Цитаты со словом «дневник»
Ведите
дневник, в который записывайте все вещи, которые стоит сделать.
Ядовитую сущность тщеславия хорошо знал Лев Толстой. В своих ранних
дневниках он жестоко обличает себя за тщеславие.
Проститутка, ставшая дельцом, это сила. Она правит, она царит, у нее оскорбительное презрение ко всем, олимпийская надменность. Она захватывает всё, управляет нравами, обдает грязью общественное мнение, она уже целиком овладела бегами и опереттой. В конце концов, раздраженный высокомерным видом одной из этих царствующих мерзавок, которую я узнал под маской, я тронул ее за плечо и сказал: «Вот здесь тебе скоро поставят клеймо в виде фаллоса». Да, я думаю, что в недалеком будущем придется принять репрессивные меры с помощью полиции и запретить им, как это было в 18 веке, занимать ложи, где сидят порядочные люди, дать отпор их наглости, ограничить их состояние,- словом, отшвырнуть их обратно на их место — в сточную канаву. Э. и Ж. де Гонкур "Отрывки из «
Дневника». Лениздат, 1961 г.
Никакой политической морали не существует. Я ищу вокруг себя хоть какого-нибудь мнения, которое было бы бескорыстным, — и не нахожу. Рискуют, компрометируют себя только из-за возможности в будущем получить место; служат только таким партиям, у которых есть перспективы. Едва ли найдутся два-три безумца, два-три бескорыстных энтузиаста в какой-нибудь партии, — и если вы случайно их встретите, они почти наверное окажутся глупцами. Э. и Ж. де Гонкур "Отрывки из «
Дневника». Лениздат, 1961 г.
Меня тошнит от моих современников. В теперешнем литературном мире, даже в самых высоких кругах, суждения становятся все более плоскими, рушатся твердые взгляды и совесть. Самые искренние, самые гневные, самые полнокровные наблюдая низость событий, изменения политической погоды, видя, как в наши дни наживаются состояния, вращаясь в свете, заводя знакомства, размягчаясь от компромиссов, дыша воздухом подлостей, теряют всякий дух протеста и волей-неволей начинают считать прекрасным всё, что пользуется успехом. Э. и Ж. де Гонкур "Отрывки из «
Дневника». Лениздат, 1961 г.
Вот этого как раз и надо остерегаться — изображать странным то, в чем ни малейшей странности нет.
Дневник, по-моему, тем и опасен: ты все время начеку, все преувеличиваешь и непрерывно насилуешь правду.
Похожие цитаты:
Там, где нет аргументов, там есть мнения (Заметки и наблюдения: из записных книжек разных лет).
Жить в нравственном отношении надо так, как если бы ты должен был умереть сегодня, а работать так, как если бы ты был бессмертен. (Заметки и наблюдения: из записных книжек разных лет)
Человек сделан из книг, которые он читает.
Я писал такие книги, какие мне самому хотелось бы прочесть. Именно это всегда побуждало меня взяться за перо. Никто не желает писать книги, которые мне нужны, так что приходится это делать самому...
Я вижу в себе самом не книгу, свидетельство, документ, но историю нашего времени — историю всякого времени.
Каждый предмет рассказывает историю; если ты знаешь как её прочесть!
Есть люди, которые помнят, что жизнь надо писать набело, потому они и работают оперативно, не забывая о достоинствах человеческой жизни.Всегда один раз и набело пишет человек свою книгу жизни.
Лучшие книги те, о которых читатели думают, что они могли бы написать их сами.
«Книги имеют свою судьбу…» Это значит, что книги, взятые для прочтения, обратно не возвращаются.
Я написал то, что мне хотелось прочитать. Люди этого не писали, пришлось самому.
Только что пролистал одну биографию. Мысль о том, что все упомянутые в ней персонажи существуют уже только на страницах этой книги, показалась мне настолько невыносимой, что я лег, дабы не упасть в обморок.
Молодых поэтов не читай. Если совсем не можешь обойтись без чтения — читай сказки Андерсена и «Записки Пиквикского клуба».
Жизнь и сновидения — страницы одной и той же книги.
Книги следует читать так же неторопливо и бережно, как они писались.
В первые годы существования Virgin Atlantic я регулярно писал письма всем нашим сотрудникам, чтобы рассказать им о том, что нового происходит в нашем бизнесе.
Болтливый человек — это распечатанное письмо, которое все могут прочесть.
Чтение хороших книг — это разговор с самыми лучшими людьми прошедших времен, и притом такой разговор, когда они сообщают нам только свои лучшие мысли.
Смерть — единственная встреча, не записанная в вашем органайзере.
Беда тех, кто пишет быстро, состоит в том, что они не могут писать кратко.
Я читаю его как открытую книгу. Ну и книги же у нас издают!
Ищите людей, разговор с которыми стоил бы хорошей книги, и книг, чтение которых стоило бы разговора с философами.
Когда я переводил «Гамлета» — я обложился переводами чужими, всеми, которые мне были только доступны и известны, — и двигался от строки к строке, сверяясь поминутно;..
Если у вас действительно есть план спасения России, то оставьте его в черновике и никому не показывайте.
Тот, кто не надеется иметь миллион читателей, не должен писать ни одной строки.
Если у автора написано «солнце садилось», не кричи, что это украдено у Пушкина или у Шекспира, — автор мог сам до этого додуматься.
Бывает, что я читаю книгу с удовольствием и при этом ненавижу ее автора.
Никакой век не в состоянии написать своей собственной истории.
Мы не можем вырвать ни одной страницы из нашей жизни, хотя легко можем бросить в огонь всю книгу.
И те, что пишут не для славы, желают признания, что хорошо написали, а те, что читают их, — похвалы за то, что прочли.
Некоторые ценят книги по их объему, точно написаны они для упражнения рук, а не ума.
Сложность литературы не в том, чтобы писать, а в том, чтобы писать то, что думаешь.
В конце концов никто не может из вещей, в том числе и из книг, узнать больше, чем он уже знает.
Стоя написать рассказа нельзя. А я ведь чаще всего пишу стоя. … Гоголь писал, стоя за конторкой.
Полагаю, люди иногда забывают то, что, когда я пишу песни, я зачастую пишу их за 20 минут.
Открыв антологию религиозных текстов, я сразу напал на такое изречение Будды: «Ни один предмет не стоит того, чтобы его желать». Я тотчас же закрыл книгу, ибо что еще читать после этого?
Для писателя сменить язык — всё равно что писать любовное письмо со словарем.
И вот как пишется история!
Бывает легче читать между строк, чем строку за строкой.
Я читаю уголовный кодекс и Библию. Библия — жестокая книга. Может быть, самая жестокая, которая когда-либо была написана.
Если бы мы писали программы с детства, то с годами, возможно, научились бы их читать.
Эгоизм записывает чернилами сделанное ему зло и карандашом — сделанное ему добро.
Не важно, как мы пишем, но очень важно, что мы пишем.
Хороший журналист не тот, который пишет то, что говорят, а тот, который пишет то, что нужно.
Писать музыку не так уж трудно, труднее всего — зачёркивать лишние ноты.
— В чтении нужна обязательно глубокая заинтересованность и личностью автора и его рассказом, от читающего нужна какая-то окрылённость, творческий порыв.
Я сказал бы писателю белорусскому: почему ты, если написал неплохое стихотворение, тащишь его в Москву, а плохое публикуешь здесь?