Цитаты со словом «пожарище»
Похожие цитаты:
Из всех руин тяжелее всего созерцать человеческую руину.
Талант — искра Божия, которой человек обыкновенно сжигает себя, освещая этим пожаром путь другим.
Со стороны часто кажется, что человек всего достиг и процветает, меж тем как тайная боль томит и волнует его душу, пока, наконец, не сожжёт дотла.
Ненависть — чувство благородное. Потому что она вырастает из пепла сгоревшей любви.
Любовь под маской походит на огонь под пеплом.
Чем ярче факел горит, тем быстрей выгорает.
Ведь если я гореть не буду,если ты гореть не будешь,если мы гореть не будем,так кто же здесь рассеет тьму?
Трава ищет на земле толпы себе подобных; дерево ищет на небе свое одиночество.
У французов чувство национальной чести всегда тлеет под пеплом. Достаточно лишь искры, чтобы разжечь его.
Облетели цветы, догорели огни.
И в очаге культуры можно сгореть.
Донесение. Развивая наступление, мы сожгли ещё несколько деревень. Уцелевшие жители устроили нашим войскам восторженную встречу.
Мы не только превратим Петербург в жалкие развалины, но сожжём и верфи Архангельска, наши эскадры настигнут русские корабли даже в укрытиях Севастополя! И пусть русские плавают потом на плотах, как первобытные дикари.
Память подобна населённому нечистой силой дому, в стенах которого постоянно раздаётся эхо от невидимых шагов. В разбитых окнах мелькают тени умерших, а рядом с ними — печальные призраки нашего былого «я».
Черкесы нас ненавидят. Мы вытеснили их из привольных пастбищ; аулы их разорены, целые племена уничтожены. Они час от часу далее углубляются в горы и оттуда направляют свои набеги.
Разлука ослабляет лёгкое увлечение, но усиливает большую страсть, подобно тому, как ветер гасит свечу, но раздувает пожар.
Это только видимость, будто они живут и дышат, на самом деле это уже гниющие и зловонные трупы.
Когда яркое пламя любви перестаёт мерцать, веселее горит огонёк привязанности; его-то легко поддерживать изо дня в день и даже усиливать по мере того, как приближается холодная смерть.
И если на следующий день будут поражены другие 10, 20, 50 центров, кто сможет еще удержать обезумевшее население от бегства в поля и деревни, чтобы спастись из городов, представляющих собой мишени для неприятельских ударов?
…А степная трава пахнет горечью, молодые ветра зелен
ы.
Сердце охотника, как порох, взрывается и вдруг сгорает, не оставляя ничего.
Загляните в душу свою, и будет ли тогда день или ночь, вы найдете там кладбище. Маленькое, жадное, так много поглотившее.
Три переезда равны одному пожару.
Всё зависит от окружения. Солнце на небе не столь высокого мнения о себе, как свечка, зажжённая в погребе.
Если страшно от сильного пожара, то надобно бежать туда и работать, и вовсе не будет страшно.
Мы забыли, как разжечь костёр. Мы забыли слова молитвы. Но мы ещё помним место в лесу.
Ветер задувает свечу, но раздувает костёр.
Рим, Флоренция, вся знойная Италия находятся между четырьмя стенами его библиотеки. В его книгах — все развалины древнего мира, весь блеск и слава нового!
Местопребывание Засса, крепость Прочноокопская, повергало в ужас не только закубанцев, но и всех проезжающих. Она окружена была высоким валом с частоколом по гребню, на котором во многих местах
торчали головы черкесов.
Горячо жил коллектив, звенел смех, плескались шутки, искрились характеры, мелькали огни дружбы и симпатии, высоко к небу подымались прожекторы обычной человеческой мечты о завтрашнем дне.
Когда вспыхивает фейерверк, никто больше не смотрит на звёздное небо.
Люди... ищут пути на небо по той простой причине, что они сбились с дороги на земле.
Человечность, точно поток чистой и благородной воды, оплодотворяет низины; он держится на известном уровне, оставляя сухими бесплодные скалы, вредящие полям своей тенью или грозными обвалами.
Христианин беспрестанно переходит с неба на землю: кончит тем, что останется на небе.
Все под одним небом живём, но горизонт у всех разный.
Колесо судьбы вертится быстрее, чем крылья мельницы, и те, что ещё вчера были наверху, сегодня повержены во прах.
Мы водили вместе, вдвоем — страстные бесстрашные колонны пацанвы по улицам самых разных городов нашей замороченной державы, до тех пор пока власть не окрестила всех нас разом мразью и падалью, которой нет и не может быть места здесь.
Наш жизненный путь усеян обломками того, чем мы начинали быть и чем мы могли бы сделаться.
Любое место на земле отстоит одинаково далеко от неба.
Кабардинский народ доселе никогда таковой чувствительной не имел потери… Они потеряли много имущество, которое сожжено с двумястами селений.
Истина для глупцов — то же, что факел среди тумана: он светится, не разгоняя его.
Если сияние тысячи солнц вспыхнуло бы в небе, это было бы подобно блеску Всемогущего…-Я стану смертью,Разрушитель Миров.
Человек как руина — часто скорее печален, чем трагичен.
Сперва курил фимиам, а потом посыпал голову пеплом.
Абиссинцы с ружьями за плечами ходят без дела с независимым видом. Они завоеватели, им работать неприлично. И сейчас же за городом начинаются горы, где стада павианов обгрызают молочаи и летают птицы с громадными красными носами.
Гениальные люди — это метеоры, призванные сгореть, чтобы озарить свой век.
Кто сам в себе носит солнце и жизнь, не станет искать света где-то на стороне.