Неточные совпадения
Но и этого мало: не зная, чем себя
успокоить,
княгиня готова была для дочери и на жертвы, она старалась подавить в себе многие свои привычки и, даже преодолев все свое отвращение от столичной жизни, решилась не уезжать в Протозаново, а жить в Петербурге.
— Но как же вы теперь будете устроены? — спросила, удерживая в своих руках руку его,
княгиня, — и она с замешательством стала говорить о том, что почла бы за счастье его
успокоить у себя в деревне, но Червев это отклонил, ответив, что он «всегда устроен».
Письмом этим
княгиня думала
успокоить князя; и если заглянуть ему поглубже в душу, то оно в самом деле
успокоило его: князь был рад, что подозрения его касательно барона почти совершенно рассеялись; но то, что
княгиня любила еще до сих пор самого князя, это его уже смутило.
Барон, с своей стороны, понял
княгиню и поспешил
успокоить несколько князя.
Но
княгиню мало это
успокоило, и она даже не слушала Елпидифора Мартыныча, так что он счел за лучшее убраться восвояси.
— Ни за что!.. Никогда!.. — воскликнула
княгиня почти с ужасом. — Если бы как-нибудь при свидании
успокоить и утешить его каким-нибудь словом, — я готова.
— Дети! — торжественно произнесла
княгиня и слегка выдвинула меня вперед, — вот вам новая подруга, княжна Нина Джаваха-оглы-Джамата. Полюбите ее. Она приехала с далекого Кавказа и скучает по своей родине. Постарайтесь развлечь и
успокоить ее.
Это хорошо поняла
княгиня Полторацкая, но тщательный осмотр других претенденток на княжеский титул и богатство
успокоил Вассу Семеновну.
— Я надеюсь вас скоро
успокоить благополучным ответом, — сказала
княгиня, подавая ему руку.
Наконец, эта «неопределенного звания особа» прибыла. Александру Яковлевну провели в апартаменты
княгини, но она скромно выбрала себе комнату рядом с будуаром
княгини, где когда-то помещалась Стеша. Этот выбор навел было на Митрофана сомнение, не прислуга ли? Но внешний вид прибывшей, ее костюмы, манеры — утверждали противное и
успокаивали его.
Эта новая, созданная им цель его жизни, казалось,
успокоила его. Его мысли перестали нестись к дому на набережной Фонтанки, где жили князь и
княгиня Святозаровы.
Собственно говоря,
княгине ничего подобного не показалось, но она ухватилась за это предположение князя Сергея Сергеевича с целью
успокоить не только свою дочь, но и себя. Хотя и крик совы, совпавший с первым признанием в любви жениха, мог навести на размышление суеверных — а
княгиня была суеверна, — но все-таки он лучше хохота, ни с того ни с сего раздавшегося из роковой беседки. Из двух зол приходилось выбирать меньшее.
Княгиня и выбрала.
— Дальние, очень дальние, моя душечка, такое родство и не считается… —
успокоила с улыбкой
княгиня свою дочь.