Цитаты со словом «золь»
Те, кто считает отсутствие денег худшим из
зол, ошибаются: есть более невыносимое зло — это отсутствие желаний.
Жадность — корень всех
зол.
Боль - одно из
зол, но сама по себе ещё не зло.
Из двух
зол я выбираю — первое.
Выбирая из двух
зол меньшее, помни, что ты выбираешь всё-таки зло.
Есть масса прописных истин, впитываемых современным человеком с молоком матери, так что он над ними потом даже никогда и не задумывается. А между тем они не выдерживают и самого элементарного испытания логикой и здравым смыслом. Например, «все люди равны». Да чушь! Эйнштейн и ваш сосед-алкоголик, валяющийся каждый день в собственной блевотине. Они равны? В чём? Иное дело, что любые попытки устанавливать «сортность» ещё хуже. Нет таких весов, на которых людей можно было бы взвешивать и определять: тот лучше, а тот хуже. Вот и приходится декларировать «равенство». Из двух
зол, как говорится, выбирать меньшее. Но следует всё-таки помнить, что это именно вынужденная мера и компромисс, а вовсе не «величайшее завоевание цивилизации».
Похожие цитаты:
Художественное произведение есть кусок природы, профильтрованный сквозь темперамент художника.
Достоевский и Гоголь — писатели с воображением, Пушкин, Толстой, Тургенев исходили от натуры. Я пишу исключительно о своем опыте, у меня нет никакого воображения.
При всем том всегда помни, что всякий читатель — критик и всякий критик — читатель. Это тебя охладит во всякое время.
Буржуазия именно такова, как я её рисую в своих романах; если в моих сочинениях много грязи, так это потому, что её в жизни столько же.
Поэты всегда приходят своевременно — понимают наши внуки через несколько десятилетий, веков… когда уже имеем перед собой лишь произведения и портрет поэта… легенду о нем.
Классические произведения живы до сих пор не художественностью и вымыслом, а правдивым изображением эпохи. Художественность, как и любовь, — приправа для основной идеи произведения.
Главное горе портретной фотографии — это что люди стремятся изобразить собой, что они «снимаются». А в литературе этому точно соответствует, когда писатели «сочиняют». Пошлее этого сочинительства нет ничего на свете.
…Осип Перельман, который стал Осипом Дымовым, взяв себе чеховский псевдоним, как понятно, поскольку искал некоего преодоления своей биографической данности, своей биографической конкретности, входа в русскую литературу.
Проза занимает место в литературе только благодаря содержащейся в ней поэзии.
Большая часть издателей — неудавшиеся писатели, как и большая часть писателей.
Из научных произведений читайте самые новые, из литературных — наиболее старые. Классическая литература не перестает быть новой.
Нет понятия «плагиат»: само собой разумеется, что все произведения — произведения одного автора, вневременного и анонимного.
Драма — это поэзия поведения, роман приключений — поэзия обстоятельств.
Я часто обращаюсь к научной фантастике, потому что эта литература располагает необходимым для меня набором художественных приемов, близких сюрреализму.
Его жизнь можно считать более выдающимся юмористическим творением, чем его творчество.
Каждое художественное произведение принадлежит своему времени, своему народу, своей среде.
Сценическое искусство подобно искусству портретиста: оно должно обрисовывать характеры.
Книги, достоинство которых состоит в новизне, походят на горячие пирожки, которые становятся безвкусными, лишь только простынут.
Самые суровые критики чужих произведений жены посредственностей.
На поприще литературы дойдут еще до того, чтобы платить писателям за то, что они не писали.
Создание произведения искусства — это взаимопроникновение личности автора и личности его героя.
Богему создал ВАПП, накооптировавший в писатели 3000 человек.
Подлинная история писателя содержится в его книгах, а не в фактах биографии.
Религия одного века — художественная литература другого.
Биограф — это тряпичник истории.
Всё прочее — литература! (
Из стихотворения «Искусство поэзии»)
Поэт, который читает, выглядит как повар, который ест.
Литература — явление общественное.
Публицист — это редактируемый своим журналом или газетой писатель.
Как они, Гоголь, Пушкин, заслонили собой почти всех, кто писал одновременно!
…я не выношу вульгарный реализм в литературе. Человека, называющего лопату лопатой, следовало бы заставить работать ею — только на это он и годен. («Портрет Дориана Грея»)
История — как мясной паштет: лучше не вглядываться, как его приготовляют.
Как в политике одно меткое слово, одна острота часто воздействует решительнее целой демосфеновской речи, так и в литературе миниатюры зачастую живут дольше толстых романов.
Компромисс — это искусство разделить пирог так, чтобы каждый был уверен, что лучший кусок достался ему.
Я все время холеры пил самые крепкие бургонские вина, ел много говядины с перцем и солями, не давал никак себе долго голодать — и не ел за раз много и был совершенно здоров.
«Карась любит, чтобы его жарили в сметане». Это знают все — кроме карасей. Их даже и не спрашивали — не только насчет сметаны, но и любят ли они поджариваться вообще.Такова сила мнения.
Редко какой другой писатель с мировым именем мог так же, как он, обнаружить прасущность поэзии — то будничное, чем пропитан наш обычный день.
Я считаю, что Виктор Цой, в первую очередь, это поэт, причём поэт фантастический по точности, по попаданию в дух времени.
Только творчеством живёт человек. И добывать энергию нужно из самого себя, а не из бабушкиных сухарей.
Стоя написать рассказа нельзя. А я ведь чаще всего пишу стоя. … Гоголь писал, стоя за конторкой.
Герои подобно произведениям искусства кажутся более великими через пространство веков.
Театральное произведение это движение, потому что в нём есть эволюция в состоянии душ и фактов.
Немногословность, вероятно, слишком давно известный принцип, чтобы о нем распространяться, однако с художественной точки зрения, я уверен, он работает. Недоговоренность способствует драматическому эффекту, а прямота его разрушает.