Неточные совпадения
И он бежит с
трупом — только не
дочери, а матери, которую считает живой!
При первом свидании с бабушкой, когда я увидал ее худое, морщинистое лицо и потухшие глаза, чувство подобострастного уважения и страха, которые я к ней испытывал, заменились состраданием; а когда она, припав лицом к голове Любочки, зарыдала так, как будто перед ее глазами был
труп ее любимой
дочери, даже чувством любви заменилось во мне сострадание.
Если меня убьют или прольют мою кровь, неужели она перешагнет через наш барьер, а может быть, через мой
труп и пойдет с сыном моего убийцы к венцу, как
дочь того царя (помнишь, у нас была книжка, по которой ты учился читать), которая переехала через
труп своего отца в колеснице?
—
Дочь моя!..
Дочь моя!.. — воскликнул он фальшиво-трагическим голосом; но, рассмотрев, наконец, что Елизавета Николаевна более походила на
труп, чем на живое существо, присовокупил искренно и с настоящими слезами...
Но увы! еще не кончились его муки; пьяные безумцы прежде времени пустили конец веревки, который взвился кверху; мученик сорвался, ударился о-земь, — и нога его хрустнула… он застонал и повалился возле
трупа своей
дочери. «Убийцы! — прохрипел он… — вот вам мое проклятье! проклятье!..» — «Заткни ему горло!» — сказал Орленко… это было сожаленье…
Поутру
труп оледенелый
Нашли на пенистых брегах.
Он хладен был, окостенелый;
Казалось, на ее устах
Остался голос прежней муки;
Казалось, жалостные звуки
Еще не смолкли на губах;
Узнали все. Но поздно было!
— Отец! убийца ты ее;
Где упование твое?
Терзайся век! живи уныло!..
Ее уж нет. — И за тобой
Повсюду призрак роковой.
Кто гроб ее тебе укажет?
Беги! ищи ее везде!!!..
«Где
дочь моя?» и отзыв скажет:
Где?..
Ты отгадал. Знавал ли прежде
Ты дона Алвареца, у него
Воспитывался юноша Фернандо…
Он еретик! он верит Лютеру,
И чтит его!.. сегодня он убил
Дочь Алвареца в доме у меня.
Я спас ее от хищников, но, боже!
Не мог спасти от острого кинжала!
Его сыскать нам надо и вести
На казнь преступника двойного!
Он
труп несчастной девушки
Понес с собой!.. да! я его найду,
Я по следам его пойду кровавым,
И жизнию заплотит он…
Да! в живых
Она была твоя… — теперь моя!
Геройским преступленьем я купил
Кровавый этот
труп… он мой!.. смотри
На эти бледные черты и отрекись
От
дочери…
Боярин сделал шаг назад,
На
дочь он кинул злобный взгляд,
Глаза их встретились — и вмиг
Мучительный, ужасный крик
Раздался, пролетел — и стих.
И тот, кто крик сей услыхал,
Подумал, верно, иль сказал,
Что дважды из груди одной
Не вылетает звук такой.
И тяжко на цветной ковер,
Как
труп бездушный с давних пор,
Упало что-то. — И на зов
Боярина толпа рабов,
Во всем послушная орда,
Шумя сбежалася тогда,
И без усилий, без борьбы
Схватили юношу рабы.
В тот же миг разъяренная толпа хлынула на ступени за Поэтом. Снизу расшатываются колонны. Вой и крики. Терраса рушится, увлекая за собою Короля, Поэта,
Дочь Зодчего, часть народа. Ясно видно, как в красном свете факелов люди рыщут внизу, разыскивая
трупы, поднимают каменный осколок мантии, каменный обломок торса, каменную руку. Слышатся крики ужаса...
— Харрабаджа! [Харрабаджа — воинственный, восторженный крик у горцев.] — безумно крикнул Абрек, и его воинственный крик далеко раскатился зловещим эхо по горным теснинам. — Харрабаджа! Велик Аллах и Магомет, пророк его… Будь благословен на мудром решении, ага-Бекир!.. Теперь я насыщусь вполне моим мщением!.. Князь горийский попомнит, как он оскорбил вольного сына гор. Князь горийский — завтра же найдет в саду
труп своей
дочери! Харрабаджа!
А утром Люба,
дочь соседнего сторожа, увидела на дворе Сартановской дачи, перед свиною закуткою,
труп Анны Ивановны. Около нее лежала миска с разлившимся хлебовом для поросенка. В левом боку была пулевая рана.
«„Завтра князь горийский найдет в своем саду
труп своей
дочери!!“ — переливалось на тысячу ладов в моих ушах. — Завтра меня не будет! Ангел смерти прошел так близко, что его крыло едва не задело меня… Завтра оно меня накроет… Завтра я буду
трупом… Мой бедный отец останется одиноким… И на горийском кладбище поднимется еще новый холмик… Живая я ушла с моей родины, мертвую судьба возвращает меня ей. Темный Ангел близко!..»
Он писал о том, что он уже стар, никому не нужен и что его никто не любит, и просил
дочерей забыть о нем и, когда он умрет, похоронить его в простом сосновом гробе, без церемоний, или послать его
труп в Харьков, в анатомический театр.
На груди несчастной матери лежал бездыханный
труп не менее несчастной
дочери.
Когда вместо единственной любимой
дочери, которой Анжелика Сигизмундовна посвятила всю свою преступную жизнь, перед нею вдруг очутился лишь похолодевший
труп, ни одна слезинка не вылилась из почти остановившихся чудных глаз этой загадочной женщины и лишь на мраморно-бледном лице ее появилось выражение непримиримого озлобления, да так и застыло на нем.
Поведение
дочери покойного внушило священный ужас даже крестьянам, при которых происходила сцена прибытия в сенной сарай, где находился
труп Иванова, Ираиды Яковлевны и Дарьи Николаевны.
— Как раз на этом месте был найден
труп моей
дочери, Елены. Сюда головой, сюда ногами. Она утонула, я, кажется, вам говорил.