Синяя птичка в зазеркалье

Александр Гор

Четыре судьбы, переплетённые мечтой, предательством, борьбой за справедливость и обжигающей любовью. Алекс, Катрин, Даниель и Макс — их жизни словно снежные хлопья, кружатся в вихре испытаний, теряя и обретая друг друга в мире, где мечты под гнётом тоталитарного режима кажутся недостижимыми. Преодолевая боль, страданья, любовь, крепость дружбы, предательства. Тайный символ и загадки становятся нитями, ведущими героев через боль, жестокость и непреодолимые испытания.

Глава 12

Поздней ночью, когда за окном уже давно стихли звуки города, Даниель всё ещё ворочался в постели. Мысли о Катрин не давали ему покоя. Её улыбка, её прикосновение, её прощальный поцелуй — всё это повторялось в его голове, словно сладкий сон, который он боялся забыть.

— Моя синяя птичка, — шептал он в темноте, словно боялся, что эти слова могут исчезнуть, если он перестанет их повторять.

Его сердце билось быстрее, чем обычно, и казалось, что уснуть просто невозможно. Не в силах больше терпеть, он поднялся с кровати, включил слабый свет и осторожно достал свёрток из вентиляционной шахты. Сидя за столом, он снова развернул его.

Сначала он достал открытку. Теперь детский рисунок синей птички казался ему не просто невинной иллюстрацией, а чем-то гораздо большим, почти как знамение. Взгляд Даниеля зацепился за небольшой текст в углу открытки, который он не заметил раньше: слово на латыни — poenitentiam.

— «Poenitentiam?» — пробормотал он, нахмурившись.

Даниель вытащил с полки старый словарь. Перелистывая страницы, он наконец нашёл перевод: «раскаяние». Это слово заставило его сердце сжаться. Раскаяние за что? Кто и зачем написал его?

Собравшись с мыслями, Даниель начал разворачивать оставшиеся слои бумаги. Под ними оказались старые вырезки из газет и журналов. На пожелтевших страницах рассказывалось о событиях, которые переворачивали его представление о мире.

Он читал заметки о начале войны, описания нескольких эпидемий вирусов, приведших к массовым смертям и принудительной вакцинации. Статьи говорили о запрете всей литературы, кроме партийной, особенно религиозной. Его поразила информация о запрете Библии — книги, о которой он никогда не слышал, но которая, как утверждалось, веками вдохновляла людей.

На его столе лежали разрозненные вырезки и заметки, словно осколки разных эпох, собранные кем-то с целью запечатлеть историю, о которой больше никто не помнит.

На одной из вырезок, датированной 2020 годом, было изображение людей в защитных костюмах и масках дезинфекторов. Подпись гласила: «Новый вирус угрожает миру. Массовая вакцинация началась.» На следующей вырезке был заголовок: «Эпидемии: этап за этапом.» Страшные фотографии показывали массовые захоронения, огромные кладбища, ряды простых деревянных крестов.

Ещё одна вырезка, казалось, была совсем из другой реальности. На ней был изображён лазурный пляж с загорелыми людьми, улыбающимися под ярким солнцем. Это напоминало рекламную открытку. Подпись снизу указывала: «Райский отдых. 2018 год.»

Даниель задержался на нескольких других фотографиях: элегантный Париж с его знаменитой башней, величественный Рим с Колизеем. Он никогда раньше не видел этих мест. Казалось, они были из другого мира, несравнимого с серостью его повседневности.

Затем его взгляд упал на вырезку из газеты 2028 года. Фото на ней показывало огромный ядерный гриб, возвышающийся над горизонтом. Заголовок гласил: «Большая война началась.»

Даниель замер. События, которые он знал лишь через призму пропаганды, вдруг предстали перед ним с новой стороны. Каждая вырезка была, как мост в потерянное прошлое, скрытое от его поколения.

Его руки дрожали, когда он добрался до последнего слоя бумаги. Там лежала небольшая, но явно очень старая книга с чёрной обложкой. На её лицевой стороне золотыми буквами было выбито слово «Библия».

Даниель замер, разглядывая книгу. Он никогда раньше не видел ничего подобного. Осторожно раскрыв её, он обнаружил записку, спрятанную между страницами.

Даниель открыл Библию на случайной странице, где лежала записка, служившая закладкой. Его взгляд упал на строки, которые, казалось, говорили с ним лично:

«Стойте в свободе, которую даровал вам Христос, и не поддавайтесь снова игу рабства.»

(Послание к Галатам 5:1)

Даниель замер, осмысливая слова. Они звучали как призыв, как ответ на его внутренние вопросы. Вторая строка, чуть ниже, словно дополняла первую:

«Господь — Пастырь мой, я ни в чём не буду нуждаться. Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к тихим водам.»

(Псалом 22:1—2)

Эти слова говорили о странствии, о пути к покою и свободе. Даниель чувствовал, что строки словно указывают ему направление, где можно найти утешение, смысл и настоящий свет. В этой книге, запрещённой и почти забытой, он нашёл не только строки, но и скрытый смысл, который давно искал.

Даниель аккуратно вынул записку из книги. Бумага была старая, с потёртыми краями, а текст написан аккуратным почерком. Он начал читать:

«Если вы читаете это письмо, значит меня больше нет в живых. Я, Марк Аврамов, был в удивительном месте, которое может стать и вашим спасением. Это место находится на юго-западе. Маяком вам послужит большая гора. Найдёте величественный клён, а рядом — замечательное поселение счастливых людей, сбежавших от лжи и террора. Верьте, свобода существует.»

На обратной стороне записки была нарисована карта. Она выглядела простой, но при этом детальной: обозначения реки, холмов, дороги, ведущей к указанной горе.

Даниель замер, держа записку в руках. Карта казалась нереальной, как мечта. Но именно мечта, воплощённая в этих строках, дала ему чувство надежды. Спрятав записку обратно в книгу, он понял, что теперь у него есть цель.

Даниель перечитывал записку снова и снова. Сердце его сжималось от волнения. Теперь он понимал, что мир, который он знал, не был таким уж целым и неизменным. Его жизнь, всё, что он считал нормальным, рушилось, словно карточный домик.

Конец ознакомительного фрагмента.