим его.
Ну, наконец, она ведь, что называется, grande dame, генеральша… превосходнейший человек был ее муж: во-первых, генерал, человек образованнейший, состояния не оставил, но зато весь был изранен;
словом — стяжал
уважение!
Катя ее ненавидела и все говорила о том, как она убежит от тетки, как будет жить на всей Божьей воле; с тайным
уважением и страхом внимала Елена этим неведомым, новым
словам, пристально смотрела на Катю, и все в ней тогда — ее черные быстрые, почти звериные глаза, ее загорелые руки, глухой голосок, даже ее изорванное платье — казалось Елене чем-то особенным, чуть не священным.
Одним
словом, по мере того как она утешала своего помпадура, общественное
уважение к ней возрастало все больше и больше.
Раскаянье долго терзало больного старика, долго лились у него слезы и день и ночь, и долго повторял он только одни
слова: «Нет, Сонечка, ты не можешь меня простить!» Не осталось ни одного знакомого в городе, перед которым он не исповедовал бы торжественно вин своих перед дочерью, и Софья Николавна сделалась предметом всеобщего
уважения и удивления.
Зная, что меня терпеть не могут ваши родные, вы должны были удвоить при них ваше внимание, нежность и
уважение ко мне — тогда они не осмелились бы и рта разинуть; а вы допустили их говорить вам в глаза оскорбительные мне
слова.
Есть какое-то мистическое
уважение к печатному
слову, и я смотрел на стихи Пепки почти с благоговением, как и на его маленькие рассказы.
Все наперерыв старались выразить свое
уважение не только Татьяне Власьевне, но и Алене Евстратьевне. Даже неразговорчивый Липачек и тот повторял каждое
слово Плинтусова.
Басов. Не суди — да не судим будешь… А говорю я не хуже тебя… ты человек красивого
слова, и я человек красивого
слова! Вот я слышу голос Марьи Львовны… Превосходная женщина… достойна глубокого
уважения!
Один Кирша молчал; многим из гостей и самому хозяину казалось весьма чудным поведение незнакомца, который, не будучи приглашен на свадьбу, занял первое место, ел за двоих и не говорил ни с кем ни
слова; но самое это равнодушие, воинственный вид, а более всего смелость, им оказанная, внушали к нему во всех присутствующих какое-то невольное
уважение; все посматривали на него с любопытством, но никто не решался с ним заговорить.
Замечательно, поистине замечательно было то
уважение, с которым все посетители обращались к Губареву как наставнику или главе; они излагали ему свои сомнения, повергали их на его суд; а он отвечал… мычанием, подергиванием бороды, вращением глаз или отрывочными, незначительными
словами, которые тотчас же подхватывались на лету, как изречения самой высокой мудрости.