Неточные совпадения
Он пошел в залу, толкнув плечом монахиню,
видел, что она отмахнулась от него четками, но не извинился. Пианист отчаянно барабанил русскую; в плотном, пестром кольце людей, хлопавших ладонями в такт музыке, дробно топали две пары ног, плясали
китаец и грузин.
Среди этого
увидишь старого
китайца, с седой косой, голого, но в очках; он сидит и торгует.
Я, пробуждаясь от дремоты,
видел только — то вдалеке, то вблизи, как в тумане, — суконный ночной чепчик, худощавое лицо, оловянные глаза, масляную куртку, еще косу входившего китайца-слуги да чувствовал запах противного масла.
Я в этих прядях
видел сокращение китайской косы, которую
китайцам навязали манчжуры.
Нет, я
вижу, уголка в мире, где бы не запрашивали неслыханную цену.
Китаец запросил за каменные изделия двадцать два доллара, а уступил за восемь. Этой слабости подвержены и просвещенные, и полупросвещенные народы, и, наконец, дикари. Кто у кого занял: мы ли у Востока, он ли у нас?
А здесь я не видал насмешливого взгляда, который бы
китаец кинул на европейца: на лицах
видишь почтительное и робкое внимание.
Я
видел их книги: письмена не такие кудрявые и сложные, как у
китайцев.
Конечно, я не скажу вам, что,
видел я, ел один
китаец на рынке, всенародно…
Советует еще не потчевать
китайцев образчиками, с обещанием, если понравится товар, привезти в другой раз: «
Китайцы, — говорит он, — любят,
увидевши вещь, купить тотчас же, если она приходится по вкусу».
Возвращаясь на пристань, мы
видели в толпе
китайцев женщину, которая, держа голого ребенка на руках, мочила пальцы во рту и немилосердно щипала ему спину вдоль позвоночного хребта.
Впрочем, мы
видели только поселян и земледельцев; высшие классы и правительство, конечно, имеют понятие о государственных сношениях, следовательно, и о политике: они сносятся же с
китайцами, с японцами и с ликейцами.
Китайцы — живой и деятельный народ: без дела почти никого не
увидишь.
Но я готов отстаивать свое мнение, теперь особенно, когда я только что расстался с
китайцами, когда черты лиц их так живы в моей памяти и когда я
вижу другие, им подобные.
Китайцы сами, я
видел, пьют простой, грубый чай, то есть простые
китайцы, народ, а в Пекине, как мне сказывал отец Аввакум, порядочные люди пьют только желтый чай, разумеется без сахару.
Мы шли по деревне,
видели в первый раз
китайцев, сначала ребятишек с полуобритой головой, потом старух с целым стогом волос на голове, поддерживаемых большою бронзовою булавкой.
Я ушел, оставя его разведываться как знает, и только издали
видел, как он, точно медведь среди стаи собак, отбивался от
китайцев, колотя их по протянутым к нему рукам.
Китайцы, в таких же костюмах, в каких мы их
видели на Яве, сидели в лавках.
— Вы приехали как нельзя более кстати, — продолжал Ляховский, мотая головой, как фарфоровый
китаец. — Вы, конечно, уже слышали, какой переполох устроил этот мальчик, ваш брат… Да, да Я удивляюсь. Профессор Тидеман — такой прекрасный человек… Я имею о нем самые отличные рекомендации. Мы как раз кончили с Альфонсом Богданычем кой-какие счеты и теперь можем приступить прямо к делу… Вот и Александр Павлыч здесь. Я, право, так рад, так рад вас
видеть у себя, Сергей Александрыч… Мы сейчас же и займемся!..
Всюду в обнажениях я
видел кристаллические сланцы и кварцы, окрашенные окисью меди.
Китайцы говорят, что на Сице есть золото, а в горах — горный хрусталь. В долине Сицы раньше были хорошие хвойные смешанные леса, впоследствии выгоревшие. Теперь на месте пожарища выросли березняки 25-летнего возраста.
С тех пор все чаще и чаще приходилось слышать о каких-то людях, скрывающихся в тайге. То
видели их самих, то находили биваки, лодки, спрятанные в кустах, и т.д. Это становилось подозрительным. Если бы это были
китайцы, мы усмотрели бы в них хунхузов. Но, судя по следам, это были русские.
От тазовских фанз вверх по долине идет пешеходная тропа. Она придерживается левого берега реки и всячески избегает бродов. Там, где долина суживается, приходится карабкаться по скалам и даже идти вброд по воде. Первые «щеки» (из кварцепорфирового туфа) находятся в 12 км от моря, вторые будут на 2,5 км выше. Здесь в обнажениях можно
видеть диабазовый и сильно хлоритизированный порфирит. В углублении одной из скал
китайцы устроили кумирню, посвященную божеству, охраняющему леса и горы.
Я возвратился назад и
увидел подходящих к биваку двух
китайцев с вьючными конями.
Китайцы зарезали свинью и убедительно просили меня провести у них завтрашний день. Наши продовольственные запасы истощились совсем, а перспектива встретить Новый год в более культурной обстановке, чем обыкновенный бивак, улыбалась моим стрелкам. Я согласился принять приглашение
китайцев, но взял со своих спутников обещание, что пить много вина они не будут. Мои спутники сдержали данное слово, и я ни одного из них не
видел в нетрезвом состоянии.
Видя, что я долго не являюсь, он занялся охотой и убил пантача-оленя, рога которого оставил в кредит у
китайцев.
Время от времени я выглядывал в дверь и
видел старика, сидевшего на том же месте, в одной и той же позе. Пламя костра освещало его старческое лицо. По нему прыгали красные и черные тени. При этом освещении он казался выходцем с того света, железным человеком, раскаленным докрасна.
Китаец так ушел в свои мысли, что, казалось, совершенно забыл о нашем присутствии.
Я не дождался конца пирушки и рано лег спать. Ночью сквозь щели в дверях я
видел свет и слышал людские голоса, но пьянства, ссор и ругани не было.
Китайцы мирно разговаривали и рассуждали о грядущих событиях.
Часов в 10 утра мы
увидели на тропе следы колес. Я думал, что скоро мы выйдем на дорогу, но провожавший нас
китаец объяснил, что люди сюда заезжают только осенью и зимой на охоту и что настоящая колесная дорога начнется только от устья реки Эрлдагоу.
Он хорошо
видел, что
китаец упал.
Видя меня сидящим за работой в то время, когда другие спят,
китайцы объяснили это по-своему.
Китайцы рассчитывали, что мы повернем назад, но,
видя наше настойчивое желание продолжать путь, стали рассказывать всевозможные небылицы: пугали медведями, тиграми, говорили о хунхузах и т.д. Вечером Гранатман ходил к тазам и хотел нанять у них проводника, но
китайцы предупредили его и воспретили тазам указывать дорогу.
Через 20 минут гольд возвратился. Вид его был крайне встревоженный. Насколько возможно, он спешно рассказал, что с ним случилось. Идя по следам 4 человек, он дошел до залива Пластун и здесь
увидел палатку. В ней было около 20 вооруженных
китайцев.
Китайцы в рыбной фанзе сказали правду. Только к вечеру мы дошли до реки Санхобе. Тропа привела нас прямо к небольшому поселку. В одной фанзе горел огонь. Сквозь тонкую бумагу в окне я услышал голос Н.А. Пальчевского и
увидел его профиль. В такой поздний час он меня не ожидал. Г.И. Гранатман и А.И. Мерзляков находились в соседней фанзе. Узнав о нашем приходе, они тотчас прибежали. Начались обоюдные расспросы. Я рассказывал им, что случилось с нами в дороге, а они мне говорили о том, как работали на Санхобе.
Когда я проснулся, то
увидел около себя Дерсу и
китайца.
Идя вдоль берега моря, я издали
видел, как у противоположного берега в полосе мелководья, по колено в воде, с шестами в руках бродили
китайцы.
В 5 часов мы подошли к зверовой фанзе. Около нее я
увидел своих людей. Лошади уже были расседланы и пущены на волю. В фанзе, кроме стрелков, находился еще какой-то
китаец. Узнав, что мы с Дерсу еще не проходили, они решили, что мы остались позади, и остановились, чтобы обождать. У
китайцев было много кабарожьего мяса и рыбы, пойманной заездками.
Увидев нас,
китаец испугался и хотел было убежать, но казаки закричали ему, чтобы он остановился.
Тропа идет по левому берегу реки, то приближаясь к ней, то удаляясь метров на двести. В одном месте река прижимается вплотную к горам, покрытым осыпями, медленно сползающими книзу. Сверху сыплются мелкие камни. Слабый ум китайского простонародья
увидел в этом сверхъестественную силу. Они поставили здесь кумирню богу Шаньсинье, охраняющему горы. Сопровождающие нас
китайцы не преминули помолиться, нимало не стесняясь нашим присутствием.
Здесь, на реке, я
увидел 2
китайцев, занимающихся добыванием жемчуга.
Дня за два до моего отхода Чжан Бао пришел ко мне проститься. Неотложные дела требовали его личного присутствия на реке Такеме. Он распорядился назначить 2
китайцев, которые должны были проводить меня до Сихотэ-Алиня, возвратиться обратно другой дорогой и сообщить ему о том, что они в пути
увидят.
В фанзе мы застали 4
китайцев. Сначала они испугались, но затем, когда
увидели, что мы им зла не хотим причинить, успокоились, и раболепство их сменилось услужливостью.
Около нее днем
китайцы уже
видели диких свиней, и не было сомнения, что ночью они явятся снова.
Тропа, по которой мы шли, привела нас к лудеве длиной в 24 км, с 74 действующими ямами. Большего хищничества, чем здесь, я никогда не
видел. Рядом с фанзой стоял на сваях сарай, целиком набитый оленьими жилами, связанными в пачки. Судя по весу одной такой пачки, тут было собрано жил, вероятно, около 700 кг.
Китайцы рассказывали, что оленьи сухожилья раза два в год отправляют во Владивосток, а оттуда в Чифу. На стенках фанзочки сушилось около сотни шкурок сивучей. Все они принадлежали молодняку.
Около реки мы нашли еще одну пустую юрту. Казаки и Бочкарев устроились в ней, а
китайцам пришлось спать снаружи, около огня. Дерсу сначала хотел было поместиться вместе с ними, но,
увидев, что они заготовляли дрова, не разбирая, какие попадались под руку, решил спать отдельно.
Подгоняемая шестами, лодка наша хорошо шла по течению. Через 5 км мы достигли железнодорожного моста и остановились на отдых. Дерсу рассказал, что в этих местах он бывал еще мальчиком с отцом, они приходили сюда на охоту за козами. Про железную дорогу он слышал от
китайцев, но никогда ее раньше не
видел.
Эти люди среди других, будто среди
китайцев несколько человек европейцев, которых не могут различить одного от другого
китайцы: во всех
видят одно, что они «красноволосые варвары, не знающие церемоний»; на их глаза, ведь и французы такие же «красноволосые», как англичане.
Да
китайцы и правы: в отношениях с ними все европейцы, как один европеец, не индивидуумы, а представители типа, больше ничего; одинаково не едят тараканов и мокриц, одинаково не режут людей в мелкие кусочки, одинаково пьют водку и виноградное вино, а не рисовое, и даже единственную вещь, которую
видят свою родную в них
китайцы, — питье чаю, делают вовсе не так, как
китайцы: с сахаром, а не без сахару.
Однажды я
видел, как он, высоко подсучив панталоны и показывая свои жилистые, лиловые ноги, тащил с
китайцем сеть, в которой серебрились горбуши, каждая величиною с нашего судака.
Однажды, выйдя на рассвете прогуляться на бак, я
увидел, как солдаты, женщины, дети, два
китайца и арестанты в кандалах крепко спали, прижавшись друг к другу; их покрывала роса, и было прохладно.
Китаец был человек весьма молодой и любознательный: он прожил около двух лет в Европе, объяснялся немного по-английски, много
видел и теперь возвращался домой через Россию.
Китаец очень рад был
видеть все, что имело для него какую-нибудь новизну.